Тишина и надежда дали несколько часов покоя. К завтраку все собрались вовремя. Было заметно нетерпение, желание как можно быстрее ехать. Отправка автобуса не заняла много времени. Большого багажа ни у кого не оказалось.
Наталия и Илья оказались на переднем сидении. Вчера их, естественно, разместили в одном номере. Они не возражали. Впервые за многие годы они опять оказались рядом. Близость пришла просто и естественно, как пожелание спокойной ночи. Но это оказалось гораздо глубже и сильнее, чем в молодости.
Где-то посреди ночи они пили чай. Номер не был оснащен принадлежностями для чаепития. Но Илья еще и в советское время часто ездил по разным городам и весям. Поэтому с тех самых пор у него всегда с собой были и маленький кипятильник, и несколько пакетиков с кофе, чаем и сахаром, и «аварийная» плитка шоколада. Даже маленькая фляжка с коньяком была. Он ловко заварил чай в стаканах, взятых из ванной комнаты, добавил коньяку и разломил шоколад.
Наталия со слезами и улыбкой, не отрываясь, смотрела на него. Потом она спросила:
– Ты говорил, что несколько месяцев был в монастыре. Скажи мне, неужели такое счастье может быть грехом?
Илья ответил так же искренне:
– Не может. Настоящее счастье не может быть грехом.
– А как узнать, что такое настоящее счастье?
– Где-то я читал и согласился, что настоящее счастье – это такое истинное удовольствие, за которое потом не будет стыдно. – И добавил: – Я тебя больше никогда никуда не отпущу.
– А я и сама от тебя никуда… Скажи мне, ты ведь знаешь, что Он их спасет? Ты ведь даже знаешь как?
– Я догадываюсь и верю.
– Я тоже.
Теперь они ехали на переднем сиденье рядышком, крепко держась за руки.
В автобус все садились семьями. Вчера и сегодня за завтраком почти никто ни с кем не знакомился. Все в основном были поглощены своими горькими мыслями. Однако к Анне перед посадкой в автобус подошла американка и предложила ехать с ней рядом. Своего мужа она попросила сесть за ними, а самой ей очень хотелось быть с Анной.
Дело в том, что вчера перед самым отъездом из гостиницы они неожиданно объяснились. Американцы тогда подошли к ним узнать о том, кто пришел с кардиналом. Потом американка спросила у Анны, кто у нее был в заложниках – брат? Она решила, что Анна – дочь Наталии. Анна объяснила, что с Наталией они просто соотечественники. А здесь находится ее друг, его зовут Рик, Ричард.
– Но ведь там только один мальчик по имени Ричард, это мой сын, – сказала американка.
– Ну, тогда давайте познакомимся, – нашлась Анна. – Ваш сын – мой друг. Мы давно дружим по Интернету.
– Так это с вами он последний год безотрывно общается через компьютер, – в свою очередь сообразила мама Рика и позвала своего супруга. – Смотри, мой дорогой, какой у твоего сына хороший вкус, – представила она Анну.
Когда им вчера рассказали дальнейший план действий, они решили поговорить обо всем с Анной завтра, в пути.
Родители Рика были гораздо старше ее родителей. Насколько Анне удалось понять, они уже были на пенсии. Анна ожидала естественных вопросов о своих родителях, о себе и так далее. Однако мама Рика сразу начала рассказывать о нем. По-видимому, ее действительно привлекли и поведение и манеры Анны. Поэтому она хотела Рика представить ей с той стороны, которую Анна знать не могла – как доброго сына.
Но их разговор вскоре повернул к текущим событиям. Мама Рика вполне естественно спросила, сообщил ли ей он в своем последнем сообщении о том, куда поехал. Анне ничего не оставалось, как признаться, что последнее письмо она получила от Рика уже из Рима.
Мама Рика сделала круглые глаза, осознавая эту мысль. Потом она тихо предложила пересесть на заднее сидение автобуса, чтобы ее супруг мог сесть рядом и тоже поучаствовал в разговоре.
Анна понимала, как родителям хочется увидеть своими глазами последнюю весточку от сына. Поэтому она без колебаний достала из своего рюкзачка компьютер и включила его.
Письмо сына из трех коротких фраз произвело на родителей большое впечатление. Папа Рика оказался человеком весьма сообразительным. Он сразу понял из текста, что возможности для отправки и получения почты были крайне ограничены. И Рик был исключительно краток, и ответить он просил предельно кратко.
Буквально через минуту он даже не спросил, а утвердительно сказал:
– Вы успели ему ответить?
– Да, – ответила Анна.
Папа Рика тогда медленно и раздельно, глядя прямо ей в глаза произнес:
– Ага. Так значит, это через вас они получили рецепт того самого противоядия? – Анна молча кивнула головой.
– Но вы же герой, это все должны знать! Давайте я всем расскажу сейчас?
– Нет, пожалуйста, не нужно, – взмолилась Анна.
– Вы уверены? – переспросил отец Рика.
– Да, конечно, – подтвердила Анна.
– ОК. Да, кстати об ОК. А что значит слово, которым Рик закончил свое письмо? Что значит «си-эйч-эм-оу-кей»? (CHMOK – чмок).
Анна пояснила, что переписку они вели каждый на своем языке. Однако для прощания обычно использовали чужой язык. На русском это просто значит примерно как «пока».
Пока Анна объясняла родителям Рика его последнее письмо, у нее вдруг проснулось какое-то чувство, то ли тревоги, то ли неловкости. Ведь последние два дня она не проверяла почту. А вдруг там что-нибудь есть от Рика?
Американцы заметили, что она задумалась, и поинтересовались, не они ли ее утомили. Она объяснила свою мысль, родители Рика ее поддержали. Анна принялась приспосабливать к компьютеру свой мобильный телефон.
После нескольких минут ей удалось подключиться к услуге мобильного доступа в Интернет. Когда она увидела список входящих писем, ожидающих ее в почтовом ящике, она ойкнула.
От Рика было целых два письма. Первое он отправил утром в пятницу, второе – буквально несколько часов назад. Она не могла и не стала скрывать от его родителей что-либо, поэтому приемка и открытие писем происходили у них на глазах.
В первом письме не было никаких вступительных слов. Это были те самые сообщения, которые ребята надеялись передать своим родным. Вчера утром Рик дождался возможности следующего сеанса связи. Без комментариев, опасаясь, что связь будет прервана из-за длины сообщения, он просто переслал Анне свои записи прощальных посланий участников несостоявшейся олимпиады. Каждый абзац сообщения начинался с национальности, и потом шло соответствующее послание.
Второе письмо было отправлено сегодня рано утром. Письмо было короткое, зато к нему прилагалась небольшая фотография.
Рик писал:
Спастись в этих телах нам не суждено. И.Х. нас всех отправляет с нашего согласия в Сеть. Каким-то образом Он думает нас оттуда извлечь. Не понимаем, но верим.
