— Повод нужен…
— Тебя что, учить надо? Придумаешь!
…Юля выбежала на улицу, когда «Волга» уже выруливала из двора. В зеркале Арнаутов увидел, как Юлю остановили и, не особенно что-то там объясняя, отконвоировали к машине.
Арнаутов тут же забыл про нее.
* * *
На часах уже была четверть четвертого, а Суворов все не появлялся.
Встреча была назначена в проходном дворе на Фонтанке. Шилов курил в парадняке, отворачиваясь, когда-то спускался по лестнице или заходил в дом, Егоров маячил в середине двора.
Роман старался не думать о причинах задержки Суворова: мало ли, в пробку попал, или на работе задержался у руководства, — но неприятные мысли все равно лезли. Может, он испугался и передумал идти? Или приведет с собой группу захвата?
Дождавшись, когда Егоров в очередной раз повернется к нему, Шилов постучал пальцем по циферблату и показал растопыренную пятерню: ждем пять минут и снимаемся.
Суворов появился на исходе этого срока. Пришел пешком, и еще издали начал улыбаться Егорову. Правда, как потом разглядел Шилов, улыбалось у него только лицо, а глаза оставались очень серьезными.
Одеждой и повадками Суворов напоминал солидного бизнесмена. Если не знать, то и не догадаешься, что еще неделю назад этот лысоватый толстяк в дорогом светлом пальто парился в камере.
— Здорово! — подал руку Егоров. — Как сам?
— Нормально.
Они немного поговорили, а потом Егоров махнул Шилову, чтобы тот подходил.
Суворов прошелся по Роману оценивающим взглядом:
— Быстро все меняется в жизни, правда?
— От тюрьмы и от сумы не зарекайся.
— Уж я-то знаю, — Суворов кивнул.
— Борисыч готов помочь, — сообщил Роману Егоров, и недавний зэк снова кивнул:
— Сейчас крутану данные вашего пассажира. Там, на улице, забегаловка. Вы пока хлопните кофейку, а я подойду минут через двадцать. Хорошо?
— Да не очень бы хотелось по кафешкам светиться, — ответил Роман.
— Там молодежный гадюшник, студенты одни. Здесь вы больше отсвечиваете.
— Да-а, скоро мусоров вызовут.
— Слушай, ведь это ты дочку французского дипломата спас в прошлом году?
— Ну, типа того.
— Почему ж не уехал? Пил бы сейчас вино в Париже, а не прятался по темным углам.
— Это наша родина, сынок, — процитировал Шилов фразу из старого анекдота, и Суворов понятливо, от души рассмеялся.
…Кафе было выдержано в техно-стиле: сплошное железо, прямые углы и соответствующая музыка. Егоров взял чай с лимоном, Шилов — пиво. Сели за столик возле окна.
— Во всем есть свои преимущества, — сказал Шилов. — Когда еще можно пивка хлопнуть в середине рабочего дня?
— Спасибо, я уж лучше чайку.
— Нет в тебе оптимизма, Егоров.
— Зато реализма навалом.
— Думаешь, он найдет?
— Обещал — найдет.
— Тебе виднее, твой человек.
— Просто он добро помнит.
— И много было добра?
— Много его не бывает. Слушай, а чего это ты как уэсбэшник заговорил?
— Тренируюсь, как тебя «паровозом» пустить.
— Ну и сука ты, подельничек. — Егоров усмехнулся. — Мне отойти надо. Не скучай пока. Будут брать — кричи погромче.
Егоров поднялся и прошел в конец зала, к украшенной корабельным иллюминатором двери туалета.
Шилов отхлебнул пива. Чувство тревоги, появившееся, как только они пришли сюда, усилилось. В чем дело?
Шилов оглядел зал. За столиками, прав был Суворов, только студенты, и среди них — ни одной знакомой физиономии. Бармен, официантки, притопывающий в такт музыке диджей в наушниках — тоже не в счет. Но есть еще второй ярус, на который ведет металлическая лестница-трап. И там сидят несколько человек. Кто — не разглядеть.
Оп, движение какое-то началось!
С верхнего яруса спустились двое. Первый — типично наркотского вида пацан лет восемнадцати, — прошмыгнул мимо и исчез в вестибюле. А второй уверенно завернул к столику Шилова. Среднего роста, плотный, налысо стриженый, в черной кожаной куртке.
Вот так встреча!
Это был убноновец, крышевавший барыгу Пистона, у которого затаривалась подруга Чибиса.
— Здорово, Шилов! Я сяду? — Не дожидаясь разрешения, он занял место Егорова.
— Здорово, Глотов. Валяй.
Глотов по-хозяйски привалился к решетчатой перегородке, отделявшей закуток, где стоял столик, от прохода, и выпрямил ноги. Оценив плащ и кепку Романа, хмыкнул:
— В том прикиде ты выглядел лучше.
— Имидж — ничто, жажда — все. — Шилов сунул в рот сигарету, и Глотов небрежным, но быстрым движением поднес ему включенную зажигалку.
Шилов прикинул, как можно вырубить Глотова. Видимо, без особых проблем. Если только на втором ярусе не прячется десяток его бойцов. Но это вряд ли. Вырубить и, наплевав на встречу с Суворовым, сделать ноги. С Суворовым можно потом состыковаться, он поймет…
Или не суетиться? Чувство тревоги притухло, как будто самое опасное, что могло здесь произойти, уже произошло.
— Ты теперь популярен. — Глотов убрал зажигалку. — Ориентировки по всему городу.
— Рад, что ты в курсе.
Глотов рассмеялся:
— Да не напрягайся ты! Я же говорил, что не лезу в чужие дела. УБОПу надо — пускай УБОП ищет. Ты, кстати, в курсе, какой они шухер по всему городу подняли? Целая общевойсковая операция по твоей поимке. Только авиации не хватает и корабли еще в Неву не вошли. Это из-за утреннего убийства, так что ты бы сейчас поменьше болтался по улицам, могут и зацепить ненароком… А у нас с тобой все ровно. Согласен?
— Согласен.
— Выпутаешься — меня не забудь. Я же к тебе нормально, без косяков.
Глотов пожал Роману руку, хлопнул по плечу и ушел.
25
— Кто это был? — спросил Егоров, усаживаясь на свое место.
— Начальник одного наркотского отдела.
— Я так и подумал. Вон, кстати, Борисыч спешит.
Промелькнув за окном, Суворов появился в зале. Подбирая полы пальто, протиснулся за столик и устроился рядом с Шиловым:
— Все как в аптеке. Есть у Милорадова-Чибисова индивидуальная ячейка в «Петрокомбанке», и, что удивительно, номер у нее как раз сто двадцать девять. — Суворов пробарабанил пальцами по столу и спросил, как о чем-то само собой разумеющемся: — Смотреть содержимое будете?
У Шилова невольно дернулся глаз:
