шаровые молнии и управляемые Алексеем клинки. Клинки были особенно сильны из-за дополнительно изученного навыка командира, с помощью ветра он мог многократно ускорить свои снаряды. Болат же был лишен каких бы то ни было атакующих навыков, так что сейчас просто не мигая смотрел за тем, как способности его союзников одна за другой накрывают неподвижно стоящую фигуру. Первым до потрошителя добралась молния. В яркой искре она на миг обуяла врага, после чего того тут же поглотило подоспевшее пламя, клинки, и другие навыки.
Любому другому системщику этого хватило бы за глаза, слаженную атаку почти дюжины человек было практически невозможно отбить собственными силами. Вот только никто не ликовал, и Болат понимал почему. Не было ни криков, ни каких-то стонов, вообще ничего. Более того будто насмехаясь над их потугами объятый навыками силуэт так и остался стоять на месте, даже и не думая падать или хотя бы сделать пару шагов назад.
— Это… может иллюзия?! — сделал предположение стоявший в авангарде Кирилл. Тот так же не обладал какими-то сильными дальнобойными навыками, зато умел усиливать собственное тело за счет чего готов был в любой момент сорваться в ближний бой.
— Нет, это…
— И это все? — вдруг раздался все такой же спокойный, нет… даже ледяной голос потрошителя. Обыкновенным взмахом руки он развеял все еще бушующие на его фигуре навыки, и глазам атакующих открылся совершенно невредимый потрошитель. И лишь легкая, едва заметная дымка фиолетового тумана полукуполом, расходящаяся от Алекса говорила о том, что тот все же соизволил применить свой навык. — Вы серьезно хотели убить меня ЭТИМ?
Болат вздрогнул. От холодного взгляда, обращенного в их сторону казаху, стало не по себе. Незаметно для остальных он уже стал отходить назад.
— Что ты… что ты сделал?! — выкрикнул командир отряда, жестами руки посылая в замершего на месте врага разогнанные до немыслимой скорости клинки. Все до единого те рикошетили от фиолетовой дымки беззащитно ниспадая наземь. От людей не укрылось то, что вновь взять контроль над однажды коснувшимися непонятной хрени предметами белобрысый не мог. — Что это?! Барьер?! Твоя вторая способность?!
— Тише ты, зачем так орать? Сейчас подойду и поговорим… по-человечески.
Ухмыльнувшись, потрошитель впервые за весь бой сделал несколько шагов им навстречу. Краткий миг, и фиолетовая дымка как бы невзначай касается краев раскинутого защитного барьера. Уже порядком перепуганные люди, не веря в происходящее смотрели за тем, как их защита крошится прямо на глазах, ниспадая наземь кусками оплавленной силы.
— А…а-а-а-а…!
— Стас!
К схватившемуся за голову барьерщику тут же подорвалось пара ребят. Согнувшись пополам, тот не переставая орать крепко держался за раскалывающуюся голову. Помощь не успела прийти. Краткий миг — и голову еще совсем молодого парня размазывает по асфальту угодивший точно в цель моргенштерн.
— Орет уж больно громко — пожал плечами главный виновник.
— Чего вы замерли?! — крик командира привел оторопевших бойцов в чувство — Бейте! Бейте по нему! У этого урода рано или поздно кончиться мана!
Подавая пример остальным, белобрысый первым запустил во врага очередным клинком.
— Ну, попробуйте. — с улыбкой отозвался потрошитель, вытянув руку точно в сторону командира их отряда.
Тут же часть окружающего тело фиолетового тумана устремилось в сторону Алексея. Клинки их главаря беспомощно разбились о порядком утончившуюся защиту врага, а вот атака потрошителя настигнув цели сотворила нечто ужасное.
“Наш командир сначала хочет свои силы попробовать” — вспомнились Болату слова друга — “Битва столпов как никак”. Лишь сейчас тот осознал, насколько наивными были их ожидания.
— А-А-А-А-А…! А-А-А-А…!
Тот собственными глазами мог наблюдать за тем, как их командира буквально выворачивает на изнанку. Первым делом суставы мужика неестественно вывернуло, и с противным звуком переломило, раскрутив конечности на манер выжитой досуха половой тряпки. У Алексея полопались глаза, из каждого отверстия на лице фонтаном брызнула кровь превращая лицо командира в непонятное, ужасное месиво. Само туловище вывернуло назад, Болат отчетливо мог слышать, как уже у бывшего командира переломило хребет. Несколько секунд — и тот сломанной куклой падает наземь, превращаясь ни во что иное как безжизненный труп.
— С**а! — это Кирилл попытавшийся воспользоваться заминкой врага долбанул по тому копьем. Точнее попытался. Еще до того, как оружие настигло цель голову приятеля размазал уже знакомый всем окровавленный моргенштерн. Миг — и их уже девять.
— Поща…! — попытавшийся было сдаться боец лишился головы еще до того, как закончил молить.
— Для ясности. — Алекс обвел всех оставшихся в живых безразличным взглядом — Врагов я предпочитаю убивать, молить вам нет никакого смысла.
Дошло не до всех. Но очередной безголовый труп наконец отрезвил остатки отряда — пленных брать был никто не намерен.
Часть людей решила принять бой. Болат видел, как зажглись искры навыков. Как бородатый Алибек с топором наперевес попер в сторону потрошителя, Ярый вскинув руки призвал очередной огненный шар, Руслан… много кто решил пойти в отчаянное наступление. Но среди них не было Болата, и еще нескольких мужиков. В надежде на то, что товарищи смогут ненадолго задержать неприятеля, казах побежал, на ходу перегнав так же мчавшегося в ужасе целителя. Он успел пробежать порядком десятка метров когда за спиной послышалось уже знакомое ему, противное чавканье, означавшее что очередная голова его товарища взрывается точь переспелый арбуз. Болат бежал не оглядываясь, закоулок впереди внушал в мужика надежду. Вот он добежит до него, развернется, а там уже пропав из виду сможет скрыться, рыская вдоль чужих участков…еще немного, еще совсем чуть-чуть. Где-то совсем радом что-то упало. Инстинктивно обернувшись Болат, заметил обезглавленное тело целителя — тот умудрился почти нагнать его. Чувствуя, как в ушах стучит пульс, а штаны становятся неприятно мокрыми и теплыми, мужик смог сделать еще пару шагов, завернуть за переулок, и упасть точь подкошенный, от попавшего точно в цель моргенштерна.
Глава семнадцатая — Михалыч
После смерти человек мало чем отличается от животины на ферме. Лишенное души тело так же дергается в конвульсиях, толчками выплескивая на землю багряную кровь. Сразу следом он обделывался прямо под себя, и спустя несколько минут окончательно замирал куском неподвижного мяса. Никакое мужской романтики, которую нередко представляешь, смотря популярный боевик или перечитывая книгу. С животных к этому времени начинают сдирать шкуру, потрошить органы, часть которых просто выбрасывалась. Помню, самым противным было грузить набитые до отказа кишки, руки после них еще несколько дней невозможно было отмыть.
Сейчас же, глядя на собственноручно убитых мною людей я испытывал лишь некую тоску. Мне не хотелось становиться каким-нибудь монстром, но и оставлять за спиной мудаков
