так сказать.
— Значит, у нас есть нечто общее. Почему бы вам не отпустить Миранду, чтобы мы поделились опытом?
Лазарь закатил глаза.
— Что за помешательство на этой женщине? Она ничто. Она…
Ему не представилось шанса закончить предложение. Воспользовавшись его отвлечённостью, Миранда подняла локоть и ударила его в живот. Лазарь машинально выпустил её. Мгновение спустя она уже бежала по дороге в нашу с Лукасом сторону.
Я не колебалась. Я рванула к ней, чтобы утащить её в безопасное место. К сожалению, мне не удалось даже приблизиться. Существо без предупреждения появилось вновь и бросилось на Миранду, врезавшись в её тело и обрушив на холодную землю. Она издала резкий крик, когда её голова ударилась о дорожное покрытие.
Зверь раскрыл челюсти. Я продолжала бежать, уверенная, что он сейчас разорвёт ей горло, но Лазарь заговорил первым, и его голос разносился с кристальной ясностью.
— Она нам её нужна, — затем он показал пальцем на меня. — Стоять.
У меня не было выбора; если я подойду ближе, платой станет жизнь Миранды.
Теперь я могла более четко разглядеть монстра; он действительно походил на медведя — кошмарного медведя, вырвавшегося из глубин ада. Его шерсть была чёрной как волосы Лукаса. У него была длинная морда и вьющиеся усы. Он громко фыркал. На мгновение мне показалось, что он проигнорирует Лазаря, но потом он сделал шаг вперед и расположил своё массивное тело между мной и Мирандой. Она застонала. Она до сих пор в сознании. Это уже что-то.
— Оно вышло из него, — пробормотал Лукас за его спиной. — Тот зверь появился из самого Лазаря. В одну минуту его тут не было, а в следующую он появился так, будто выбрался из его лопаток. Он погружается в его тело. Вот как это работает… вот как он до сих пор скрывался.
— Так он — часть его? Они — единое существо?
Лазарь снова рассмеялся. Он слышал каждое слово нашего разговора.
— О нет, детектив. Мы абсолютно раздельные, в этом я могу вас заверить. Видите ли, так и делает багбир. Он прицепляется к человеческому носителю и скрывает себя, пока не возникает необходимости появиться. Наши отношения полностью симбиотические. Я убиваю ради него, он убивает ради меня.
Он широко улыбнулся, явно получая огромное удовольствие от объяснений.
— Мы вместе уже четверть века. Вы и ваши родители были первыми, — его лицо исказилось от рыка. — Ну, в вашем случае «должны были быть».
Он зашагал по дороге, пока не оказался на одном уровне с багбиром. На протяжении одной леденящей секунды багбир смотрел на него, а он смотрел на багбира. Их взаимное доверие, желания и свирепую жажду крови ни с чем нельзя было спутать.
— Вы не понимаете, каково это, — сказал Лазарь, глядя на меня. — Вы планируете что-то. Вкладываете в это сердце и душу, просчитываете все исходы и возможности. А потом один человек, один ребёнок, — выплюнул он с отвращением, — портит всё.
Очевидно, что он верил, будто всё это моя вина, будто ответственность за убийство лежит на мне, а не на нём. Лукас рядом со мной зарычал, но я едва заметно качнула головой. Пока что нет. Я хотела услышать, что скажет Лазарь, и я хотела удостовериться, что Миранда и Альбион (где бы ни был мальчик сейчас) будут в безопасности.
— Так вы расстроены из-за того, что я не осталась мёртвой? — тихо спросила я.
— Расстроен? Расстроен? Вот что это такое, по-вашему? За кого вы меня принимаете? — Лазарь выразительно закатил глаза. — Расстроен? Расстроен — это когда тебя кто-то пихнёт на улице, или случается мелкое ДТП. А вы разрушили меня на годы.
Он жестом показал на багбира. В ответ тот поднял голову, и его прищуренный взгляд испепелял меня.
— Мы не знали, что вы видели и запомнили, и придёт ли за нами полиция. Если бы вы тогда сказали что-то полиции, может, бедного Сэмми Бесвика не арестовали бы. Может, арестовали бы меня, — он шмыгнул носом. — Вам за многое нужно ответить, детектив. Нам потребовалось много лет, чтобы восстановить равновесие. Вы унесли ноги, — его голос звучал так, будто он закатывал истерику. Для пожилого человека такое поведение казалось странным. — Но не сейчас. Сейчас вы не сбежите снова. Может, мы не сумеем убить вас, но мы можем убить всех, кто вам дорог. Мы можем заставить вас страдать.
Я слегка переступила с ноги на ногу. Меня волновал не старик; он полон бессмысленных громких слов и задетого эго, потому что я не осталась мёртвой, когда мне было пять. Но он недостаточно силён и, похоже, не имел оружия. Меня беспокоил багбир, который мог убить Миранду Джеймс одним проворным укусом. Я не знала, на что ещё он способен, и сколько силы скрывалось в теле, покрытом тёмной шерстью. Мне надо было приманить его к нам с Лукасом и подальше от Миранды, но я не знала, как это сделать.
Оттягивая время и прорабатывая варианты, я снова заговорила:
— Вы заманили меня в Барчепел, так? Вы намеренно нацелились на Патрика Лейси, потому что он был связан со мной. Вы проследили, чтобы все знали о причастности сверха к его убийству, чтобы я об этом услышала.
Лазарь выполнил драматичный поклон.
— Действительно. До нас доходили слухи о вас и ваших способностях. Как только пошли шепотки о женщине-детективе в Лондоне, которая умеет воскресать, я знал, что это должна быть маленькая Эмма Беллами. Я знал, что пора закончить начатое.
Лукас слегка подвинулся ко мне и опустил голову, чтобы заговорить голосом, едва слышным для моих ушей.
— Их двое, и нас двое. Опасность представляет медведь. Мы ударим по нему одновременно с двух сторон.
Я сдвинула ладонь и незаметно провела пальцами по руке Лукаса. Я до сих пор беспокоилась о Миранде; она слишком близко к багбиру и уже не в состоянии быстро убраться в безопасное место. Нам нужно выбрать идеальный момент, чтобы обеспечить её безопасность.
— Вы снова убили меня в «Птичке и Кустике», потому что хотели проверить, что нашли ту самую, — крикнула я Лазарю, надеясь отвлечь его и дальше.
— И потребовалось всего лишь двенадцать часов, —
