соскучился по разговорам с Доком. Но уже все. Долг Родине отдал и можно планировать серьёзные дела. Нацепив на себя кучу сенсоров Макс дал Доку себя проверить. Тот отметил небольшое увеличение связей в ассоциативныхполях головного мозга, но недостаточное для овладение полного пакета по шифрованию и чипам. Док предположил, что это связано с тем, что у него было много рутинной работы, которая не предполагает максимальное задействование мозговых структур, на что получил положительный ответ. Дополнительные базы пока Док советовал не считывать. Пусть окончательно эти улягутся.
Итак, что предстоит в этом году – в августе чемпионат Европы по плаванию и надо будет позвонить Борисову насчет вызова и подготовки. Потом надо ехать в Геленджик и смотреть дом уже по- взрослому, потому как переезд, ремонт и еще куча работы предстоит, а маман уже в следующем году может выходить на пенсию. А там устроится курортным врачом с небольшим окладом, но и нагрузки не будет особой. С пенсией вместе будет нормально. Отца тоже вытянуть нужно. Он может там в военкомат устроиться или еще куда с его то опытом. А квартиру сдать. Пенсия у него большая и с квартирой и работой им с матерью будет совсем хорошо. Правда только до 91 года. Но потом уже и я подключусь, - рассчитывал Макс. И еще надо найти Снежкова и попробовать втянуть его в команду по шифрованию. У них может получиться хороший дуэт.
Макс набрал Борисова и выслушав от него извинения за то, что не смог его вытянуть в спортроту договорился на послезавтра увидеться в бассейне. Там поговорим, что по телефону болтать. Дождался маман и обрадованная она умчалась покупать продукты на базар. Все приготовив они сели ужинать поздно, но маман все выспрашивала про службу, про Афганистан. Он ее успокаивал тем, что под Гератом столкновений почти не было. Поэтому ЗКП там и ставили. А так новую страну посмотрел. Рассказывал про Герат. Маман тут же достала Британнику и стала смотреть статью про этот город и сравнивала с БСЭ. Особенно ее впечатлила цитадель и Джума мечеть. И еще она вычитала, что там похоронен Алишер Навои. Макс этого не знал, но маман жила в Узбекистане и там это имя на слуху.
До встречи с Борисовым Макс заехал в военкомат встать на учет, но там ему сказали, что ему надо вставать на учет в КГБ и его личное дело должно быть там. Удивившись он поехал в КГБ. Там через дежурного к нему вышел мужик в гражданке и рассмотрев его документы подтвердил, что вставать на учет нужно у них как секретоносителю. Там он и увидел свое личное дело с красной полосой по диагонали. Встав на учет Макс поехал к Борисову. Переодевшись вышел на ванну и попробовал воду. Дааа. Чувство воды почти потеряно. Надо восстанавливать. Но это дело наживное. Как говорил один деятель – главное нАчать.
С Борисовым расписали примерный план тренировок и прикинули расписание выступлений, потому что скорее всего его проведут по отборочным. Зарплату он все это время получал как запасной член сборной по 150 рублей в месяц и они падали ему на книжку. Талоны Борисов оперативно продавал и деньги переводил маман на книжку. Ну за полцены, конечно, но и то хлеб - под полтинник в месяц получалось.
Григорич стал важным! А то! Заслуженный тренер Советского Союза – не хухры-мухры. Рассекал в форме сборной один на весь бассейн такой. Еще взял создал небольшую группу мальчишек первого года обучения. В кабинете у него висели их фотки из Рима в рамках. Имидж однако.
Борисов также порадовал, что Максу полагаются какие-то деньги от мировой федерации плавания ФИНА за три индивидуальных рекорда мира и что его признали пловцом года за 1983 (объявили в 84м) год американским плавательным журналом и тоже какая-то премия. Даже опубликовали огромную статью на разворот с подробной раскадровкой его техники и тактики прохождения дистанции. И Григорич протянул ему журнал – твоя копия, сказал он.
Макс раскрыл журнал. Ух ты! «Новое слово в технике и тактике плавания брассом и кролем от русской звезды плавания». И еще « Русский пловец впервые в мире преодолел заветные для многих рубежи в мировом плавании». И на первой странице он с Григоричем. Круто чё.
На деньги хотел наложить лапу Госкомспорт, но без Макса им ничего не дали. А найти его в костромских лесах было не просто. Да и не дали бы информацию о секретной учебке. А в Афгане тем более. Хрен им, а не деньги, - подумал Макс. От них вообще ничего не взял. Даже форма не их заслуга, а спонсорский контракт французской Арены с Федерацией плавания. Вот так – амеры его признали пловцом года, а наши кинули в сапоги. Иди сынок в армию и ни в чем себе там не отказывай. Но обиды не было. Новый опыт – да. Да и не стыдно родине послужить. Понятие – «откосить» как-то не было принято. Да можно было пойти в институт с военной кафедрой и стать офицером запаса, но все равно были сборы. Образование дали бесплатно, аж три диплома. Не представляю сколько бы это могло стоить в Америке, - подумал Макс. Уж точно не три копейки. Ах да и вот еще передали из Спорткомитета - письмо на тебя пришло, - хлопнул себя по лбу Григорич. И подал открытое письмо. Макс посмотрел на Борисова. И кто открыл его? – спросил Макс. В Спорткомитете открыли, - развел руками Борисов. Любопытные твари. Там все равно не на русском, пояснил Григорич.
Письмо было на английском от графини Ксении с приглашением посетить Грецию и её, конечно, в любое время с пониманием трудностей выезда за границу. Копия письма направлена в консульство Греции в Москве для получения въездной визы. И просьба сообщить ей о получении в то же консульство. Оттуда ей передадут ответ.
У Снежкова телефона не было и Макс поехал в самый конец Октябрьского района к нему домой. Там улиц не было, а только номера участков. Кое-как нашел его дом и узнал, что он еще не пришел с призыва и его мать вообще сказала, что он хотел остаться на флоте и может быть он только приедет на побывку. Макс оставил свой телефон, чтобы он мог перезвонить как появится.
Началась обычная рутина. Тренировки, пациенты, которые опять появились, работа с Доком и книгами по математике и криптографии. Потом Макс
