Его сперматозоид оплодотворил мою яйцеклетку.
Пока мама не успела еще что-то сказать, закрываю дверь и поворачиваю замок. Я нашла хороший центр по ведению беременности. Там наблюдаются жены олигархов и знаменитости, цены на услуги соответствующие. Придётся вытряхнуть ВСЕ свои сбережения и, возможно, взять кредит. Благо, это можно сделать онлайн в личном кабинете банка, не надо ходить в отделение. У родителей просить деньги не буду.
В медицинском центре меня ждут уже завтра, поэтому выйти на работу в конце октября, когда закончится отпуск за свой счет, не получится. Надо сегодня ехать в офис и увольняться.
Разговор с Пашей страшит. Я не знаю, как объявить ему о беременности. Вдруг он подумает, что я хочу привязать его к себе ребенком? Это не так. Мне вообще ничего от Паши не нужно. Я даже не буду просить у него деньги на наблюдение в медицинском центре. Лучше возьму кредит, чем попрошу их у Паши.
Я приезжаю в «Стройкапитал», не предупредив Пашину секретаршу заранее. Так что, возможно, меня ждет неприятный сюрприз в виде отсутствия Севастьянова в офисе. Но мне везёт. Он у себя в кабинете, проводит какое-то совещание, поэтому секретарша просит меня подождать. Это тяжело. Меня подташнивает, кружится голова. А когда секретарша достаёт принесённый из дома контейнер с едой и начинает есть, я вовсе не выдерживаю и убегаю в туалет, где меня выворачивает над унитазом. К концу Пашиного совещания я уже еле держусь.
— Я спрошу у Павла Александровича может ли он вас сейчас принять! — кричит мне в спину секретарша, когда я устремляюсь в его кабинет после выхода оттуда нескольких человек.
Ну уж нет, я не могу еще и ждать, когда Павел Александрович соизволит меня принять. Сейчас он свободен, значит, мы поговорим.
— Арина? — удивляется Паша, когда я захожу к нему и плотно закрываю дверь. — У тебя разве отпуск не до конца месяца?
При виде Паши внутри все сжимается, горло стягивает. Он такой красивый и такой… не мой. Нет-нет, мне не надо думать о плохом. Это негативно влияет на ребенка.
— До конца, — отвечаю чуть дрогнувшим голосом. — Я пришла поговорить.
Замечаю, как Паша тяжело сглатывает. Ему тоже тяжело меня видеть, догадываюсь.
— Я сейчас уезжаю на встречу, — лепит на лицо привычную маску безразличия и строгого начальника. — Можешь зайти ко мне вечером?
Он и правда куда-то собирается. Складывает бумаги в портфель. Отворачивается от меня и старается сделать это быстрее.
— Я не займу много твоего времени. Подпиши, пожалуйста, заявление об уходе, — кладу листок ему на стол и сажусь. Стоять мне тяжело.
Паша переводит недоуменный взгляд с меня на заявление, затем снова на меня. Вздыхает. Откладывает портфель с бумагами в сторону и садится в свое кожаное кресло.
— Арин, давай не будем смешивать личное с рабочим. У тебя еще десять дней отпуска. Ты разве не отдохнёшь за это время?
— Дело не в том, что я не хочу с тобой работать. Я хочу работать, но не могу.
— Почему? Что-то случилось? — внимательно ко мне приглядывается.
Паша уже прочитал по моему лицу, что что-то не так. Я готовилась произнести эти слова, даже репетировала, но когда настал момент, они застряли в горле.
— Арина, в чем дело? — торопит. Стал серьезным, сосредоточился.
— Паш, я беременна, — произношу на одном дыхании.
Он как будто бы не понял моих слов. Прищурился, мол, «что?». Растерянно смотрит на меня. Молчит.
— От тебя беременна, — добавляю.
Возникает гробовая тишина. Слышно, как печатает принтер у секретарши в приемной. Паша неотрывно глядит на меня, словно я привидение. Мне становится неуютно, по коже пробегает озноб.
— Слушай, Паш, просто подпиши заявление. На мне не надо жениться, мне не надо платить алименты. Я ничего от тебя не требую. Я просто ставлю тебя в известность, потому что ты имеешь право знать. Мне уже пора идти. Если не хочешь подписывать заявление, не подписывай, мне все равно. Просто знай, что первого ноября я на работу не выйду.
Поднимаюсь на ноги и с громким звуком отодвигаю стул. Видимо, это немного отрезвляет Пашу, потому что он подскакивает следом.
— Арина, подожди, — хватает меня под локоть. — Я ничего не понимаю. Ты беременна?
Паша ошарашен. Наверное, это логичная реакция для мужчины, на которого вот так вываливают новость о случайной беременности. Обычно собранный Павел Александрович, у которого всегда все под контролем, сейчас растерян и в полном шоке. Последний раз я его таким видела, когда объявила об отмене свадьбы.
— Да, я беременна, Паш. От тебя. И я хочу оставить ребенка. Отпусти, пожалуйста, мне пора идти.
Севастьянов слегка трясёт головой, приводя себя в чувство.
— Подожди, давай поговорим, — ведет меня к дивану у окна и усаживает на него.
Все эти разговоры плохо на меня влияют. Я нервничаю, а это нежелательно для ребенка. У меня и так постоянная угроза выкидыша. А мне еще надо доехать до дома и собрать чемодан в медицинский центр.
— Так, ты беременна, хорошо, — проговаривает как будто бы для самого себя. — А увольняться зачем? Есть же декрет.
Качаю головой.
— Я не могу работать. У меня угроза выкидыша. Это уже моя третья беременность, — произношу с горечью. — Две предыдущие закончились выкидышами. У меня проблемы с тем, чтобы выносить ребенка. Ты спрашивал, почему у нас с мужем не было детей. Вот поэтому не было, Паш. Никакая я не чайлдфри, я просто не могу выносить ребенка.
Паша ослабляет галстук на шее, откашливается, проводит рукой по волосам на затылке. Суетится на пустом месте. Нервничает.
— Кхм, и что ты собираешься делать? Просто сидеть дома? — стягивает с себя пиджак. Так разпереживался, что стало жарко.
— Нет, завтра я ложусь в медицинский центр по планированию и ведению беременности. Буду там под наблюдением врачей до самых родов. Две предыдущие беременности я лежала дома и наблюдалась по ОМС, наверное, поэтому и произошли выкидыши. Больше я такую ошибку не повторю.
— А что это за центр? Где он находится?
— В Подмосковье. Ты вряд ли будешь его знать.
— Ты
