видит её мать. И ещё он причастен к смерти Голован…
— Даша, ты сейчас серьёзно? Почему ты блин не сказала раньше?
— Я только сегодня ей сказал. Перед тем, как позвонил этот урод. Мы как раз ехали, чтобы всё рассказать Демьяну, — пожимает плечами Саша.
— Ладно… — я вижу, что Миле плохо.
— Мила, — я опускаю Ромку на коврик и подхожу к ней. — Нет. Не вспоминай. Всё в прошлом. Давно в прошлом, — обнимаю её крепко и раскачиваюсь из стороны в сторону. — У Маши есть невероятный брат, который никому не даёт её в обиду. Маша счастлива. Её любит наш Лёва. С ума просто сходит по ней.
Девушка кивает. Дышит глубоко, успокаиваясь.
— Как там у Марка с Анютой дела? — спрашиваю, чтобы отвлечь.
— Второго ждут, — тепло улыбается Мила. — Говорит, что Анюта снова решила его извести.
— Что на этот раз? — хихикаю я. — Волосы снова покрасила?
— Нет, только посылает искать то, что найти невозможно, — хмыкает Мила. — Ну, и рыдает, что стала толстой и Марк совсем скоро её разлюбит.
— Что-то мне это напоминает, — хмыкаю я.
Мила закатывает глаза, делая вид, что ничего не понимает. Качаю головой и склоняюсь над Ромкой, который дёргает меня за ногу. Подхватываю племянника на руки и щекочу пузико.
Бросаю нервный взгляд на телефон. Ни одного пропущенного. Чёрт. Почему время тянется настолько медленно?
И будто кто-то услышал мои мысли. На телефон Сашки позвонили. Парень дёрнулся и схватил телефон.
— Да.
— Где тебя носит, щенок? — слышу ор. — Веру похитили и требуют выкуп. Где тебя носит?
— Машу, долбоящер ты! Машу! Пошёл нах*р! — Саша сбрасывает вызов.
— Не ругайся при детях, — одёргивает его Мила. — Позвонил заботливый папаша? — мягче спрашивает она и усмехается.
— Да… — закатывает глаза Саша.
— Думаешь, он подключит полицию? — интересуюсь я.
— Я в этом очень сомневаюсь.
И снова раздаётся звонок. Только теперь звонят мне. Принимаю вызов от Дёмы и замираю, слушая его спокойный голос, который заставляет облегчённо выдохнуть.
— Машу нашли, с ней всё в порядке.
Глава 32
Маша
Когда видела в фильмах, как похищают людей, никогда даже предположить не могла, что сама окажусь в такой ситуации.
После разговора с Лёвой, я поняла, что в школе оставаться больше не могу. Потому что быть с ним в одном кабинете, чувствовать на лице его жадные взгляды очень сложно. Потому что все барьеры рушатся. Все убеждения, которые я повторяю, как мантру, забываются, стоит его глаза увидеть. Потому что он смотрит так, что внутри всё переворачивается. Сжимается. Ухает вниз. Особенно после его слов. Он любит меня. Этот невероятный нежный парень любит меня. Мне так хочется обнять его. Спрятаться от всего мира в его крепких и надёжных объятиях. Забыть обо всём на свете. Об отце. О безопасности. Только бы Лёва продолжал шептать, так хрипло, с нежностью: «Моя Кукла. Моя девочка». Когда я читала любовные романы, всякий раз поверить не могла, что в жизни так бывает. Чтобы дыхание спирало. Чтобы внизу живота всё жгло от каждого прикосновения и взгляда. Чтобы мурашки по коже бегали. Оказалось, что бывает. Ещё острее. Ещё красочнее. И необходимее.
Но я сбежала подальше. Потому что остатки разума кричали, вопили во всё горло, что стоит уйти. Нельзя подвергать Лёву риску, потому что у отца глаза и уши могут быть везде. Теперь ночами меня мучали кошмары. Не те, что были два года назад, когда я видела, как отец вламывается в номер. Где в ушах мамин крик стоял. Нет. Мне снилось, как отец забирает моего Лёву. Стреляет в него из пистолета. И кровь… много крови любимого на руках… и его взгляд. Пустой взгляд любимых карих глаз. И только картинки перед глазами не позволяют забыться.
Собрала свои вещи и, тепло укутавшись, покинула школу. Знаю, что Сашка будет ругаться, что я решила уйти без него, но мне нужно побыть одной. Рассмаковать каждый момент, который я провела рядом с любимым. Вспомнить каждый взгляд, каждое прикосновение. Достала телефон и всё же написала брату, чтобы он не волновался и не искал, когда намилуется с Дашей.
И только спрятала телефон в сумку, как меня резко дёрнули назад. Я испуганно вскрикнула и стала вырываться. Меня накрыло волной удушливого страха и паники, когда к носу прижалась какая-то тряпка. Заржала дыхание, чтобы не вдохнуть запах того, чем была пропитана ткань. Но уже через пару минут сознание медленно покинуло меня.
Открыла глаза я в заброшенном амбаре, сидя на промерзлой земле. Попыталась пошевелиться. Оказалось, что я привязана к деревянному столбу. Руки скреплены за спиной толстой верёвкой. Ноги связаны.
Я стала оглядываться по сторонам, пытаясь увидеть своего похитителя. Но никого, кроме меня, в помещении не было.
Стала дёргать руками, надеясь, что верёвка перетрётся, а я смогу освободиться.
— Очнулась, птичка, — раздался надо головой хриплый прокуренный голос. Я вздрогнула и вскинула глаза на мужчину, приближения которого я даже не заметила. — Хочешь освободиться, сладкая? — носком сапога ткнул меня в ногу. Я кивнула. — Освободишься, — усмехнулся мужчина. — Обязательно освободишься, когда я отрежу все твои тоненькие пальчики.
Мой похититель резко сел на корточки. Склонился и разрезал верёвку, удерживающую мои руки. Перехватил правую руку за запястье и больно дёрнул за руку к себе. Распластал пальцы на своём колене и поднёс нож к мизинцу.
— Прошу Вас! Не надо! Умоляю! Я ничего не сделала!
— Заткнись! — рыкнул мужчина. — Я пришлю ему твой хорошенький пальчик почтой. Все твои пальцы. По одному!
— Не надо! Прошу Вас! — я понятия не имею, откуда берутся силы, чтобы возражать. Чтобы умолять. Меня трясёт от страха так, что даже кажется, что я уже лежу без сознания. — Я ничего не
