отношения, то на пресс-конференции я сделал довольно серьезную заявку на победу. Картинно выпендриться на противника и пообещать разнести всех в клочья мало. Нужно еще подтвердить свои слова делом. Иначе вместо обещанного триумфа получится малобюджетная комедия и позор.
Когда я вернулся в зал, там уже никого не оставалось — время было уже позднее, и все бойцы давно разбрелись по своим комнатам. «Тем лучше», — подумал я. «Никто не будет отвлекать своими расспросами и напоминаниями. Можно будет сосредоточиться и хорошенько поработать». Я переоделся, вытащил с собой в зал маленький приемник, стоявший в раздевалке для поднятия настроения, нашел там какую-то волну с бодрой музыкой и приступил к занятиям. Впереди были дни, наполненные практически непрерывными тренировками, а если сказать проще — жесткой пахотой. Свои намерения нельзя оставлять только на словах, иначе они не будут стоить выеденного яйца. А вместе с ними — и ты.
Глава 21
Я принял окончательное и бесповоротное решение, что все оставшиеся дни я посвящу работе в зале, отбросив эмоции, переживания и вообще все, что способно меня отвлечь. Теперь каждую свободную минутку я отдавал тренировкам. Мою задачу облегчало то, что, поскольку моя весовая категория была открытой, мне не нужно было ни сбрасывать, ни нагонять вес. Несмотря на это, каждое утро я начинал с пробежки: это позволяло пробудить организм, взбодрить тело и в целом привести себя в нужный тонус.
Дни до турнира пролетали один за другим, и мне было бы, наверное, сложно определить, чем они отличались друг от друга. Бесконечные тренировки, легкое здоровое питание, а главное — внутренний настрой только на грядущую победу. Женщины, друзья, даже ученики — все это, конечно, замечательно, но в конечном итоге каждый из них живет свою отдельную жизнь. А моя жизнь должна быть подчинена только моим целям. Вот одной из этих целей я сейчас как раз и добивался.
Тренировки дважды в день — это только звучит легко. На самом деле они были изнуряющими по содержанию — я стремился включать в них работу над всеми группами мышц, движениями и приемами — и довольно продолжительными по времени. Теперь я приходил в зал раньше всех, а уходил позже всех.
— Слушай, Сергей, мне иногда кажется, что ты живешь не у себя в комнате, а в зале. Для чего я тебе тогда отдельную комнату выделил? — как-то полушутя спросил меня Грейси, когда мы в очередной раз встретили на входе в зал: он — закрывая свой кабинет после рабочего дня, я — отправляясь на тренировку перед сном. — Может, тебе просто поставить сюда свою койку и не мотаться зазря туда-сюда?
— Ничего, Ройс, — бодро ответил я, — вот когда мы возьмем турнире, думаю, каждый из нас сможет позволить себе личную койку пошикарнее!
Грейси только усмехался, хотя по его одобрительным взглядам я видел, что он целиком и полностью поддерживает такой подход. Он вообще, как и все суперпрофессионалы, уважал и ценил людей, серьезно вкладывающихся в свою работу, чем бы они ни занимались.Тем более что мой рабочий режим показывал и мое исключительно серьезное отношение к нашему с ним общему делу. А значит, Грейси мог быть спокоен: если в самом начале нашего знакомства его еще обуревали какие-то сомнения, то теперь он каждый день убеждался в том, что выбрал себе в деловые партнеры не случайного парня.
В зале я впахивал за троих, стараясь к началу турнира привести себя как можно более крутую профессиональную форму. Конечно, неделя тренировок — это слишком мало, чтобы можно было говорить о каком-то пике формы или полноценной профессиональной подготовке, но ведь стремиться-то к этому надо! Хотя, с другой стороны, я никогда еще и не подходил к боям на своем пике. Тем сильнее мне хотелось, чтобы этот турнир стал лучшим в моей спортивной карьере.
Конечно, в целом мои тренировки проходили достаточно монотонно. Последние дни перед выступлениями — совсем не то время, когда стоит пробовать что-то новое или менять укоренившуюся тактику. Здесь остается только укреплять и развивать то, что уже успел наработать за все предыдущее время. Зато были в этом тренировочном конвейере и вполне ощутимые плюсы. Например, я вспомнил ощущение октагона. Что ни говори, а было приятно, что хотя бы что-то из той, моей прошлой жизни перетекло в эту, пусть и в немного измененном виде. Это уже не было ностальгией по «прошлому в будущем» — скорее это походило на радость узнавания привычного. Я каждый день занимался спаррингом, и это давалось мне все легче и легче. Делая основной упор на технику, я стремительно привыкал к нашей клетке, к работе у сетки.
Ну а в свободное от тренировок время — все-таки, какой бы напряженной ни была подготовка, она не может быть круглосуточной — я занимался с остальными бойцами, отобранными для участия в турнире. Врать не буду, мне нравилось ощущать себя тренером. Было очень приятно и увлекательно делиться своим опытом и смотреть, как твои идеи тут же воплощаются в жизнь, меняя работу твоих подопечных. Да и сами бойцы были исключительно талантливыми спортсменами и схватывали все буквально на лету. Больше всего мне нравилось, что каждый прием, который я демонстрировал на тренировках, они старались тут же включить в свою работу и начать применять на практике.
В нашей совместной работе я в который уже раз получил лишнее подтверждение тому, что человек, для которого важнее всего в жизни его дело, никогда не будет вспоминать о своих званиях или о том, сколько раз его физиономия мелькнула на обложке какого-нибудь журнала. Парни, с которыми я занимался, уже были звездами спорта практически международного масштаба. Тем не менее, они жадно хватались за любую возможность узнать что-то новое. Каждый незнакомый или малознакомый им прием тут же брался ими на вооружение — сразу после расспросов о том, для чего он нужен и что дает самому бойцу. Моя преподавательская работа была осмысленной и эффективной, а «ученики» — прилежными и инициативными. Пару раз мне даже приходилось проводить отдельные, индивидуальные занятия — некоторым из бойцов хотелось с самого начала получше проработать те навыки, которые они стали оттачивать с моей легкой руки.
Однако не все было так радужно. Как известно, в любой бочке меда всегда обнаружится своя ложка дегтя. И в моем случае такой ложкой, а я бы сказал, как минимум половником дегтя являлся Тэнк Эббот. Я-то в своих занятиях делал упор на том, чтобы
