Горд кивнул и порулил в указанную сторону, затем заехал на расчерченный квадрат с номером семь и заглушил двигатель.
— Теперь ждать, обычно недолго, минут десять, но сегодня транспорту чужого много, так что, возможно затянется.
Лада, поняв, что смотреть на забор ей не интересно, скрылась в фургоне и вернулась к работе.
Константин же, вытащив папиросу, открыл дверь и спрыгнул на брусчатку, и тут же увидел, как пулемет на городской стене развернулся в его сторону. Воронцов дергаться не стал, демонстративно прикурил и, усевшись на подножку, уставился в небо. Горд оказался прав, очередь до них дошла только через полчаса.
— Всем покинуть фургон, — приказал ведун, пришедший в сопровождении местных жандармов, которых тут звали городовыми. — Оружие оставить внутри.
Константин кивнул, вытащил из кобуры револьвер, кинул его на сидение. О ноже из Беловодья, который он спрятал в рукав сюртука, он благоразумно промолчал.
— Назовитесь, — потребовал ведун, обращаясь к наемнику.
— Горд Малов, прозвище Подземник, наемник, в настоящий момент нахожусь в услужении, — после чего протянул ведуну сложенный вдвое лист плотной бумаги.
Тот развернул, прочел, провел рукой над печатью, которая вспыхнула зеленым.
— Кому служите? — вернув местный паспорт, поинтересовался ведун.
— Ему, — мотнул головой Горд в сторону спокойно стоящего бывшего детектива.
— Наниматель? — продолжал допрос ведун.
— Клятва.
— Ого! — уже заинтересованно произнес представитель местной власти и, миновав Ладу, которая стояла следом за наемником, подошел к Воронцову.
— Назовитесь!
— Константин Андреевич Воронцов, — с легкой улыбкой, наблюдая, как расширяются глаза ведуна, спокойно произнес бывший детектив. — Представьтесь.
— Ефим, — склонился в вежливом, но не подобострастном поклоне, ведун. — Рад приветствовать вас в нашем городе, Ваше сиятельство.
— Я тоже рад, наконец, попасть в него. Путешествие было долгим и не очень спокойным, и мне хотелось бы добраться до ближайшей приличной гостиницы.
— Мы вас не задержим, сейчас только проверим вашу спутницу и выдадим подорожные грамоты. Но если вы задержитесь, лучше получить личинную, стоит это недорого, но избавит от неприятностей.
— Благодарю. Меня уже просветили, Ефим.
Ведун кивнул и направился к Ладе, там тоже все прошло без всяких проблем, и уже через три минуты у них с Калининой оказались на руках временные документы.
— Быстро управились, — забираясь в кабину, подвел итог проверки Константин. — А меня заверяли, что в вольных землях к благородным относятся без особого почтения.
— Ну, это касается всех спесивых баронов и графов, — поправил Подземник, — а вы все же боярин, так что, определенное почтение вам будет оказано. Не такое, как в вотчинах, но все же.
Константин задумчиво покрутил перстень на пальце.
— Юлия, — мысленно позвал он, — у меня к тебе вопрос — почему такое почтение именно к боярам?
Боярышня, которая, естественно, видела и слышала все, что происходило, ответила немедленно:
— Потому, Ваше сиятельство, что бояре, несмотря на распад империи, остались хранителями росской земли, в королевствах свои древние роды, но все вместе они поддерживают границу четвертого плана Астры, не давая тьме обрушиться на явь.
— Тогда потеря рода — это удар по всем?
— Да, за годы, что прошли с великой тьмы, исчезло шесть боярских родов, включая твой, и это сильно увеличило нагрузку на остальных. Возможно, гибель Воронцовых повлекло за собой возникновение спонтанных прорывов тьмы, черные ведуны нашли лазейку, которой раньше не было.
— Вполне логичное предположение, — задумчиво заметил Константин. — Это так же объясняет, почему бояре стараются, как можно сильнее усиливаться за счет добытых трофейщиками сфер тьмы, чем они сильнее, тем надежней защита. И чем меньше сфер уходит на сторону, тем им проще поддерживать общность.
— Куда едем? — вырвал его из мысленного диалога с Юлией Горд.
— План прежний — банк, управление градской стражи, нужно разрешение на оружие и личинная грамота, дальше гостиница. Думаю, на сегодня все.
— Ясно, тогда нам в самый центр.
Константин же изучал старый Тверд. Город был торговым, но некоторые особняки могли поспорить с теми, что он видел в разоренной столице империи. Сколько денег было вложено в эти красивые фасады с барельефами, в сады, фонтаны. Да, тут, в старом городе, жили богато, хвастаясь достатком.
Сильно изменился и транспорт, стали попадаться легковые машины. И не внедорожники, про который говорила Лада, а настоящие легковушки, напоминающие изящный транспорт первой половины двадцатого века, Что-то вроде здоровенных блестящих роллс-ройсов у совсем зажиточных, и мерседесов, хорьхов, опелей у людей попроще. Некоторые были открытыми кабриолетами, другие с полноценной крышей, но везде были стекла, никаких стальных щитков. Да оно и понятно, сомнительно, что на этих машинах разъезжали в пустошах. Так что, их фургон резко выделялся своими броневыми вставками среди всего этого великолепия. Люди, конечно, пальцем не тыкали, но провожали фургон пристальными взглядами.
Чем ближе к центру, тем богаче становились дома, тем нарядней люди. Да, здесь не было тротуаров, но городские власти, сделали нечто подобное, отвоевав у довольно широкой проезжей части метра три и засадив границу кустарником, который был очень красиво и ровно пострижен. Да новый мир не преставал удивлять бывшего детектива. И вот по этим тротуарам прогуливались довольно нарядные дамы под руку с кавалерами. В моде были длинные платья, шлейф которых волочился по брусчатке, с кружевными рукавчиками и довольно смелыми декольте, на голове обязательная шляпка. Мужчины носили камзолы и высокие сапоги, обязательный атрибут — трость. Да, мода была странная, нечто среднее между началом девятнадцатого века и началом двадцатого. Странный симбиоз. Конечно, чем дальше от центра, тем проще была одежда, но Константин почувствовал себя неуютно в своей комиссарской кожанке с пистолетом на боку.
— После градской стражи поедем искать магазин готовой одежды, — решительно заявил Воронцов. — В этой одежке мы будем привлекать слишком много внимания.
— Хотел предложить вам, Ваше сиятельство, нечто подобное, но не осмелился, — слегка виновато произнес Подземник.
— В следующий раз предлагай и не сомневайся, — остановил его Воронцов. — Ты многое обо мне не знаешь, но скоро мы обязательно поговорим об этом, и ты поймешь странные вопросы, на которые ответ знает каждый ребенок, и наши манеры. Но не сейчас.
— Верно, не сейчас, — согласился Горд, — поскольку мы приехали. — Он остановился метрах в сорока от угла большого четырехэтажного здания с колоннами на фасаде, которого было камнем выложено «Росский банк». — Это самый крупный банк, его отделения есть не только в вотчинах, но и в королевствах.
