условием, что я буду периодически жить у них, как только научусь ходить. Дату свадьбы он тоже решал сам, мой отец согласился.
— Ты понимаешь, что это всё выдумки? — спросила я.
— А что ещё остаётся? Я не могла участвовать в этом, потому что была ещё в утробе матери, — насмешливо ответила она.
— Как он хотел урегулировать вопрос со своей истинной?
— Я не знаю, Гели, — тяжело вздохнула она. — Он же не говорил, какой именно женой.
— Старый пердун! — прошипела я, начиная пылать от гнева. Моё замутнённое сознание требовало справедливости, хотя и трезвое тоже.
— Успокойся. С детства, как и договаривались, я периодически жила в их поместье. Каждый раз он делал из меня удобную для него вещь: покорную, которая не задаёт вопросов, и терпеливую, не ожидающую многого. Он строго относился к моему обучению и брал своё по праву. Он намного старше и могущественнее, и входит в совет эльфов. Поэтому я тебе не раз говорила, что не могу много. Это действительно так… Для нашей семьи, которая опустилась до низов, это очень почётно.
— Что, если я скажу, что всё может быть по-другому? Решишься ли ты на изменения?
— Какие? — отрешённо спросила она.
— Стать свободной, самостоятельно принимать решения и жить в гармонии с собой, без внутренних конфликтов, — перечисляла я, внимательно наблюдая за девушкой.
— Ты так говоришь, будто от меня что-то зависит…
— Зависит, и я помогу. Я приношу свою клятву, но ты, в свою очередь, обещай, что не станешь жалеть и примешь это, ожидая в стороне.
Я протянула руку, ожидая решения. Немного поколебавшись и переводя взгляд то на мою руку, то на моё лицо, она всё же приняла решение, пожав её. Засветилась слабая полоска на запястье, подтверждая клятву рода. Я улыбнулась девушке и покачнулась, опьяненная и окрыленная.
— Да-а, твоя настойка даёт жару…
— А как же? — хитро посмотрела она на меня.
После этого мы ещё немного посидели и поностальгировали над прошлым и вообще всем, что только вспомнилось. Мы даже поплакали, но в итоге, плюнув на это гиблое дело, принялись танцевать, петь и просто отправились в кураж эмоциональных качелей. Я научила Эмилию некоторым песням из моего мира, а она материализовала свой музыкальный инструмент, подыгрывая мелодии, при этом монотонно причитая над моим «прекрасным» слухом и голосом.
Мы были так увлечены, что в какой-то момент нам стало тесно в стенах маленькой академии. Наши не столь трезвые навигации осенила идея выйти в свет и осветить мир прекрасными дамами в расцвете лет. Немного пьяненькие и веселенькие (ведь мы уже выплакали все слёзы на досуге), мы отправились покорять пределы за академией. А дальше, а дальше, эх…
«Давай иди, куда скажут… И делай то, что позволят… Меняй свободу на платье, А я так жить не хочу…»
P.S. от автора. Благодарю за терпение, если есть желание, послушайте песню Павел Пиковский — Меняй. Эти две главы я писала именно под нее, мне кажется, она очень подходит под атмосферу… А у вас бывает, что при прочтении той или иной главы всплывает песня или слова? С любовью, Рина)
Глава 25
Первое, что я почувствовала, — это мягкость кровати, на которой было столько же простора, сколько и на бескрайнем небе. Я парила на ней, словно на облаке, и мерно покачивалась. Так, покачиваясь? Почему меня так мутит…
Я хотела резко вскочить, но меня остановило то, чего на мне никогда не должно было быть! Мои глаза распахнулись, как у восставшего мертвеца, но я почему-то видела только одним глазом.
— Ащщ, это что ещё за…? — ошарашенно охреневала я, оглядываясь по сторонам.
Комната казалась огромной, но мой взгляд не мог охватить всё пространство. Я видела только потолок и тумбочки по бокам. На одной стороне стены висело огромное зеркало во всю стену. Интересно, у кого такие извращения в жизни? Боже, если бы не магия, вообще не представляю, как отмывать эту роскошь и поддерживать его в хорошем состоянии…
— Эм… здесь есть кто-нибудь? — прохрипела я охрипшим голосом, но мне никто не ответил. Я попробовала ещё несколько раз, но в комнате я оставалась одна.
Голова гудела, желудок так и просился наружу, впервые в этом мире я почувствовала перегар! Боже, что же мы с Эми вчера пили, чтобы от меня так фонило? Определённо, пусть я и в магических кандалах, но регенерация никуда не делась, так что же творится в этой жизни? А самое главное — где Эми?
Я помню, что мы довольно цивилизованно сидели, пели и пили. Разговаривали обо всём и ни о чём одновременно. Клятву я тоже помню. Возможно, я поступила неправильно, что решила её запросить в не совсем трезвом состоянии. Да и не рассказала ничего, по сути. Это лишь доказывает, что эльфийка мне доверяет, но как она отреагирует на последствия, я не уверена.
Я не могу поступить иначе и не могу впутывать её ещё больше. Она и так постоянно истощает себя из-за выкачки её источника.
Пусть это и редкость, но такое случается. У эльфов нет второй ипостаси, но они напрямую связаны со своим родом и подпитываются от него, увеличивая свой потенциал и поддерживая жизненную энергию. Это как компенсация, и чем древнее род, тем он могущественней.
Ещё будучи в замке, наставник говорил, что выкачивать силу возможно не только из магического источника, но и из магических существ. Поэтому толлиясы практически вымерли. Но я никогда не слышала, чтобы такое было возможно у других существ.
Её жених напрямую подключился к её каналам. Хорошо, что я додумалась проверить это в тот момент, когда наши руки соприкоснулись. Мы, нейтралы, можем лучше чувствовать друг друга, но для этого требуется прямой контакт и сосредоточиться на том, что я хочу получить в итоге.
Эмилия даже не почувствовала этого, а она гораздо чувствительнее к внешним воздействиям! Вот это больше всего заставляет волноваться. Тараниэль присосался, как пиявка, и смог настолько ослабить девушку.
Времени не так много, хотя я сомневаюсь, что он позволит ей погибнуть сейчас. Но нужно что-то делать. Так задумалась о других, а себе не желаешь помочь? Глаза просто слипаются, и сложно даже поднимать ресницы. Прикрою немного, совсем чуть-чуть…
В очередной раз я проснулась посреди ночи. Я хотела резко встать и оглядеться, как обычно, но вновь не смогла пошевелиться. Моё тело не слушалось, а антимагические кандалы только усугубляли ситуацию.
Однако в этот раз, к моему удивлению, я была не одна в комнате. Хм, а вот радость — это
