обиды не смогла промолчать:
— Если бы не ты, их было бы больше.
— Если бы не я, ты бы так и сидела в своей провинции, чего мелочиться?
Если бы не он… хм, с этим как-то и не поспоришь. Человек, принесший наибольшее количество боли, можно сказать, и спас мою жизнь. В буквальном смысле помог открыть правду о секрете моей семьи.
— Что будем делать теперь? — спросила я.
— Я вообще не намеревался вступать в эту битву. А сейчас не вижу причин продолжать ее, мне лишь любопытно понаблюдать со стороны. От нас, тяжело признавать, толку мало.
— Сделали все, что могли, да?
Обидно ощущать себя пассажиром, зрителем. Или лучше сказать игроком, которого в первой половине матча вывели из строя. Бой продолжался, наверное, входил в кульминацию, однако рваться на баррикады не имело смысла. Не потому, что сил не осталось, и не потому, что я слаба. Я уже сделала все, что могла.
Нет, даже не так. Не что могла. Я сделала все, что хотела — защитила свою семью. И это для меня самое важное.
17 — Мечты
Комментарий к 17 — Мечты
Эта глава по сравнению с другими… микроскопическая, однако по-другому я никак не смогла из-за смыслового контекста. Мы уже практически на финишной прямой, и завершающая глава выйдет, наверное, в пятницу.
Всем спасибо за внимание:З
Это нельзя назвать мечтами. Скорее, сон. Ловушка для сознания. Но чем реальность не ловушка большего масштаба с одним разительным отличием — болью.
Детский плач. Настойчивый высокий голосок пробивался сквозь дрему, становился все назойливее, пока не заставил меня разлепить веки. Светло. Сквозь рисовую бумагу дверей свет рассеивался на потолке моей спальни, которую, по ощущениям, я не видела много месяцев. Откуда взялась такая уверенность? Я же дома, здесь столько дел, зачем мне куда-то уходить?
Неохотно села и потянулась.
Возможно, дурное предчувствие из-за мрачного сна. Столь реалистичного и холодного… война, сотни погибших людей под светом кровавой луны. Надо же такому присниться, хотя, учитывая последний год жизни…
— Последний год? — переспросила себя и инстинктивно ощупала руки. Зачем я ощупала руки? На них ни царапинки, ни следа печатей. — Что?
Последний год я провела с Орочимару, а минувший месяц доставил столько хлопот и ужаса, что на всю жизнь хватило бы. Я вновь ощупала руки, сжала кожу, скривившись от неприятного чувства. Если боль никуда не делась, то… нет, не может же мне присниться такой реальный, растянутый и подробный сон. Я должна была спать не меньше недели, чтобы сознание придумало столько событий.
Детский плач оторвал от раздумий. Ладно, надо его успокоить, а уж потом разбираться что к чему.
— Ну что ты разорался, а? — устало вздохнула я, подойдя к кроватке.
На матрасе дрыгал ножками маленький ребенок, по одежде и не поймешь, какого он пола. Не задумываясь, взяла его на руки и погладила по мягким белым волосикам, едва покрывающим головку. Успокоился он довольно быстро, но все еще продолжал издавать звуки и махать ручками. Голоден?
— Голоден?
Я в ступоре уставилась на ребенка.
Внимание, вопрос. Откуда у меня ребенок? Я не могла родить, из-за связи с Риндзином через искаженную реальность мое тело остановилось в развитии… или это был сон?
У меня задрожали руки, только благодаря ребенку я не позволяла себе растеряться. Ладно, допустим, мне это приснилось, и никаких демонов нет, хотя это чушь. Я быстро ощупала себя через тонкий халат: упругий живот, ягодицы, а главное — грудь. Мое тело в прекрасной форме, а грудь не болела и не было молока, хотя ребенку на вид не больше года.
Постепенно меня начала одолевать паника. Для сна все чересчур реалистично, и тем не менее я не помнила ни событий недели, ни вчерашнего дня. Куда острее воспринимался сон, пусть и слегка туманный, но детальный.
— Что за чертовщина?
Распахнув дверь, я выбежала в коридор и, удивляясь, что ребенок вел себя спокойно, принялась искать людей. Это фамильный особняк, значит, кто-то из семьи точно должен здесь находиться, и найти их оказалось делом несложным. Услышала голоса, довольно громкие и радостные, доносящиеся из гостиной. Узнала как минимум смех Хидеки и Хаято, ускорила шаг и, не размениваясь на правила приличия, распахнула дверь.
На меня моментально посмотрело три пары глаз.
— О, солнышко, ты уже проснулась?
У меня сердце упало от шока. Отец?
Кровь отхлынула от лица, я забыла, как дышать, смотря на мужчину, которого помнила гораздо более молодым. Но это определенно мой отец, только почему он беззаботно сидел здесь, попивая чай, в окружении родственников? По залу друг за другом бегали дети Хидеки, неловко переставляя ножки, совсем юные. Не обращали на меня внимания. Да и мужчины не особо удивились моему визиту, лишь ополоумевшему выражению лица.
— Что такое? С тобой все хорошо? Ты побледнела.
Хорошо? Хорошо ли все со мной? Нет, я брежу. Может, я вчера напилась или еще что, но абсолютно точно помню, как… как…
— Хаято, — уже не скрывая паники, я, тем не менее, попыталась говорить сдержано. Указала на ребенка, которого держала. — Чей это ребенок?
— Что? — искренне удивился брат и снисходительно улыбнулся. — Тоже скажешь. Твой конечно, чей же еще?
— Мо… мой? Но я ведь…
…не могу иметь детей. Или ты забыл? Или вы все забыли?! Забыли, как я убила отца? Как застыла в развитии, не старела, не умирала?!
— Уже у Хидеки даже дети появились, думал, что ты меня никогда не порадуешь, — добродушно засмеялся отец. — Только, конечно, его отец… вы ведь так и не поженились?
— Отец, отстань от нее. Раз им так комфортнее, то и ладно, — сказал Хаято. — Плохо то, конечно, что ты практически к нам не приезжаешь. Слышал, вы сейчас занимаетесь разработкой этой… как ее?..
— Оптоволоконной связью, — подсказал Хидеки.
— Да, точно. — Согласился отец. — Война закончилась, и ты, наконец, не всякими медицинскими экспериментами развлекаешься, да?
— Хватит ее упрекать. В конце концов это…
— Оптово… так, замолчали, — прервала я рассуждение мужчин, находясь на грани истерики. — Хотите сказать, что это ребенок мой и… Орочимару?
Родственники посмотрели на меня, как на умалишенную, но почему-то со снисхождением покачали головой или усмехнулись.
— Видимо, не стоило вчера налегать на спиртное, — усмехнулся Хидеки, — но ты неплохо держишься, Каору все еще не проснулся даже.
— И все же хорошо собираться вот так вместе, — подметил отец.
— Так, — я быстро зашагала к ближайшему из мужчин, и, протянув ему ребенка, зашипела сквозь улыбку: — Братец, подержи, пожалуйста, моего ребенка, хорошо? Мне надо проветриться.
— Э-э… ладно.
Едва
