учиться еще четыре с лишним года. А есть у тебя какие-нибудь планы, чем ты будешь заниматься дальше?
— Никаких. Об этом я тебе и говорил. И это наводит такую тоску…
— А, по-моему, ничего плохого в этом нет. Зачем что-то планировать. Нужно жить и не упускать своего момента. Я, например, вообще не задумываюсь о завтрашнем дне. Чего уж говорить, что будет через пять лет? А тоска это плохо. Одно дело сидеть дома и думать, что жизнь твоя никчемна, и совсем другое — приятно проводить свободное время. Если бы у тебя были какие-нибудь дела, а ты сидел со мной и пил пиво, тогда это было бы пустой тратой времени, а сейчас чем другим можно заняться? Ты просто меняешь сон на посиделку в баре.
— Ты меня не понял. Весь вечер после учебы я просидел в интернете, а ведь мог бы начать работать в какой-нибудь канторе, чтобы уже начать прогладывать дорогу к будущему.
— Брось. Тебе, как и мне, всего восемнадцать, а ты об этом думаешь. Жить надо в удовольствие, пока не поздно. Главное, не переборщить с этим, а то напортачишь еще чего, тогда дорога к будущему будем закрыто наглухо.
— Наркоманом я становиться не собираюсь и учебу бросать тоже.
— Вот и хорошо. Живи и радуйся. Делай, что душе угодно и не ограничивай себя в желаниях, которые могут позволить твои возможности. Мне захотелось сменить работу, я это сделал. Я захотел уехать в Питер, я это сделал. Если я завтра проснусь и захочу прыгнуть с парашютом, я и это сделаю.
— Безбашенный ты придурок, — добродушно засмеялся Костя.
— Башки у меня нет — согласен, но все же не придурок. На мой взгляд придурки те, кто на свой же вопрос «А смогу ли я?» отвечают «Не уверен, поэтому пытаться не буду». А я отвечаю: «Не знаю, смогу ли, но обязательно надо попробовать».
— Слава Богу, у тебя не возникало желания ограбить банк. Могу поспорить, ты бы пошел на это, — еще раз засмеялся Костя.
— Нет. Единственное, что может меня остановить — желание всегда быть свободным. Поэтому я никогда не делал ничего подобного. Если я что-то делаю, это касается только меня. Никогда не буду ставить на кон других людей и их собственность. Я никогда никого и ни чего не ограблю, ни кого не убью, и никогда не сделаю ничего такого, из-за чего мои родители могут разочароваться мною.
— Это правильно. Так и надо.
Он одобрил мои слова, но я готов был услышать, что глупо ради удовлетворения своих желаний жертвовать своим здоровьем или даже жизнью. А зачем тогда жить, если не для того, чтобы брать от нее все?
Мы допили одну кружку пива и заказали еще по одной.
Дальше пошла больная для нас обоих тема — о девушках. Даже небольшое количество алкоголя развязывает язык даже о том, о чем недавно только совсем не хотелось говорить. Девушки всегда радуют нас и украшают нашу жизнь, но сейчас мы говорили об этом без всякой радости. Ведь нет ничего хуже, чем ощущение того, что ты один. Приятнее ведь знать, что тебя кто-то ждет, что есть тот человек, который всегда будет рад тебя видеть, который разделит с тобой радость и который взбодрит тебя, когда ты в печали. И я, и Костя были лишены этого.
— А из-за чего она ушла от тебя?
— Она поставила меня перед выбором: или футбол или она.
— И ты, как настоящий мужчина выбрал первое, — усмехнулся я.
— Не в этом дело. Меня огорчило то, что она не может воспринять меня таким, какой я есть. Одно дело, если бы я смотрел футбол по ящику, когда она приходила ко мне домой или если бы я постоянно говорил с ней о футболе, но это же было не так. Я мало того не заикался с ней о своих увлечениях, я даже «розу» не надевал, когда ходил с ней гулять. И она еще меня перед таким выбором ставит.
— Но не просто так же она это сделала?
— У нее родители уезжали на все выходные, а у «Зенита» в пятницу игра. Она сказала мне, что если я пойду на матч, она бросит меня. Разразился скандал, и на этом все закончилось. Конечно же, я пытался восстановить отношения, но она говорила, что не хочет знать меня, если для меня есть что-то важнее, чем проводить время с ней. Такая вот байда.
— Странно. Обычно, расходятся из-за измены Его или Ее.
— Брось ты. Какие измены? Не в том возрасте еще. Вот мой брат старший только после пяти лет женатой жизни гулять начал. Типа как для разнообразия. А если есть любимая молодая девушка, да и сам ты молод, в вас огонь горит, что насытиться не можете друг другом, зачем при этом на стороне кого-то трахать?
И, правда, зачем?
— И ты не изменял ей? Даже не хотелось что ли?
— Вот поверь, даже на секунду желания не возникало. Ну, было, конечно, что видишь клевую чику на улице, в метро, в баре или еще где, и возникает секундная мысль «Я бы ей вдул». А что поделать? — Мы же мужчины. Но думать, это не означает безбашенно желать, что теряешь способность быть разумным существом. — «Эх, знал бы ты, Костя…» — А если признаться, она первая у меня была.
— Да ладно! — опешил я. — Не верю.
— Ну, формально был до нее секс, но не полноценный. Вот как бы выразиться? Ладно, скажу в лоб — я ни с кем до нее не мог кончить. Три телки у меня было до нее, и шлюх как-то раз снимали с друзьями, но все равно никак. Мог, как отбойный молоток несколько часов работать, доводить девушек до оргазмов, но сам при этом оставался неудовлетворенным.
Спустя несколько минут мы попросили счет и расплатились, и когда официантка Юля (какое все-таки восхитительное имя, как же много оно для меня значит! Вот стоило только выпить, как сразу накатили воспоминания) несла сдачу, в бар ввалилась компания парней и девчонок. Одного из них я знал — он был с Костей при нашем знакомстве. Кажется, его зовут Паша.
— Здорова, теска! — весело сказал Паша, и он с барменом обменялись рукопожатиями, щелкнув пальцами, затем стукнулись кулаками. Он заметил нас и радостно вскрикнул. — И вы тут, парни! Как хорошо, что мы забрели сюда!
Остальных человек десять я видел впервые. Костя тоже знал не всех, он жал им руки и некоторым называл свое имя, и те
