– Дома. Я всё покажу тебе дома. Хорошо?
Ничего не оставалось, как согласиться с девушкой. Домой ехали мы в напряженной обстановке. Лена то и дело косилась на меня, сжимая сумку так, что её пальцы побелели. Пришлось говорить ей об этом, пока они вообще не потеряли кровообращение. В квартире девушка сразу направилась на кухню, всё так же с сумкой, боясь расстаться с ней и на мгновение, где поставила чайник, а нам навела две кружки успокаивающего сбора. Я уже не знал что думать. Множество теорий бродили в моей голове, начиная от того, что я не родной сын отца, и заканчивая… Да черт его ещё чем заканчивая. Теории были одна хуже другой.
Лена поставила передо мной кружку и приказным тоном велела:
– Пей.
Ослушаться я не мог и не хотел, так как накрутил себя. После того, как я осилил почти половину кружки, девушка протянула мне один из документов, и пока я вчитывался в него, включила видео.
Новости были для меня ошеломляющие. В шоковом состоянии я положил лист бумаги на стол, понимая, что голова идет кругом, а паника накрывает всё сильней и сильней.
– Лена. Я… я… в двадцать лет я чуть не убил человека?
– Ты не помнишь, я поняла. С учётом того количества алкоголя, что по справке в тебе было, это и не удивительно. Поэтому я и прошу тебя, не нужно все проблемы решать этим способом. Хорошо, что человек выжил после аварии. Судя из других записей, Степан Викторович оплатил ему полное восстановление и моральный ущерб. Нужно посмотреть, что на карте памяти, чтобы точно знать, чего ожидать.
Просмотр остальных документов вогнал меня в уныние. Выходило, что об этом происшествии откуда-то стало известно Владимиру, и тот шантажом заставил отца подписать бумаги о том, что фирма после его смерти не достанется мне.
– Лен, это же глупо. Он ведь мог просто отобрать фирму сразу же.
Девушка покачала головой.
– Как мне кажется, он тогда уже знал о болезни твоего отца, но не думал, что тот так долго проживет. К тому же, пока Степан Викторович был жив – это было выгодно. Все проблемы по фирме в основном разбирал твой отец, а Шульцову отходил приличный куш… Ну, или было ещё что-то, что даже после смерти твой отец решил оставить в тени.
Видео на флешке было много. Здесь была и съемка с камер наблюдения, где я врезаюсь на полном ходу в человека, после чего меня уносит в столб. Глядя, как молодой парнишка улетает на несколько метров в сторону и ударяется об асфальт, я, казалось, сам почувствовал всю боль, что его пронзила. Увидев мой взгляд, которым я смотрю на экран, Лена ободряюще положила мне руку на плечо.
– Если хочешь, мы увидимся с ним, и ты попросишь прощение.
Я кивнул. Исходя из того, что написал отец, паренёк был из неблагополучной семьи. Кроме лечения, отец помог ему устроиться на учебу, оплатив все расходы, и купил ему квартиру. Сейчас этот уже не парень, а мужчина, воспитывает двоих детей и работает в одной из достойных фирм экономистом.
– Лен, а ведь меня вполне могут посадить, если это всё откроется. Теперь понятно, почему отец так на меня был зол в то время. Ты будешь мне передачки носить?
– Угомонись. Никто тебя никуда садить не будет. Прошло больше десяти лет. За такое время, даже за тяжкое преступление не посадят. Так что весь компромат, который есть на тебя у замдира, уже не актуален. Тем более, здесь есть расписки от потерпевшего, что он не имеет никаких претензий, в отличие от твоих писулек, оформлены при юристе. Теперь ясно, почему тебя так пытались подставить. Видимо и до них дошло, что фирма ускользает из рук.
На "писульки" я не обиделся, и сам понимал, что это было немного глупо, но надеялся позже заверить их официально. В остальном девушка меня немного успокоила.
– До кого дошло?
– До Шульцовых. Владимира, Натальи и Виталия. – Пояснила девушка.
– А Виталик тут каким боком? – Не понял я. Этот тип мне никогда не нравился, но причислить его к этой семейке я бы никогда не подумал.
– А он, как оказалось, сын Владимира. Откуда ты думаешь, Наталья взяла информацию, что я в доме твоего отца ночую? Братец сообщил. Вот так. Только теперь нужно придумать, что делать вот с этими документами. – Девушка помахала несколькими папками в воздухе.
– А тут что?
– А здесь, мой дорогой и любимый муж, – от этих слов в груди стало тепло, словно летом, – компромат на Владимира Шульцова и всю его семейку. Дядя Стёпа написал на стикере, что эту информацию я могу использовать как хочу. Могу посадить, могу просто пригрозить. Мне кажется идти путем Владимира с шантажом – глупо. Как на счёт того, чтобы засадить этих троих за хищения в особо крупном размере и связи с криминалом?
– Они и в криминале замечены? – В это, честно говоря, верилось с трудом.
– Да, твоя Наталья, оказывается, женщина одного из криминальных авторитетов, которого давно ищут спец-службы. Уж почему эту информацию Степан Викторович не передал в полицию, для меня большой секрет. Но, кажется, и здесь его шантажировали тобой. Самое главное, Коль, ты хоть понял, что твой отец действительно тебя любил?
Ответить на этот вопрос было сложно. С учётом того, сколько, оказывается, сил и усилий отец положил на то, чтобы прикрыть мой многострадальный зад, не верить в это было сложно. Но услышать это от отца лично, хотелось сильнее. Словно поняв меня, Лена протянула мне планшет.
– Там есть видео и для тебя. В приложенном файле сказано, чтобы я дала тебе его просмотреть после пары лет семейной жизни, когда всё поутихнет. Но мне кажется, тебе необходимо увидеть его сейчас.
Глава 11 Елена
После просмотра видео Коля ходил несколько дней словно потерянный. Мне он его так и не показал, лишь косился на меня изредка задумчивым взглядом, когда думал, что я не замечаю, но молчал по этому поводу. За это время мы успели оформить все бумаги по наследству и теперь, если вдруг мы с Колей разведемся, я буду очень и очень ценной невестой на бирже, как говорится. Чтобы Коля не говорил, его фирму я ему вернула сразу же. Поглощение не дошло до конца, а сотрудники, кто не уволился при смене руководства, остались те же. Сейчас Коля набирал новый штат, связываясь с теми, кто после его ухода тоже ушёл. Таких людей набралось достаточно. Николай был отличным руководителем и начальником, а от того люди к нему шли не на зарплату, которой он тоже никогда не обижал, а на отношение. Так, с трудом удалось вернуть главного архитектор "Фазстрой", которая согласилась вернуться только после того, как к ней лично съездил Николай и убедил, что фирма теперь точно и однозначно его.
Алексей безоговорочно отказался возвращаться, целиком и полностью погрузившись в свои машины. От фирмы ему по прежнему отходила прибыли за акции, но вновь вникать в работу он отказался. На спасение пришёл его заместитель. За ним мы заезжали тоже лично. Увидев в дверях Николая, мужчина выматерился и захлопнул перед нашим носом дверь. Мы от такого обалдели оба, но ещё больше мы обалдели, когда спустя меньше минуты дверь открылась, и из неё вышел одетый в верхнюю одежду парень с огромной сумкой. Он оглядел нас и приподнял вопросительно бровь.
