и девочке на втором этаже и спустился вниз перекусить.
Народу в заведении было не много, что в принципе ожидаемо.
— Здравствуйте, могу я вам что-то предложить? — спросил молодой парень, в белом фартучке и странной стрижкой на голове. Она у него была выбрита, кроме волос вдоль черепа, которые сейчас стояли вертикально сплошной стеной, деля голову на две части.
— Интересная у вас причёска — хмыкнул я.
— Я часто такое слышу — хмыкнул он в ответ — она называется «эрокез», увидел как-то в западной империи, вот решил и себе сделать.
— Ясно, что же, тогда чем сегодня радуете посетителей?
— На Завтрак мы предлагаем печёную картошку, со свиными рёбрышками. Из напитков есть эль, вино, пиво. Но это варианты для посетителей " с деньгами" если же вам надо что поскромней, то за тридцать медных мы принесём вам кружку браги и тарелку мясной каши с хлебом.
В животе аж запело, заурчало. Проголодался оказывается, всё же походный паёк из вяленого мяса и хлебных лепёшек это не то, что может длительное время удовлетворять организм.
— Тогда принесите этой вашей картошки с рёбрами. Нужна тройная порция и ещё одна, но обычная. Сюда же, кувшин вина и морса.
Ну а что? Отдыхать так отдыхать, как говорится.
— Сей момент, господин — улыбнулся радостный разноска.
К этому моменту, из своей комнаты вернулась Катерина, ошарашено глазевшая по сторонам. По-видимому, это её первый выезд в город.
Толи ещё будет, это она пока столицу не видела. Хотя в Талип же мы с ней заезжали, а то город куда более высокого класса. Так чего она? Эх, поди пойми этих детей и женщин, а если это женщина-ребёнок, то тут я уж точно умываю руки.
— Дядь Пабло, как же тут вкусно пахнет — восхищённо произнесла она, залезая на лавку на против.
А ну теперь всё ясно.
— Это да, у самого живот урчит. А вот и наш ужин подъехал.
Девочка радостно захлопала глазами, глядя на огромный поднос с печёной картошкой, зеленью и горой рёбрышек по середине.
— Приятного аппетита — произнёс разноска, выставляя всё на стол.
Я налил себе в деревянный стакан прохладного вина и с удовольствием отхлебнул оттуда.
— Хорошо пойло — блаженно протянул и улыбнулся.
Девочка же стала накладывать себе в тарелку, исходящую паром картошку, а сверху накидала немало рёбрышек.
— А меня и не позвали — обиженно пробасил Роб, присаживаясь за правую плоскость стола — так, а где моя тарелка?
— Ты о себе и сам позаботится можешь — хмыкнул на это я.
— Вот так друзей и теряют — пошутил он — Официант! Мне браги бочонок поставь и рёбрышек побольше, чую утро будет долгим!
К тому маменту мы даже представить себе не могли, что долгими окажутся целые сутки, а не одно утро.
Спустя ещё пару минут, мы уже вовсю уплетали пищу и весело болтали. На фоне заиграла музыка, барды закатили свои песни и завтрак наш выдался на славу. Минус десять серебрушек, но оно того стоило. Отдыхать тоже нужно.
* * *
— Мать твою — прохрипел, я пытаясь подняться.
Сил не было от слова совсем. Во рту пересохло, голова гудела, тело отказывалось подчиняться.
Хрипя, перевернулся набок и с трудом открыл глаза.
Так, хорошо. Суда по первым признакам, я нахожусь в своём номере. Тот же пол, вот моя койка. Только по чему-то я не на ней, а около.
— Проснулся, да? — послышался голос, от которого я вздрогнул.
Поднатужившись, сумел принять сидячее положение.
Чуть в стороне сидел молодой мужчина, одетый в простые одежды и с прищуром смотревший на меня.
— Ты ещё кто? — безразлично спросил, глазами выискивая спасительную влагу.
— У меня множество имён, да — хохотнул он, чем вызвал моё раздражение. Похмелье было жутким, пить хотелось неимоверно.
— Это ещё чё значит и почему ты похож на старика из столицы?
Знаю вопрос был глупый. Просто внешне он и вправду походил на него и ещё это постоянное " да", а ведь только отвык, уж больно оно бесячее.
— На кого? — сделал он глупое выражение лица.
— Демоны! А где Кэти? — я сразу позабыл об этом странном типе.
— Это та девочка, да? Всё с ней в порядке, сидит внизу, завтракает. Не годен ты для родителя, да? Напился с другом, начудил…
Я не стал дальше с ним беседовать, направившись в низ. Там можно будит купить водички.
От последней мысли ноги аж наполнились силой и тело поспешило к заветной мечте.
Мужик поплёлся следом.
— А я тут работаю, да — между тем продолжал вещать тот — выхожу значит из подсобки, а там ты сидишь, да. Думаю, ты или не ты? Смотрю ты, да.
Тем временем, морщась от головной боли и раздражающих слов этого человека, я всё-таки добрался до стойки. Там стоял все тот же парнишка в белом фартуке и ирокезом на голове.
— Воды холодной с лимоном — постучал я по стойке, оставляя на ней несколько медяков, что тут же пропали в закромах довольного парнишки, умчавшегося в проход позади себя.
— Так ты следил за мной? — безразлично спросил уже этого странного мужчину.
— Так я же говорю, да. Выхожу я значит из своей кухни, да. Смотрю ты сидишь. Ну я и присел неподалёку, да.
— Оторвать бы тебе башку… — я не закончил мысль, так как тем временем вернулся разносчик и поставил на стойку такую манящую влагу.
Не став медлить, прильнул к кувшину с прохладной водой с плавающими в ней кусочками лимона, и выхлебал половину. Из груди вырвался блаженный стон.
— Рассказывай — обратился я к мужчине, направившись к столу, за которым сидела Катерина, вся
