людей имел каждый день доступ к еде, воде, воздуху и медицинской помощи. Пусть еда для большинства людей была полусинтетическим концентратом фиброзы или кипира, вода на 10 раз переработана и слегка фонила радиацией, воздух был полон вредных примесей и вонял пластиком, а медпомощь заключалась только лишь в доступности медбота — но это все же это было. Рожденный в любом из миров Внутреннего Космоса мог выжить в любом случае, плохо, порой отвратительно, но выжить. Не нужно было никаких сверх-усилий, чтобы просто поддерживать свою жизнь. Чудо-машины, которые еще в основном продолжали исправно функционировать, обеспечивали все минимальные физиологические потребности людей. И человечество существовало, на помойке, на грудах развалин, потребляя продукты былого величия своей цивилизации — но существовало.
Хотя в этом самом минималистичном существовании заключалась некая ловушка. Зачем стараться, куда-то лезть, подвергать себя лишнему риску, если можно каждый день получить свой брикет фиброзы и пару литров технической воды? Для большинства миллиардов людей, населяющих Внутренние Системы ответ был очевиден — незачем. Рождаясь в грязи, они жили в грязи и умирали там же. И не считали свое бытие чем-то ужасным или требующим кардинального изменения. Многие даже никогда не покидали своих миров до самой смерти, а трансляции по комлинку с турнирных сражений флотов надежно отвлекали от насущных проблем и скудности перспектив обыденности.
И лишь немногие решались на то, чтобы изменить свою жизнь, добиться чего-то большего. А для этого был только один путь — вступить во флот и продвигаться по званиям вперед и вперед, до элиты — и этот путь был ясен и понятен. Путь каждого из людей во Внутреннем Космосе был тяжел, но не предопределен раз и навсегда. Это Лерою Кейну нравилось. Дети, рожденные в мирах Внутренних Систем, были почти с самого рождения предоставлены сами себе. Подверженные ускоренному развитию с помощью бодификаторов и скилл-модов — зачем чему-то обучаться или чего-то достигать, если с помощью одной только инъекции ты можешь получить себе необходимые навыки и тело — до 8 лет они получали свой социальный паек от древних машин, совершенно бесплатно, привыкая с детства вести подобную жизнь. Дальше, взрослея, эти дети становились полноправными членами общества, в котором им предстояло обрести свое собственное место. В основном бывшие дети оставались в родных мирах и находили какую-то приемлемую для себя работу или в крайнем случае вели жизнь бомжа-бродяги, что так же не было редкостью. Или же, решив рисковать, рвали старые связи с родной колонией, как-то собирали кредов на свой корабль и вступали во флот. Все было предельно справедливо. Либо у тебя есть стержень и ты вырываешься со свалки с бесплатными синтетическими брикетами фиброзы, либо так и живешь, но без риска быть пристреленным или зарубленным завтра в жестоком бою за сектор. Стартовые социальные условия несколько различались от мира к миру из-за специфики колоний, например, на Майто царил матриархат, а на Саккаме рабочие династии, но в общем это имело мало значения.
Имело значение только то, как лично каждый распоряжался своей жизнью. Выбравшие свободу и движение вперед, вступали во флоты и сражались в них, захватывая сектора и сами повышаясь в статусе. Или умирали в борьбе за это. И то и другое было для Лероя гораздо лучше, чем сгнить на поверхности любого из миров, бомжуя всю жизнь. И старая система турниров и флотов давала ему все возможности для этого. В свое время он с легкостью обменял свои начальные социальные связи и гарантии минимального жизнеобеспечения на возможность стать кем-то большим. Для него никогда не стояло выбора, стать одним из множества ледорубов Саккама или испытать судьбу в боях, будучи воином одного из флотов — он с самого детства знал, каким путем он пойдет.
Влиятельные флоты имели под своим контролем по нескольку выгодных секторов — это приносило прибыль и давало новые возможности для роста и укрепления. Но с захватом секторов давались не только привилегии, но и обязанности. Флоты, контролирующие сектора, были обязаны поддерживать там социальный порядок, ведя внутренние дела согласно обычаю и сохраняя древние машины в порядке. За действиями всех легальных флотов неусыпно следил арбитраж самого могучего флота Белой Звезды, так называемых «судей», строгости и дисциплине которых подчинялись даже элиты. Это была вершина исполнительной власти Внутренних Систем, они никогда не вмешивались во внутренние дела секторов и флотов, но всегда выступали гарантом соблюдения правил с позиции силы. Даже все бои за сектора проводились исключительно с их позволения и под их непосредственным присмотром. Специально разработанная и веками применяемая система турниров была рассчитана на то, чтобы сражения шли по максимально равным условиям, чтобы даже новообразованные флоты имели возможность занять свой сектор у старых мощных флотов. Имело значение только личное мужество пилотов и техническое оснащение ограниченного количества кораблей. 200 боевых условных единиц — не больше, чтобы не начиналась неконтролируемая бойня, но и не меньше, чтобы флот-претендент наглядно продемонстрировал силу и возможность потом удержать захваченный сектор под своим контролем. Так же все турнирные бои проводились вдали от колоний и торговых маршрутов, чтобы не нанести урона гражданским, и тем более, Эдем упаси, древним машинам. Каждый турнир за сектор длился строго выверенный период и вообще все было в рамках Устава «судей». Их силу никто бы не осмелился оспорить.
Кроме, пожалуй, элит. Бессмертные существа, обладающие невероятной властью, имеющие доступ к ресурсам чудесных городов-эдемов, они были безусловной вершиной социальной пирамиды Внутренних Систем. Теми, кем мечтал стать каждый из людей. И они служили неким противовесом несокрушимой военной системе «судей» — но правили не с позиции военной силы, а с позиции политической и экономической власти. Именно поэтому, намеренно, «судьям» было запрещено становиться бессмертными элитами. Принимая служение суровой дисциплине Белой Звезды, человек отрекался навсегда получить высший статус и вечную жизнь. Взамен этого он получал право быть вершителем закона и щитом всего человечества.
Уравновешивая друг друга, «судьи» и элиты, правили Внутренним Космосом веками, между тем позволяя наиболее активным членам человеческого общества возвышаться через флоты и лучшим представителям получать бессмертие и все ресурсы в свое распоряжение. Как по Лерою, это и было самым разумным — уж если человек достиг максимального звания, кому как не ему доверить мощь городов-эдемов и власть? Вполне справедливо, не смотря на несопоставимую разницу в социальном положении элит и обычных людей без флота. Лерой Кейн считал это не только правильным, но и мотивирующим. И доказавшим свою работоспособность в веках.
