Тогда Никифор этого не понимал и, естественно, злился. А сейчас он вспоминал о тех временах с особой теплотой. Самые нежные воспоминания были, конечно, о НЕЙ — той единственной, из-за которой он потерял голову. Именно там, в училище, он познакомился с самой красивой девушкой на свете. Ее звали Мариной, но все называли ее Мальвиной — за роскошные волосы и фарфорово-белое личико, на котором всегда играл румянец.
Марина работала в учебной части, и, понятное дело, заигрывать с ней не пытался только ленивый. Но Мальвина остановила свой выбор почему-то именно на Никифоре. Он навсегда запомнил их знакомство. Выполняя какой-то приказ дежурного офицера, он несся по коридору, а Мальвина неожиданно вышла из-за угла, нагруженная стопкой тетрадей. Столкновение было неизбежным. Тетради разлетелись в разные стороны, девушка потеряла равновесие и начала падать. Никифор успел подхватить ее, но сам не удержался, и они упали вместе. Несколько мгновений оба пребывали в шоке и лишь смотрели друг другу в глаза. Первой пришла в себя девушка.
— Дурак! — беззлобно бросила она.
— Нет, Никифор, — жалобно возразил Колосков.
— Никифор? — Девушка вдруг залилась звонким, словно колокольчик, смехом.
— Да, Никифор, — повторил он и смутился.
— Ты не хочешь помочь мне подняться, Никифор?
— Ой, простите! — воскликнул Колосков,
Он помог Мальвине встать, и они вдвоем быстро собрали тетради. Между ними словно пробежала какая-то искра, и они боялись не только разговаривать, но и смотреть друг на друга. И только когда все тетради были собраны, девушка взглянула на Никифора и сказала:
— А меня, между прочим, зовут Марина.
— Я знаю, — со вздохом признался Никифор. — Я часто наблюдаю за вами, когда вы идете домой.
— Откуда?
— Из окна.
— Ни разу не замечала.
— Я старался. — Никифор улыбнулся, уже без смущения.
Потом она призналась, что именно эта улыбка, «добродушная, застенчивая и очень милая», и покорила ее, хотя до встречи с Никифором она поклялась себе, что на работе «будет холодна, как лед, со всеми без исключения».
К тому времени Никифор уже очень сдружился с Романом, и им иногда приходилось гулять, ходить на концерты, на танцы втроем. Трудно сказать, сколько еще Никифор не решался бы признаться Марине в любви, если бы не Роман, который стал оказывать Мальвине некоторые знаки внимания. А девушка, устав ждать, когда же наконец Никифор сделает ей предложение, начала кокетничать с Романом, чтобы подтолкнуть Никифора к действиям. И добилась своего: в один из субботних вечеров Никифор наутюжил свою курсантскую форму, купил на последние деньги букет красных гвоздик, пришел к Марине домой, торжественно преклонил колено и попросил ее руки.
Они поженились, и Роман был у них на свадьбе свидетелем.
А через полгода послали в Афганистан сначала Романа, а вслед за ним, через пару месяцев, и Никифора. Марина, еще не зная, что беременна, со слезами провожала его, моля Бога, чтобы тот сберег ее Никифушку, как она ласково называла мужа. Марина продолжала работать в училище и, несмотря на декретный отпуск, работала до того самого дня, когда ее увезли в роддом. Молодая мама дала сыну имя в честь отца — Никифор.
Теперь Никифору-младшему шел уже десятый год, и он был очень похож на отца.
Приняв предложение Савелия, Никифорстарший не стал скрывать от жены, что задание — крайне опасное. Марина, чтобы не напугать сына, тихо произнесла:
— Родной мой, я все понимаю и прошу только об одном: помни, что тебя ждут два любящих человека. Возвращайся! Возвращайся во что бы то ни стало! Хорошо?
— Даю слово, — пообещал Никифор, обнял ее, и так они стояли долго-долго, пока в комнату не зашел сын.
— Чего это вы притихли? — удивленно спросил он…
Никифор улыбнулся своим воспоминаниям и вдруг услышал раздраженный голос Матросова:
— Тебе что, делать больше нечего?
— Скучно, — зевнул Роман и сладко потянулся.
— О чем речь, ребята? — спросил Никифор.
— Спал, что ли? — удивился Владимир Трегубенков. — Запах чувствуешь?
— Ну, серой вроде пахнет…
— Ромка фокус со спичками решил показать, да едва Сашку не поджег.
— Он усмехнулся.
— Скучно ему, блин, — проворчал Матросов и вдруг замер, уставившись в экран телевизора. Лицо его помрачнело.
Денис заметил это и попросил Романа, державшего пульт:
— Переключи на другой канал.
— Зачем? Тебе что, клип не нравится?
Денис отобрал у Романа пульт, переключил канал, повернулся и, незаметно для Матросова, повертел пальцем у виска, выразительно глядя на Романа.
— Один из них Сашкину невесту увел, — шепотом пояснил Денис, кивнув на экран, где только что показывали клип известной группы, а теперь шла реклама стирального порошка.
— А-а… — протянул Роман, хотел еще что-то добавить, но, взглянув на Матросова, не рискнул.
Он отвернулся и стал смотреть в окно. Сашке можно посочувствовать.
Роман вспомнил тот день, когда Валя провожала его в армию. Они вместе учились с первого класса, вместе праздновали все дни рождения, ходили в одну музыкальную школу: Валя играла на пианино, а Роман увлекся гитарой.
Однажды, когда они гуляли, к ним пристали двое парней, и Роману порядком досталось от них. Ему было так обидно и стыдно перед любимой девушкой, что он решил во что бы то ни стало научиться драться, чтобы уже никогда не испытать такого унижения. И он, втайне от Вали, записался в секцию каратэ. Около года он скрывал это, поскольку был уверен, что Вале его новое увлечение не понравится, потому что девушка считала все эти восточные единоборства жестокими. Однако вскоре во время прогулки к ним вновь привязалась подвыпившая шпана, и один из парней попытался задрать подол Валиного платья. Извинившись перед девушкой. Роман довольно быстро разделался с ними, раскидав в стороны.
— Они не умерли? — с испугом спросила Валя, глядя на распростертые на земле тела.
— Тебе что, жалко их стало? — с раздражением бросил Роман, вспомнив, как они только что пытались задрать ей платье.
— Глупенький! Я просто подумала: если ты их убил, то тебя посадят.
— Валя сжала ладонями его лицо и внимательно заглянула ему в глаза.
— Да ничего с ними не будет! Полежат минут пять-десять и очухаются, — тихо ответил Роман.
Его сердце билось так сильно и быстро, словно он только что пробежал стометровку. Валя впервые прикоснулась к его лицу. Раньше он сам делал робкие попытки поцеловать ее в губы, но она уворачивалась, и все ограничивалось простым чмоканьем в щечку. Теперь, когда она ТАК смотрела на него, а ее пальцы нежно поглаживали его щеки, Роман почувствовал, что именно сейчас что-то должно произойти. Девушка приподнялась на цыпочки и прикоснулась губами к его губам. В горле у Романа мгновенно пересохло от волнения. Он навсегда запомнил этот поцелуй, первый поцелуй любимой девушки, который длился вечность…
