Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Появились, Бородулин, и серьезные. Я даже могу сказать, очень серьезные. Вы понимаете, о чем я говорю?
Бородулин отрицательно покачал головой:
– Нет.
– Ну что же, придется назначать комиссию, которая и займется расследованием вашей деятельности.
– Комиссию? – Бородулин всерьез испугался. – Но зачем же комиссию? Мы с вами, Константин Дмитриевич, довольно давно знакомы, можем ведь и сами разрешить все вопросы?
– Правильно рассуждаете, Бородулин, – Константин Дмитриевич довольно сощурился – солнце слепило глаза, – прямо мысли, можно сказать, читаете! Действительно, зачем нам какая-то комиссия, когда мы и сами можем разрешить все проблемы?
Бородулин кивнул. Его глаза тревожно бегали.
– Я могу дать вам и сам любые объяснения, Константин Дмитриевич. И в устной, и в письменной форме.
– Добро… Итак, – продолжил Меркулов, – расскажите, какие именно отношения связывают вас с Дейнекиным?
Глаза Бородулина забегали еще быстрее. Очевидно, он не ожидал такого лобового вопроса.
– Ну… Я его, конечно, знаю…
– А подробнее?..
Через полчаса, когда Бородулин как на духу выложил печальную историю своих отношений с Дейнекиным, Меркулов заметил:
– Неужели вы, Бородулин, могли допустить мысль, то ваши проделки не раскроют?
– Я думал об этом… Но ведь у меня не было другого выхода…
– Хм… – усмехнулся Меркулов. – Вы взрослый человек, много лет проработали в органах правопорядка. И должны знать, что выход всегда есть. Вы просто боялись вашего высокого покровителя.
– Боялся… – эхом отозвался Бородулин.
– А почему? Ведь следователь, как вам должно быть известно, фигура, процессуально независимая. Вы никому не подчиняетесь. Даже мне. Даже генеральному прокурору. Даже президенту страны, если уж на то пошло!
Бородулин грустно улыбнулся и ничего не сказал. Константин Дмитриевич понял, что подумал Бородулин. Что все слова о независимости следователя – только на бумаге. Фактически же у нас следователь зависим от такого огромного числа различных факторов, что голова идет кругом…
– Рано или поздно, – продолжал Меркулов, – это должно было произойти. И произошло… Вы сами, можно сказать, выкопали себе яму.
Бородулин сидел как каменный. И в то же время он чувствовал огромное облегчение. Как будто сбросил с души большой и тяжелый груз. Действительно, впервые за многие годы он был свободен от навязчивого и ужасного чувства. Чувства ожидания и страха, что вот-вот зазвонит телефон и в трубке раздастся нагловатый и насмешливый голос Дейнекина… И пойдут указания, распоряжения, пожелания…
– Что будет со мной? – негромко спросил Бородулин.
– Ну в Генпрокуратуре вы работать, конечно, больше не будете. Думаю, и вообще в следственных органах. А вот в милицию, возможно, вас еще возьмут. Вы неплохой исполнитель. Поэтому, чем черт не шутит, попробуйте… А теперь, думаю, вам стоит написать заявление об уходе по собственному желанию…
Через четверть часа мы ехали по адресу, где проживал Петр Филонов, бывший «афганец», потом каскадер, ныне числившийся безработным. Однако и я, и Турецкий знали, что на самом деле он-то как раз последние годы работал интенсивно. Даже очень.
Обыск в квартире дал немало интересного. И самое главное, мы нашли подтверждения его связи с Дейнекиным – номера телефонов, причем не мобильников, а непосредственно кабинета на Петровке. Кроме того, мы обнаружили в шкафу скомканный камзол с золотыми пуговицами.
– Эге! – присвистнул Турецкий. – Гляди-ка! Ведь это наверняка тот самый камзол, со съемочной площадки в Останкине! Это значит?..
– …что Филонов сам и пырнул ножом Симеонова?
– Выходит, так. Очевидно, здесь нужно было особое мастерство, и Филонов решил выполнить эту акцию самостоятельно. Ты подумай – нужно было проникнуть в Останкино, предварительно узнав, когда и где именно будут проходить съемки, достать костюм, подготовить пути отступления… Это действительно большая и сложная работа.
– Интересно, как же ему все-таки удалось уйти?
– Ну, я думаю, – ответил Турецкий, – мы это еще выясним. От такого выдумщика, как Филонов, многого можно ожидать. Должен заметить, очень интересная фигура! Не часто встречаются такие затейники!
Кроме всего прочего, в квартире обнаружился целый склад различной пиротехники, множество разнообразных костюмов, несколько пистолетов, среди которых оказался даже коллекционный маузер в отличном состоянии. На рукоятке маузера имелась затейливая надпись: «Бойцу Красной Армии М. Романенко от командарма К. Ворошилова за проявленную доблесть на полях сражений. 12 февраля 1921 года».
– Да, такой пистолет дорого стоит… – бормотал Турецкий, разглядывая маузер. – Ну что же, я думаю, нам пора ехать к Дейнекину. Самое время.
Тут зазвонил его мобильный телефон. Александр Борисович вынул из кармана трубку:
– Да… Привет, Слава… Что?.. Да…
Лицо Турецкого постепенно становилось все более тревожным и даже озадаченным.
– Понял. Сейчас же едем.
Сунув трубку в карман, он взял меня за локоть и потащил к выходу из квартиры Филонова:
– Срочно едем в Шереметьево. Только что позвонил Слава Грязнов. Технари из МВД перехватили очень важный разговор. Дейнекин говорил с неизвестным, который предупредил его, что могут быть серьезные неприятности и что пора сматываться. Самое главное – он назвал рейс, которым Дейнекин должен отправиться за границу.
– Куда именно?
– В Грецию. Но это, как ты понимаешь, еще не означает, что данная благословенная страна, в которой, как известно, все есть, обретет еще и Дейнекина, – ухмыльнулся Турецкий. – Как бы там ни было, срочно едем в Шереметьево.
Машина мчалась по Ленинградскому шоссе.
К счастью, квартира Филонова находилась недалеко от станции метро «Тушинская», так что нам не пришлось ехать через весь город. Турецкий непрерывно разговаривал по телефону, отдавая краткие распоряжения:
– Связаться с диспетчерами… Задержать самолет под любым предлогом… Под любым… Ну скажите, что горючее нужно дозаправить или еще что-нибудь… Пассажиров не тревожить, сказать, что необходима дополнительная проверка… Главное, чтобы он не догадался. Кто знает, может, у него оружие имеется. Крыса, загнанная в угол, может горло человеку перегрызть… Осторожнее с ним… Так, – сказал он, наконец пряча телефон в карман, – теперь вроде должны успеть. Регистрация закончилась десять минут назад, и я уверен, что наш Дейнекин уже в самолете. Хотя среди пассажиров никакого Дейнекина нет. Скорее всего, это означает, что он воспользовался подложным паспортом. Ну ничего, уж его-то мы как-нибудь узнаем…
Через двадцать минут наша машина въехала на территорию аэропорта Шереметьево. Еще через несколько минут мы мчались по летному полю к огромному «боингу» авиакомпании Люфтганза.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
