Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Игорь Валентинович молчал, превращаясь в ледяную статую.
— Вся проблема в моей совести, дорогой. Она упрямая и несговорчивая. А твой Вадим явился лишь катализатором. Я очень тебя люблю, что бы ты ни думал. Но не уверена, что люблю твою работу. Всегда ее не любила, всегда испытывала угрызения… И знаешь, мне плевать, что Вадик собирался всего лишь срубить деньжат. Он, в общем-то, и не скрывал. Но эти двое, что сидят там у тебя взаперти…
— Это ты звонила во все службы от имени жены Китайченко? — хрипло вымолвил Неделин.
— Конечно, я…
— Ты допустила ошибку. У женщины рак гортани, она шепчет-то с трудом…
— Вот черт… Я чувствовала, что в чем-то ошиблась, но не могла понять, в чем. Ты на высоте, мой милый. Как всегда. Кстати, из пятнадцати минут, предоставленных преступникам, осталось три. Ты волен сам решать, что будешь делать, я не имею права вмешиваться. Сам прекрасно знаешь, как делать свою работу. И какие таблетки пить после этого. Вадима ты уже арестовал. Через несколько минут схватишь и этих ребят. Мое участие в данном… мероприятии можно скрыть. Но хочу ли я этого? Если всех арестуете, я приду сама и признаюсь в соучастии. Тебя не посадят — нет оснований, ты просто не уследил за женой. Но с карьерой будет покончено, ты станешь изгоем и неблагонадежным человеком. Потеряешь работу, потеряешь меня, а стало быть, весь смысл своей жизни… Просто выслушай совет, хорошо? А потом сам решай. Пусть твои люди штурмуют цех. Но для этого собери всех людей в одном месте — перед воротами. Сними оцепление — особенно тех, что позади здания. Необходимо, чтобы в тылу никого не осталось. Придумай что-нибудь. Да, ты допустишь ошибку при операции, по головке тебя не погладят, получишь выговор, но до увольнения не дойдет, ты слишком ценный сотрудник. Покричат и перестанут. Они ведь никого не убили?
— Вроде нет… — сипло выдавил Неделин.
— Ну, конечно, — усмехнулась Лидия Александровна. — Это только ваши люди убили трех хороших ребят. Обещаю тебе, что «мстители» навсегда покинут наш город, они не доставят больше хлопот. Тебе придется отпустить и Вадима — придумай, на каком основании, ты же умный. Он уйдет из органов, обещаю. А не сможешь придумать, придумаем вместе, когда вернешься домой… — супруга помолчала. — Я действительно люблю тебя, милый, и хочу, чтобы все у нас было как прежде. Даже лучше. Если ты сам этого хочешь… Ладно, не будем висеть на проводе, у тебя остается мало времени, жду тебя дома, целую…
Короткие гудки вгрызались в мозг, словно пули. Кружилась голова, он плохо ориентировался в пространстве. Весь стабильный и относительно устойчивый мир рухнул и рассыпался. Он действовал на автомате: зашагал в самую гущу, отдавал распоряжения суровым командирским голосом.
— Без команды не стрелять! Бомжи тоже люди. Если не удается выкурить преступников, то сами к ним придем. Снять оцепление, всех к воротам! Всех, я сказал, нечего на задворках груши околачивать! Выломать их к чертовой матери, ломами, монтировками, добрым словом… в общем, сделать так, чтобы ворота открылись наружу! Преступников взять живыми!
И когда навалилась людская масса, затрещало ржавое железо, стало выгибаться, деформироваться и обученные люди, бряцая оружием, устремились внутрь, — он уже весь исходил желчью. Но прошла сдавленность в груди, дышать стало легче. Что это было? Он боялся себе признаться, что чувствует… облегчение?
Преступников не нашли, хотя излазили все закутки этой чертовой дыры. Согнали в кучу бомжей, стали скрупулезно проверять, все ли они — те самые, за кого себя выдают. Спустились в подвал, пролезли между трубами, обнаружили выставленную решетку… а потом, собравшись вместе, стали как-то странно поглядывать на человека, ответственного за успех операции…
Неделин дотащился до дома лишь около двух часов ночи. Поднялся на лифте, застыл перед дверью, перебирая в пальцах ключи. Он был разбит — жалкий, никому не нужный старик, утративший внутренний стержень. Куда ему дальше двигаться? Существует спорное мнение, что, для того чтобы начать подниматься, нужно достигнуть дна. Не его случай. Он помялся перед дверью, заходить в квартиру не хотелось. Зачем он сюда явился?
Дверь открылась сама — Лидия Александровна не спала, ждала с работы мужа. Какая-то поникшая, вялая, в халате и с распущенными волосами. Она смотрела на него большими просящими глазами, обведенными сеточками морщин, посторонилась, чтобы пропустить в квартиру. Он вошел, предварительно помявшись, она покосилась в черноту подъезда, за спину — не привел ли группу захвата с виноватыми лицами? Она совсем не знает собственного мужа… Впрочем, это не так, у него действительно мелькала подобная мысль. Но он явился один — выжатый как лимон, раздавленный, порванный…
Даже раздеться сил не было. Он уселся на коробку для грязного белья, прислонился затылком к стене и закрыл глаза. Лидия Александровна отрывисто вздохнула и обняла его за шею. Ее руки были теплыми, ласковыми, от них исходило все, что нужно для домашнего комфорта. Он неохотно открыл глаза — лицо супруги было совсем близко, она смотрела на него с надеждой, такая добрая, домашняя, своя. Неделин покосился в проем, откуда был виден краешек гостиной, остывший ужин на столе, прикрытый тарелками, бутылка с недопитым крымским портвейном.
— У нас сегодня праздник? — усмехнулся Игорь Валентинович.
— Ты голодный, я сомневаюсь, что ты сегодня что-то ел, — прошептала жена. — Заодно и вычислим опытным путем, — она печально улыбнулась, — тонет ли тоска в вине… Раздевайся, дорогой, — она стала расстегивать ему плащ. — Проходи, вымой руки, будь как дома — все будет хорошо, вот увидишь… Да встань ты, ради бога, с этой коробки, раздавишь ее…
— Да встаю уже, не баламуть меня… — вздохнул Игорь Валентинович, поднимаясь.
Может, и действительно все будет хорошо…
Эпилог
До отправления пассажирского поезда «Москва — Владивосток» оставалось несколько минут. Припозднившиеся пассажиры под строгим оком проводницы втаскивали чемоданы в тамбур. Дежурная по вокзалу что-то заунывно вещала в свои динамики. Никита отогнул шторку — из окна их двухместного купе был виден лишь почтовый поезд, стоящий на соседнем пути. Перрон находился с обратной стороны вагона. Он задернул занавеску и обнял бледную блондинку в очках с круглыми оправами. Она сидела у окна, неестественно выпрямив спину, смотрела на него с каким-то неявственным скепсисом. Он подмигнул — девушка усмехнулась, потом не удержалась — робкая улыбка осветила симпатичное личико.
— Тебе идет быть блондинкой, — сказал он, глянув на часы. «Зеленый коридор» был обещан, но все равно он не мог избавиться от волнения. Время бесконечно тянулось.
— Всем идет быть блондинками, — вздохнула Ксюша. — Начинаю чувствовать, как цвет волос влияет на умственные способности… Я жутко разбитая, Никита. Не могу понять, что будет дальше. Мы с тобой становимся какими-то великими путешественниками. Кстати, что-нибудь будет у нас дальше?
— Непременно, — кивнул он. — Вся жизнь впереди. Не исключено, что в недалеком будущем мы заживем нормальной жизнью. Дом, семья, работа… что там еще необходимо для нормальной жизни?
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
