разве что тоже заклинанием подцепить. Но лучше до такого не доводить.
Поил соплеменника вампир неторопливо, вливая тому в рот кровь из фляги крохотными порциями, чуть запрокидывая голову соплеменника и терпеливо дожидаясь, когда тот сможет сглотнуть полученную порцию. Похоже, несмотря на обилие костей его жертв, вампир находился на грани смерти и внутри меня все буквально разрывалось от жалости к нему и одновременно с этим неприятия детских смертей. Интересно, а как сам вампир отнесется к такой плате за собственную жизнь, если все же придет в себя? Помнится Райн очень не хотел оказаться в такой ситуации. Или это касалось только жизней Юных магов? Нет, я достаточно хорошо его знаю, чтобы не сомневаться в друге, чего нельзя сказать об узнике пещеры.
До того как вернулись эльфы, нагруженные словно тягловые лошади, мы успели покормить вампира еще два раза. Ну как мы… Поил его только Райн, поскольку каждый раз, как только мы появились в пещере, вампир кидал зов, и нам с Черным доктором приходилось оставаться у дальней от пленника стены. Правда на третий раз мне показалось, что зов стал действовать слабее, хотя может и только показалось. А вот голова у меня совершенно точно разболелась и Май с этим помочь не смог, так что приходу Тэля я радовалась как никогда.
Между делом мы успели по двое обследовать ближайшие окрестности и даже набрать немного грибов. Не дорогих, за которыми ходил нашедший пещеру мальчишка, а самых обычных, зато съедобных. Так что, когда из портала появились эльфы, те уже дожаривались на прутиках над небольшим костерком.
Потом мы ставили две палатки, выкладывали полноценное кострище, натягивали столовый тент, активировали защитный контур, настраивали освещение в пещере и всячески обустраивали лагерь, не забывая при этом кормить узника. Как только работы были завершены, меня отправили за Вельдом и Кайлой, а после моего возвращения Тэль привел еще и ошарашенного появлением Владыки у него дома архимага Митара. Они тут же полезли в пещеру, прихватив с собой и Майрана, вернувшись оттуда только после следующего кормления с ворохом мелко исписанных листов и крайне воодушевленными.
— Динамика просто поразительная! — оповестил всех о результатах обследования Тэль. — Если она сохраниться и дальше, то завтра уже можно надеяться на некоторую осознанность реакций.
— С этим вампиром я бы ни в чем не был уверен, — не согласился Райн.
— Почему?
— Кажется, я знаю кто это. Хотя такого и не может быть.
— И кто он?
— Я могу ошибаться, ведь он исчез, когда мне было всего тринадцать… Но думаю это Майлс.
— Тот самый Майлс? — изумился Тэль. — Старейшина совета древних, обвиненный в предательстве интересов кланов?
— В том-то и дело, что обвиненный, а не виновный. Насколько я понял, он всего лишь хотел равноправного и мирного существования с людьми и эльфами. В каком-то смысле можно сказать, что сейчас сбылась его мечта.
— Погоди, но тебе ведь почти две тысячи лет, а континент открыли всего четыре века назад. Как он мог сюда попасть? — высказала я всеобщее недоумение.
— Не знаю, — пожал плечами вампир. — Я могу ошибаться и это окажется не он. В любом случае узнать это мы сможем только если узнику каким-то чудом посчастливилось сохранить разум. Да и то…
— И то что?
— Он мог озлобиться за время своих мучений, Таль. А я не готов рисковать всем, чего нам удалось добиться за последние годы. И сам узник лучшее тому подтверждение.
— В каком смысле? — окончательно запуталась я в его рассуждениях.
— Раньше никто не стал бы спасать вампира, особенно учитывая наличие в пещере человеческих скелетов. Никто даже не стал бы разбираться виновен он в их гибели или является такой же жертвой, просто убили бы, пока была такая возможность, и все.
— Да, это действительно так, — кивнула я. — Те, кто знаком с кем-то из современных вампиров, относятся к вам совсем иначе. Мальчишка, который вел нас сюда, когда я расспрашивала его о пещере, беспокоился, не собираемся ли мы убить вампира, и говорил, что на самом деле вы хорошие. А все благодаря тому, что рядом с ними уже некоторое время живет Глен. Пожалуй, если это и правда тот вампир, о котором ты говоришь, ему будет приятно увидеть, как вы живете. Наверное, он не захочет разрушать это хрупкое равновесие.
— В любом случае я ему этого не позволю, — хмуро заверил Райн. — Наверное только увидев его я по-настоящему осознал, насколько все изменилось. Раньше даже представить было невозможно, что один из нас станет графом, а тем более тенью Владыки, что жители деревни будут звать меня на свадьбу в качестве почетного гостя и воспринимать вампиров как своих защитников, а не угрозу. Вельду на днях прямо в деревне роды принимать пришлось, таким счастливым в замок вернулся, каким я его давно не видел. Кстати, кто-нибудь из вас помнит, когда в Возрождении тетушка Лимия появилась? Таль, это в основном к тебе вопрос, ты больше всех там времени проводила.
— Думаешь я запоминала всех, кто там селится? — искренне изумилась я. — Да я даже с теми, кого телепортом перебрасывала, не знакомилась. А что с ней не так?
— Да странно все как-то. Мы же только семейных приглашали, а тут вдруг живет в небольшом домике на краю деревни одинокая старушка и все в один голос утверждают, что она всегда тут была.
— В смысле всегда? Из прежних жителей же только Райн с сестрой выжили. Или ее в деревне не было, когда все случилось?
— Не знаю. Она меня вроде как помнит, я ее нет. Но самое непонятное — откуда взялся дом. Я всех мастеров опросил, никто из деревенских его не строил. Такое ощущение, что он в один прекрасный день появился сам собой вместе со старушкой. С другой стороны, люди к ней хорошо относятся, дети так и вовсе любят, да и пользу по мере сил она приносит, готовя охотникам.
— Так что тебя тогда не устраивает? — не поняла я.
— То, что я не понимаю, откуда она взялась. А еще она ощущается странно, как будто не живой человек, а… даже не знаю с чем сравнить.
— А сама она что говорит?
— Я с ней еще не разговаривал. Окажется, предположим, что она заняла дом смовольно, и что, убираться ей приказать? Никто же
