я. — Купить тебе пирожное? Илья Олегович сказал, что корзиночки свежие, только сегодня привезли.
— О, привет, Велиал, — кивнула Света, все еще погруженная в свои размышления. — У тебя дело какое-то?
— Ну так, пара вопросов, но ничего серьезного, — сказал я. — Так что если ты занята…
— Для тебя минут пятнадцать есть, — улыбнулась Света. — Так что давай твою корзиночку. И бутерброд еще, а то я жрать хочу, как не бывает. Позавтракать не успела утром.
— Илья Олегович, вы слышали даму, — сказал я. — Повторите мне чай, а еще две корзиночки и два бутера с колбасой и сыром.
Мы заняли свободный столик у окна, Света-Клэр принялась жадно уплетать свой бутерброд, а я просто молча на нее смотрел. Хорошо, что у меня хватило мозгов с ней подружиться. Она прямо-таки незаменимый кадр…
— Слушай, я уже говорил, но давай еще раз повторю, — сказал я. — Спасибище тебе огромное за помощь на концерте! Ты меня прямо-таки спасла, честно-честно.
— Ой, да ладно! — Света махнула рукой и слегка покраснела. — Мне было несложно, я же всегда этим занимаюсь.
— А я честно признаю, что ты в этом профи, — я накрыл ее руку своей и легонько пожал. — Очень рад, что мы с тобой познакомились. Прямо-таки, судьба свела…
— Что-то мне уже не по себе становится, Велиал, — засмеялась Света. — Страшно предположить, что у тебя ко мне за вопросики. Надеюсь, никакого ограбления банка или чего-то подобного?
— Ах да… — как бы вспомнил я. — Спросить хотел. Какая муха укусила Банкина?
— А что такое? — нахмурилась Света.
— Да я пришел сегодня, а он на меня с порога чуть ли не с объятиями накинулся, — объяснил я. — Честно говоря, я думал, что мне после позавчерашнего придется его на коленях умолять не выгонять меня, такого бесталанного, бесполезного и недоговороспособного из рок-клуба…
— А! — Света широко улыбнулась и хлопнула ладонью по столу. — На самом деле это такая ржака…
— О, то есть, мне не показалось, что что-то не так! — жизнерадостно воскликнул я. — Фух, прямо отлегло! Я уж думал, что где-то мнительностью заразился.
— Не ссы, Велиал, у тебя все хорошо, — Света покровительственно похлопала меня по плечу.
— Так в чем дело-то? — нетерпеливо спросил я.
— Ты слушай! — Света подалась вперед и вполголоса начала рассказывать. — Сегодня у нас рабочий день в девять утра начался. Меня Женя разбудил звонком в восемь и потребовал, чтобы к девяти я как штык была в клубе. Высокий визит, понимаешь! Сам Александр Анатольевич нас почтил своим визитом.
— Александр Анатольевич? — я наморщил лоб, вспоминая, кто это такой. — Какой-то толстый хрен из горисполкома?
— В яблочко! — Света подмигнула. — Зам по культуре. Обычно Женя сам к нему на поклон ходит, а тут — приехал.
— Пока связи не вижу, — сказал я.
— Ты слушай дальше, — Света похихикала. — В общем, у них там в верхах сейчас бродят всякие настроения, подкрепленные директивами, что положено оказывать покровительство всяческим рок-коллективам, которых раньше якобы притесняли. Ну, там, курс поменялся, страна встала на рыночные рельсы, все такое… И всем срочно понадобилось продемонстрировать служебное рвение. Чтобы их жопы из теплых кресел не турнули.
— Бывает, — кивнул я. — Понимаю…
— Женя, как ты понимаешь, этому всему жутко обрадовался, вывалил на Александра Анатольевича кучу всяких идей насчет летних фестивалей, школы начинающих рокеров, просветительской программы в школах, и все такое, — рассказывала Света. — И тут зам по культуре и говорит человеческим голосом: «Это все, конечно, хорошо, но как насчет организовать что-то побыстрее? Скажем, чтобы в январе? Дворец спорта я не обещаю, но ДК котельщиков — запросто…» Женя говорит: «Это надо с ребятами обсудить, у них может быть концертный график…» И тут Александр Анатольевич выдает: «Я слышал, позавчера концерт проходил где-то на задворках… Можно как-нибудь сделать так, чтобы ведущим был тот парень? Я навел справки, вроде Владимир Корнеев это?»
— Ого! — ахнул я. — У нас на концерте был кто-то из горисполкома, а я не заметил⁈
— Вряд ли он сам, — пожала плечами Света. — Но сын или дочь — запросто. Ты слушай дальше… Женя начал вилять. Мол, это новенький парень, я не уверен пока что в его благонадежности. И тут Александр Алексеевич выдает: «Ты, Женя, молодец. Занимаешься работой с молодежью и все такое. Ты же понимаешь, что мы с тобой не просто так это делаем, а чтобы находить такие вот бриллианты среди множества посредственностей. Давай так: ты поговори с юношей, убеди его, чтобы он согласился, а уж я со своей стороны тоже вашему клубу как-нибудь помогу. Мы договорились?»
— Хм… — я задумчиво почесал в затылке.
— Вот-вот, я тоже самое подумала, — сказала Света. — А ты вторую корзиночку себе купил?
— Нет-нет, ешь на здоровье, — задумчиво ответил я.
— Ты понимаешь ведь, как все это выглядит? — спросила она.
— Я бы на месте Жени подумал, что у меня где-то наверху волосатая лапа, — я пожал плечами.
— Я тоже так подумала, — кивнула Света. — Но раз ты не в курсе этого всего, значит дело в другом?
— Ага, — кивнул я.
— А может мы зря тут сразу теории заговора разводим, — хмыкнула Света, примеряясь, с какой бы стороны откусить пирожное. — Может ничего такого нет, просто на концерте тебя увидела дочка нашего зама по культуре и напела отцу в уши. Ты же правда был неподражаем просто! Я никогда раньше не видела, чтобы так забойно концерты вели. Ну и про Наташу он ничего ведь не сказал, только про тебя…
— Хм… — снова повторил я, потом кивнул. — Спасибо, что рассказала. По крайней мере, я теперь знаю, что происходит.
Женя выскочил в фойе минут через десять после того, как Света убежала дальше возиться со своими бумагами. Обшарил торопливо взглядом помещение, нашел меня, помахал рукой.
— Володя! — позвал он. — Пойдем в мой кабинет, срочно!
Я отнес чашки и тарелки на столик с грязной посудой и последовал за Женей. В кабинете его было как всегда, разве что одни коробки сменились другими коробками. Но чтобы пробраться на свое рабочее место,
