они, несмотря на полную трансформацию, не спешили.
Все это напомнило мне нашу прошлую встречу – настолько сильно, что я подалась к нему и внимательно оглядела со всех сторон в поисках очередного дротика. Проверила раны, взъерошила пальцами короткие волосы, скользнула ладонями по гладкой коже, мимолетно отмечая заметную дрожь в напряженных мышцах. Шейдер наблюдал за моими действиями с легкой усмешкой.
К счастью, на этот раз повезло.
– Что с тобой? – чуть отстранившись, спросила я.
Кессель поморщился.
– Полная трансформация требует огромного количества энергии. – Он улыбнулся, увидев тревогу в моих глазах, но эта улыбка показалась лишь слабой тенью его привычной широкой ухмылки. – Не парься. Заскочим в ближайшую местную дыру за чем-нибудь сверхпитательным, а в «Логове» Ракель соорудит энергетический коктейль.
Я скептически посмотрела на манна. Говорил он уверенно, но вид при этом имел такой, что я сильно сомневалась в его способности самостоятельно дойти до ближайшего поворота – не говоря уж о баре на окраине семнадцатого.
– Стой, – осадила его я, когда шейдер, с трудом оторвавшись от бетонной опоры, всерьез вознамерился идти дальше. – Я сама. Найду первый же магазин и принесу тебе что-нибудь поесть. Дай мне десять минут, хорошо?
– Кто я такой, чтобы нарушать предписания медички, однажды уже спасшей мне жизнь? – Порывшись в кармане уцелевших джинсов, Кессель бросил мне горсть кредитов – предусмотрительное решение, с учетом, что наши фальшивые ид-чипы вполне могли отследить при использовании. – Только не бери ничего из литианской диетической секции! Я не слишком люблю низкокалорийные растительные хлебцы.
Что ж, как часто говорил Саул, пациент, не утративший способности шутить, всегда скорее жив, чем мертв.
К ближайшему магазину я неслась так, будто за мной по пятам летели щупальца шисса. Молодой нор-р за стойкой испуганно покосился на меня. Неудивительно – всклокоченная израненная Шей наводила на вполне определенные мысли, а встревать в очередные разборки между бандами шейдеров вряд ли кому-нибудь хотелось. Я неуверенно прошла между полок, ища глазами секцию с энергетическим питанием.
– Шей, – послышался тихий оклик. – Вам это нушно, Шей? Вот.
Обернувшись, я увидела на стойке коробку протеиновых батончиков и несколько банок энергетического напитка. Поймав мой взгляд, продавец сдержанно улыбнулся.
– Дершите, Шей. Эти хорошие.
Я бегло пересчитала кредиты и виновато развела руками.
– У меня не хватит денег.
Но нор-р лишь махнул рукой.
– Не вашно. Вам нушно, я вишу. Надо помогать блишнему – и мы помогаем.
Поддержка от совершенно незнакомого манна тронула до глубины души.
Деньги я все же оставила. И с разрешения нор-ра взяла заодно медицинские пластыри и санитайзер, чтобы обработать обожженные раны Кесселя, даже если сам шейдер снова вздумает смеяться и утверждать, что никакая зараза его не берет. Горячую благодарность нор-р принял все с той же спокойной улыбкой, а провожая меня до дверей магазина, сделал характерный жест рукой, запирая губы на замок, мол, не видел, не знаю, никому не расскажу.
И только возвращаясь к заброшенной стройке с охапкой продуктов в руках, я вспомнила, что был еще один способ накормить голодного шейда. Тот самый, который Хавьер использовал, чтобы восстановить мои силы. Поцелуи, ласки. Оральный секс.
Кажется, пришло время вернуть услугу.
Кессель ждал меня там же, где я оставила его. Увидев батончики и энергетик, он одобрительно поднял палец вверх, но, судя по изможденному виду манна, вряд ли этого скудного пайка хватило бы, чтобы поставить шейдера на ноги.
И я решилась.
– Хавьер.
Он обернулся, откладывая в сторону пустую обертку, и внимательно посмотрел на меня.
Чернота его зрачков завораживала. Отбросив сомнения, я шагнула к нему и, приподнявшись на цыпочках, потянулась к его губам. Коснулась – легко, почти невесомо – и замерла, ощутив отчаянный, едва сдерживаемый голод дуального шейда.
Горячие ладони манна легли на мою талию, притянули плотнее, почти вжали в мощное, тренированное тело. А потом… я едва успела поймать момент, когда Кессель попытался отстраниться. Обвила руками его шею, удерживая. И выдохнула, почти не думая.
– Поцелуй меня.
Хавьер подчинился охотно, словно бы только и ждал этого разрешения – смять мои губы грубоватым, жадным поцелуем. Коснуться языком языка, потянуться шейдом к шейду. И пусть я не знала, как заставить вторую сущность поделиться жизненной энергией, но, вероятно, сделала все правильно, потому что почувствовала, как с каждым движением моих губ шейд Кесселя набирал силу. И как нарастала между нами прочная связь, сплетающая две сущности воедино, смешивая наши эмоции в один густой пряный коктейль, бодрящий мощнее стима.
Я толкнула Хавьера к стене, вынудила привалиться к потемневшему от влаги выщербленному бетону. Манн хрипло выдохнул. Чуть отклонив голову, я вновь посмотрела ему прямо в глаза, в черную бездну его зрачков, чтобы найти в них подтверждение – да, поцелуев недостаточно.
Нужно другое.
Облизнув губы, я уверенно опустилась вниз. Провела ладонью по мускулистому торсу до самого края джинсов, до недвусмысленной выпуклости. Потянула молнию вниз.
Хавьер рвано вдохнул.
– Ты что творишь, мелочь?
Хриплый голос Кесселя вдруг показался мне совершенно пьяным от возбуждения.
И моему шейду это понравилось. От вброшенных в кровь гормонов закружилась голова, все годами заучиваемые правила приличия растаяли в шальной решимости. Я хотела сорвать еще один хриплый стон с губ Хавьера. А потом еще, еще и еще…
– Молчи, – коротко приказала я.
Наклонила голову, разомкнула губы и…
Бедра шейдера инстинктивно дернулись вперед, как будто он хотел проникнуть глубже, но Кессель заставил себя замереть. Сильные руки сжались в кулаки. Сейчас я особенно остро ощущала шейда внутри него, особенно остро чувствовала…
Волна чужого удовольствия захлестнула меня, вытесняя остатки разума. Больше я не думала – ни о приличиях, ни о случайных прохожих, ни о возможной погоне. Мир вокруг нас, казалось, перестал существовать. Остался лишь он, Хавьер Кессель, я, Солана Диаз, и наш общий голод, разделенный на двоих.
Голод, который рвался наружу.
Горячие пальцы манна скользнули в вырез рубашки, двинулись ниже. На короткое мгновение я испугалась, что синяки, оставленные отчимом, еще не затянулись и боль может испортить такое желанное удовольствие. Но все было хорошо, и даже больше. Хавьер прикасался осторожно, будто прислушиваясь к моей реакции, и в конце концов я сама выгнулась навстречу его руке, напрашиваясь на продолжение.
Он понял меня без слов. Плотная ткань топа скользнула вверх, обнажая грудь, открывая меня для ласк Кесселя…
Я потерялась в ярких, сводящих с ума ощущениях. Возбуждение расходилось от умелых рук горячей волной и стекало вниз, сосредоточившись в одной пульсирующей точке. Отчаянно хотелось ощутить пальцы Хавьера и там, чтобы он вот так же приласкал, погладил…
– Давай, мелочь. – Шейдер
