так вот! – начала я, но он меня перебил:
– Но твоя безопасность гораздо важнее.
Я хотела еще что-то возразить, десятки аргументов крутились у меня на языке, но Рилан не позволил мне. Он крепко сжал мои плечи и, глядя прямо в глаза, отчетливо проговорил:
– Аллиона, я понимаю, что все это неожиданно и трудно, но прими это наконец: ты уже не простая девчонка, не обычная студентка и никогда ею не будешь. Ты – наследница престола. И твоя безопасность теперь не просто твое личное дело.
И снова я ожидала, что по его лицу скользнет тень улыбки и он станет Риланом, тем самым прежним Риланом, с которым мы вместе смеялись над шутками, веселились на вечеринках и запросто болтали. А главное и самое печальное, я понимала, что он прав. И тот факт, что мне это все не нравилось, ровным счетом ничего не менял.
– А как же вы? Ты и Филая… – растерянно спросила я.
– Тебя это не должно заботить, – в его голосе проступили незнакомые мне металлические нотки.
Я вышла из комнаты Рилана и поплелась к своей. Ужасный день, и, кажется, с каждой новой встречей он становится только хуже. Не успела я так подумать, как из-за угла вырулил Орлен. Мы столкнулись буквально нос к носу, и не могу сказать, что эта встреча меня обрадовала. Я была перед ним виновата. Он буркнул мне что-то похожее на «привет» и постарался обойти меня.
– Орлен, – остановила я его. – Ты ведь уже знаешь, ну, что это была Салерия?
– Все знают, – пожал плечами он.
– Прости меня. Я не должна была подозревать тебя.
На какое-то мгновение мне показалось, что сейчас Орлен улыбнется своей обычной хитроватой улыбкой и скажет: «Да ладно, с кем не бывает». Но он продолжал смотреть все так же отрешенно.
– Да, не должна была, – согласился он. – И если мы это выяснили, я, пожалуй, пойду. Ингаретта пришла в себя и, возможно, мне разрешат с ней встретиться.
Внезапно он улыбнулся, и вспыхнула надежда: вот сейчас он рассмеется и скажет: «Неужели купилась?», и все станет как раньше. А через мгновение стало ясно: улыбается он не мне, а кому-то за моей спиной. И машет рукой тоже не мне.
Я оглянулась. Посреди коридора стояла Катрина.
Орлен обогнул меня и направился к ней.
– Пойдем скорее, Ингаретта нас уже заждалась.
Мне оставалось лишь смотреть в их удаляющиеся спины. Картрина весело хихикала. Вероятно, Орлен рассказывал ей что-то веселое. Шуточки про некромантов? Возможно. А может, они просто радовались, что с их близким человеком все в порядке.
Орлен на меня злится и прощать не собирается. Как же так можно умудриться за один день потерять практически всех друзей?
Я дошла до своей комнаты, открыла дверь и устало опустилась на стул. Призрака на полу уже не было, видно, ему стало получше, и он теперь отсыпается в шкафу. Впрочем, зная его, вполне можно предположить, что необходимости растекаться лужицей у него и вовсе не было. А крайнюю степень неподвижности он просто изображал для пущего театрального эффекта.
Я бросила взгляд за окно. Там сиротливо покачивалась пустая ветка. И это стало последней каплей. Сердце тоскливо сжалось. Я резко поднялась из-за стола, вышла из комнаты и уверенным шагом направилась к Филае.
На этот раз я застала ее без привычной белой пудры и жирно подведенных глаз. Темные разводы от слез на лице. Грустный Пушистик обеспокоенно крутился у ее ног.
– Уходи, пожалуйста, – тихо проговорила она.
– Но я…
– Не надо ничего говорить. Ну, а если хочешь что-то сказать, скажи потом. Я сейчас не хочу тебя видеть.
– Послушай, Филая… – я попыталась вставить хотя бы слово.
– Да ладно, я все понимаю. Ты ему нравилась с самого начала, и наверное, он тебе тоже. Я не должна злиться, но я все равно пока еще злюсь, так что…
– Филая, сотвори купол тишины, – попросила ее я.
– Что? Зачем? Боишься, что пойдут сплетни? – усмехнулась она.
– Сотвори демонов купол! – практически приказала я.
– Могла бы уже и сама научиться, – буркнула Филая, но все же сплела пальцы. Ее комната на мгновение подернулась голубоватым мерцанием. Но я на всякий случай еще и прикрыла дверь.
– Он мой брат, – сказала я. – Рилан.
Несколько долгих мгновений Филая смотрела на меня непонимающим взглядом.
– Что значит брат?
– Точнее, кузен. Мой настоящий отец – родной брат его матери. Так что мы с Риланом, получается, вроде как двоюродные.
– Погоди, – Филая вдруг отступила на шаг и окинула меня пристальным взглядом. Я с легкостью наблюдала, как отражается на ее лице мыслительный процесс.
– Но ведь их семью убили незадолго до того, как они…
– Должны были взойти на престол, – закончила за нее я.
Филая стояла растерянная, и я ее понимала. Еще несколько часов назад я точно так же глотала воздух и не могла уложить все это у себя в голове.
– И… как мне теперь к тебе обращаться? – осторожно спросила она. – И вообще, как теперь…
– Я тебя сейчас стукну, – пригрозила я. – Во-первых, обращайся ко мне, как и раньше, ничего не изменилось. А во-вторых, ты же сама понимаешь: об этом никто не должен знать.
– Вот-вот, – Филая гневно сверкнула глазами. – Никто. А ты приходишь и вот так просто рассказываешь об этом мне! Ты вообще соображаешь, что ты делаешь?
Теперь пришла моя очередь изумленно на нее уставиться.
– Но ведь вы с Риланом… И ты подумала, что он… Что мы… Я должна была…
– Глупости, – отрезала она. – Мы бы как-нибудь разобрались, ну или не разобрались, не важно. Ты не имеешь права рисковать своей жизнью.
Боги, да они действительно идеальная пара. Даже думают одинаково, и говорят одно и то же.
– То есть подробности тебе не рассказывать? – с хитрой улыбкой спросила я.
– Придумаешь тоже! Поздно, главное я ведь уже знаю. Так что готовься поведать мне абсолютно все. Только чай заварю, потому что разговор будет долгим.
Через хороших два часа и несколько кружек чая Филая знала подробности всех событий последних дней. Она без конца всплескивала руками и округляла глаза. «На тебе была темная метка, и ты мне не рассказала?» «Ты решила, что Орлен убийца, но осталась с ним одна в комнате?» «Боже, ты потащилась за Виоланой, хотя думала, то убивала она?»
После каждой из этих реплик мне хотелось провалиться сквозь землю. Впрочем, радовало, что одного она мне точно не сможет сказать: «Неужели ты действительно могла предположить, что ректор в тебя влюблен?» Потому что эту часть истории я утаила.
– Так значит ректор обо всем знал, с самого начала?
– Да, догадался
