очень веселой, и мы бы об этом точно знали.
Я же снова блаженно улыбалась. Керт… И ведь в самом деле любит! Как умеет, так это и показывает.
А за окном тем временем выступала музыкальная группа… скелетов. И не просто скелетов, а скелетов какой-то забористой нечисти с разными инструментами в руках. Больше всего умиляло нечто антропоморфного сложения в кокетливом платьице с заткнутой за пояс с одной стороны юбкой, обнажавшей внушительные кости голени, и с головой в виде почти крокодильего черепа. Разве что вытянутого не так основательно и с более ровными острыми зубами. Даже не представляю, где такое существо водится. Оно, в отличие от остальных, одетых в широкополые шляпы, штаны и безрукавки — не играло, а танцевало, и я уже боялась того, что начнет петь. Как? Да без понятия! Но играют же! И с каждой минутой все более мелодично.
Петь, слава магии, никто не стал. Но вперед вышел Керт и, приложив руку к груди, заявил:
— Стелла ван Соль, я тебя люблю!
— Слушай, может, заткнешь свое костлявое воинство? — закричал кто-то из соседних окон. — На уши давит!
— Пусть играют! Где еще такое увидишь?! — И поощрительно уже Керту: — А ты давай дальше в любви признавайся!
Тут один из скелетов с черепом быка, все это время просто крутивший в руках скрипку, приноровился и провел смычком по струнам, точнее — по нервам окружающих.
— Нет! Пусть лучше заткнутся! Хватит и просто посмотреть!
И чем больше играл быкоголовый, тем больше возмущений неслось отовсюду.
— Ну заткни их уже! Сколько можно! — раздался прямо крик души из комнаты снизу.
— Там вчера девчонки день рождения отмечали. Говорят, наливки перепили. До сих пор не все пришли в себя, — пояснила Кассандра, и я понимающе кивнула.
Криков становилось все больше. И тут Керт, этот наглый некромантище, выдал:
— Они не они играют. Это плачет мое сердце! И пока Стелла не согласится выйти за меня замуж, оно будет рыдать, — посмотрел на быкоголового, и тот от широты ушедшей души выдал на скрипке такое, что у меня задергался глаз, а со стороны лестницы донесся топот.
— По-моему, тебя сейчас прямо из окна выкинут к твоему некроманту, — мрачно посмотрела на дверь Кэсси и, быстрым шагом оказавшись рядом с ней, провернула ключ в замке и наложила дополнительную магическую защиту.
— Ты что, нормально сделать предложение не мог?! — заорал кто-то из окна.
— Делал! Не соглашается!
— У-у-у, ведьма!
— Что, и в самом деле делал? — спросила меня Матильда.
— Утром, — мрачно ответила я, глядя, в каком исступлении терзает струны костлявый оркестр. — Шантажист! Я же только-только инициацию прошла! Да я вообще думала, что навсегда одна останусь! Зачем ведьме жить с мужчиной без любви? А тут все так резко повернулось. Конечно, я сказала, что не готова к замужеству!
— А он что?
— А он сказал, что страшно меня любит, я его истинная пара, и он без меня жизни не представляет.
— А ты?
— А я… Да какая уже разница?! У меня сейчас голова лопнет от этой какофонии!
— Нет, тебя раньше наши девчонки растерзают или из окна выбросят, — авторитетно заявила Кэссси, глядя на вздрагивавшую от ударов дверь. — Между прочим, там кто-то со старших курсов мою защиту пытается взломать. И когда ему удастся…
— Стелла! Соглашайся уже за него замуж! — орали практически со всех окон.
Я закатила глаза к небу, прося у магии терпения.
— Да выйду я за него! Выйду!
Музыка резко стихла, все выдохнули с облегчением, а Керт встал на костяной диск, поднялся к нашему окну, встал на одно колено и торжественно произнес:
— Стелла ван Соль, моя любовь и моя истинная пара, ты выйдешь за меня замуж?
Кажется, умиленно вздохнула вся башня, а кто-то даже прослезился.
Я открыла окно настежь, забралась на подоконник и заглянула в глаза своему любимому некроманту. И столько в них было чувств и эмоций, что я не смогла отказать. Да и не хотела:
— Да, я согласна.
Керт счастливо улыбнулся, подскочил и обнял меня. Его губы накрыли мои, а я снова забылась, чувствуя лишь его прикосновения, запах, вкус…
А когда он отстранился, не сразу поняла, что он что-то надел мне на шею. Недоуменно опустила взгляд и увидела тот самый злосчастный амулет с рубином, который некроманты Темной империи столетиями искали и нашли только здесь, в спрятанном крыле некромантов у призрака дочери бывшего ректора этой академии ван Валара.
— Не поняла…
— Это наш родовой амулет. Его носит жена главы рода, потом его дочь. Он защищает не только свою владелицу, но и ребенка в ее чреве. Отец снял с него лишние заклинания, которые предок когда-то наложил для своей дочери. — Это он так иносказательно намекнул, что амулет освободили от заклинаний Сарта ван Валара, которые тот наложил, чтобы оставить душу Летты на земле и сделать ее хранительницей изнанки? Тонко. — Сегодня утром он прислал его мне, а я отдаю тебе. — И серьезно, вплетая в свои слова магию, добавил: — Теперь ты хранительница Сердца вулканов и моего сердца.
Рубин у меня на шее засветился ярким светом и погас, а я поняла, что перестала чувствовать его вес и при желании могу полностью скрыть подвеску от чужих глаз. А еще поняла, что снять его с меня теперь может только Керт или следующий глава рода.
Это открытие ошеломило. Я не знала, как к этому относиться, а потому решила сосредоточиться на другом — так проще принять происходящее:
— То есть ты не успел на мне жениться, как уже думаешь о… детях?!
Да я только-только замуж за него выйти согласилась, а уже дети?! Я доучиться хочу! И вообще, куда спешить?! Я вообще слабо представляю себя матерью.
Хотя вру. Когда в моем воображении появился похожий на Керта светловолосый малыш, на душе потеплело. Но некромант все равно не смел намекать на детей! Не сейчас!
— Э-э-э… — Керт явно ожидал не такой реакции. — Стелла, давай мы об этом потом поговорим? — покосился на торчавшие из всех окон любопытные мордашки магичек.
— То есть когда замуж меня звал и на детей намекал тебя ничего не смущало? А теперь опомнился?
— Вообще-то делать с тобой детей я готов с утра до вечера, но это не значит, что я намекал на их рождение прямо сейчас, — заметил некромант и, увидев нехороший блеск в моих глазах, отлетел чуть подальше от окна.
— Фая! — позвала я свою метелку и протянула руку, ловя ее на лету. Перекинула через нее ногу и ласково улыбнулась Керту: — Сейчас я тебе покажу
