полицию тоже не рискнет обратиться. Иначе ему придется многое объяснять. Хотя и добровольным его признание тоже считать сложно. Но это уже неважно.
— Да, Амелия, подобного от тебя даже я не ожидал, — восхищенно выдохнул Руфус. — Неизвестно, куда это приведет. Но Кларк уже не выберется из-под обломков рухнувшего на него мира. И милорду этот скандал точно сыграет на руку. Ведь Александрина и ее муж, как оказалось, были очень тесно связаны с Кларком.
— А подробности можно? — склонился к коту Теодор Лев.
— Подробности будут позже, — пообещал ему Руфус. — И просто благодарностью вы на этот раз не отделаетесь.
Глава 40
Пробравшись через толпу журналистов и просто зевак, Амелия с помощью верного Людвига, возницы и Теодора Льва добралась до экипажа.
Журналисты засыпали ее вопросами:
— Метта Велер, всего несколько вопросов! — наперебой кричали газетчики. — Как вам удалось заманить Кларка в ловушку? Сколько лет вы занимаетесь древнейшей профессией? Вы любовница графа Барра? Вы правда девственница?
— Проявите деликатность! — отмахивался от надоедливых коллег Теодор Лев, потрясая тростью. — Не наседайте, дайте пройти. Имейте совесть в конце концов! Метта Велер не расположена отвечать на ваши идиотские вопросы! Прочь! Дорогу!
Она бессильно опустилась на стеганое кожаное сиденье, поправила сбившуюся набок шапочку:
— Это кошмар какой-то! Вы слышали, что они спрашивали?
Теодор Лев устроился напротив нее.
— Слышал. Это нормальные вопросы. Зря вы отказались от моего экипажа. Но ехать в графской карете, безусловно, намного комфортнее. Я подожду вас тут? Вдруг снова понадобится защита от любопытных?
— Можете подождать, — не стала возражать Амелия.
У ворот тюремного замка толпилось человек пятнадцать. В основном женщины с узелками и корзинками в руках. Ждали полудня, когда можно будет войти в низенькую калитку, притулившуюся справа от высоких железных ворот.
У Амелии защемило сердце. Она взяла корзинку с провизией и направилась к калитке. Часы на башне тюремного замка пробили полдень. Долго и протяжно звучал в холодном воздухе звук колокола. Было в нем что-то торжественное и печальное. Словно похоронный звон. Амелия поежилась. И как слушать такой ужас постоянно?
Калитка открылась, и тюремный служитель начал выкрикивать фамилии посетителей. Амелию вызвали пятой.
— Метта Амелия Велер? — сверил паспорт девушки со списком служащий.
— Да, — робко кивнула Амелия. Даже вид тюремного двора вызывал у нее приступ паники. По периметру стены ходили стражники с винтовками наперевес. На башнях между зубцами она тоже увидела охрану. Сбежать отсюда невозможно.
Служащий дал знак одному из охранников и повернулся к Амелии:
— Вас проводят в комнату свиданий.
Амелия шла рядом с охранником и у нее подгибались ноги. Она волновалась, желая поскорее увидеть Реймонда и переживая за него. Мысли, одна страшнее другой, метались в ее голове. А вдруг он простудился в холодной камере и заболел? А вдруг на него напал какой-нибудь ненормальный стражник или заключенный?
Зал свиданий располагался на первом этаже. Его пересекали два ряда приземистых толстых колонн, на которые опирались ребра сводов потолка. Серые камни зала, изъеденные временем и опаленные горящими факелами, выглядели мрачно. И хотя теперь факелы заменили на солнечные камни, зал не стал выглядеть привлекательнее. В нем пахло сыростью и плесенью. Через небольшие стрельчатые окна прочти не проникал солнечный свет.
— Ждите тут, — указал на грубо сколоченный табурет охранник.
Амелия села на краешек и поставила корзину рядом с собой.
В глубине зала разместился длинный стол. С одной его стороны сидели заключенные, с другой — посетители. У каждого арестанта за спиной стоял охранник. Разве можно в такой обстановке поговорить по душам? Разве можно сказать важные слова?
Отрылась боковая дверь, и Амелия увидела, как в зал вошел Реймонд в сопровождении тюремщика. Руки Реймонда все так же сковывали кандалы с длинной тонкой цепью.
— Подойдите, — сделал Амелии знак рукой охранник.
Она шла, не отрывая взгляда от Реймонда. Он смотрел на нее и улыбался. Словно они встречались не в тюрьме, а в павильоне парка.
— Амелия, — тихо проговорил он. — Я так рад видеть вас!
У стола девушка остановилась.
— Садитесь, — приказал охранник. Амелия выполнила его приказ. Она словно пребывала во сне. Верила и не верила происходящему.
— Амелия, — Реймонд коснулся руки девушки. Охранник не одернул его. Значит, пожать друг другу руки тут не запрещено. Амелия забыла все указания, которые прочитала на входе в тюрьму, забыла, что разрешено, а что строго запрещено.
— Реймонд, как вы? — спросила она, пристально вглядываясь в его лицо. Ей казалось, он похудел и осунулся. На щеке Барра Амелия увидела ссадину и кровоподтек. — Что это? — с ужасом спросила девушка, потянувшись к его лицу рукой.
— Назад! — одернул ее охранник.
Она опустила руку и испуганно смотрела на Реймонда.
— Споткнулся и неудачно упал, когда меня вели в камеру, — ответил Барр. Амелия не поверила. Разумеется, что он может еще сказать? — Но сейчас все отлично, — заверил он девушку. — А как вы? У вас усталый вид.
— Со мной все хорошо, — вздохнула Амелия, глядя на ободранную щеку Реймонда. — Я сегодня убралась в лаборатории. Навела там порядок. Жаль, многие приборы разбиты. Но кое-что все же уцелело. И книги можно восстановить и переплести. Я собрала все вырванные листы.
— Вы молодец, — Реймонд снова положил ладонь ей на руку.
— Я совсем забыла, — встрепенулась Амелия. — Марта передала вам обед, — поставила она на стол корзину с провизией.
Охранник сдернул с корзины льняную салфетку, потыкал ножом хлеб и тушеную курицу. Хорошо, хоть не грязными руками проверял.
— Больше ничего не разрешили, — вздохнула девушка. — Только это и немного фруктов, — кивнула она на несколько яблок и кисть виноград.
— Я очень люблю яблоки, — улыбнулся Реймонд. — Спасибо вам и Марте. И всем, кто поддерживает меня. Я знаю, в особняке обо мне не забывают.
— Руфус просил передать, что очень скучает без вас.
— Мне тоже не хватает его болтовни. Амелия, я хотел вас спросить… — Реймонд медлил, подбирая слова. — Конечно, не тут я бы хотел спрашивать вас об этом… Когда я покидал дом, вы стояли у окна и смотрели на меня.
Сердце у Амелии замерло. Она опустила взгляд.
— Думаю, я понял, что вы мне тогда сказали. Вы сказали это просто, чтобы поддержать меня?
Амелия отрицательно качнула головой.
— Нет. Это правда.
Рука Реймонда крепко сжала ее ладонь:
— Здесь не то место, где можно говорить о чувствах и романтике…
— Ваше время вышло, — прервал его охранник. — Идемте, Барр, — он грубо рванул цепь кандалов.
Реймонд поднялся. Амелия тоже.
— Для меня очень важно то, что вы сказали, — произнес Реймонд. — Это греет мне душу.
Охранник толкнул его в плечо.
— Хватит разговоров!
— Мы делаем все,
