уменьшить боль и поддержать его силы. В который раз благодарю Светлые Небеса за свой дар!
Еще несколько мгновений и взгляд Риона становится более осознанным.
— Дэни… хх-кх… — прикладываю ладонь к его рту, потому что в этот момент слышу, шаги стражника недалеко от двери. Нельзя привлекать внимание. Я заметила, они не проявляют особого интереса к тому, что происходит внутри, будучи полностью уверенными, что ничего интересного. Но кто знает, как они поведут себя, если что-то заподозрят?
— Да, это я… — Шепчу, наклоняясь к самому уху младшего принца и бережно поддерживаю его голову. — Тише, нас могут услышать.
Рион бросает на меня взгляд полный неверия, словно до сих пор не может решить реально ли то, что происходит или всё-таки бред уставшего разума. Ну да, ситуация странная.
— Вот, выпей пожалуйста. Это просто вода. Тебе нужно пить, но маленькими глотками. — Подношу пиалу к губам Риона и он жадно приникает к ней. — Тише, тише, не торопись, пей понемногу, я принесу еще.
После нескольких глотков, отставляю пиалу и приникаю к самому его уху:
— Мне удалось проследить, когда тебя уносили, а потом пробраться сюда. Но я не понимаю, как снять вот это с твоей шеи. Ты знаешь? Я смогу это сделать? Как мне помочь тебе?
— Ты уже спасла меня… моя маленькая храбрая девочка. Рядом с тобой, сдаётся и отступает даже вечный холод… — Он всматривается в мое лицо с такой тоской, что моё сердце пропускает удар. — Но почему ты не убежала? Не скрылась? Я так боялся за тебя, Дэни, прости, что…
— Что ты такое говоришь? Не смей винить себя! Все будет хорошо, должно быть хорошо! Не смей сдаваться! Лучше расскажи, как мне снять ошейник?
— И не собирался сдаваться, Дэниэлла. — Ухмыляется младший принц. — И нет, ты не сможешь снять пожирателя магии. Нужен артефакт. Он есть лишь в палате имперских дознавателей, у верховного судьи и у наследника. Одно из колец Дэймэллиона может снять замок, но он последний, кто захочет отпустить меня.
— Неужели он не поверил, что ты пытался спасти императора?
— Не только из-за отца… — он замолкает, а я отстраняюсь, чтобы взглянуть в его лицо, но Рион лишь криво и слегка виновато улыбается и ничего не поясняет.
В этот момент шаги охранников приближаются к двери, и я делаю, ставший уже привычным плавный шаг чуть в сторону от Риона, туда, где тень особенно густая. Замираю.
Значит, снять с него этот ужасный ошейник я не могу, ключа от кандалов у меня тоже нет. Надо хотя бы попробовать поковыряться в замке. Я видел, как мальчишки в школе на спор вскрывали разные замки. В те моменты их глаза горели совсем не аристократическим азартом и они становились похожи на нормальных подростков. Как жаль, что я не помню, как именно они это делали, но можно ведь просто попытаться?
Голоса стражников заставляют прислушаться, похоже вернулся тот второй мужчина, что уединялся со служанкой. Кто-то дергает дверь и на мгновение у меня сбивается дыхание. Но дверь заперта. Как и должно быть.
— …так как же потерял?
— … не могу найти его… всё обыскал…
— …не мог же он исчезнуть?
— Не мог, чай ни лапок ни крыльев не имеет…
— А может это твоя красотка его прихватила?
— Гина? Да как бы она смогла, да и зачем ей? Она его высочества боится пуще огня. Даже навестить меня не сразу согласилась, не то, что обычно…
— Тогда иди за запасным ключом, да поживее, а то мало ли кто из высших пожалует, а ключа нет. Влетит так, что обоим не поздоровится. И лучше поторопись, да не жалей ключнику монет, лишь бы не болтал старый…
— А мы потом ещё поищем…
А дисциплина в подземелье страдает, однако. Выждав безопасный момент, выбираюсь из темного угла, возвращаясь к принцу.
Он старается не подавать вида, но мою магию не обмануть, я чувствую, как ему больно, как затекло тело и ноют мышцы, как вспыхивают огнем внутренности при каждом движении. Меня распирает злость и ощущение бессилия.
Приникаю, к нему, отчаянно обвивая его руками, прижимаюсь, укрывая нас моей магией, щедро вливая её в обессилевшее тело мужчины.
— Остановись! Ты исчерпаешь себя! Дэни, милая, прошу тебя!
Разве могу я, зная, как ему больно? Нет, мой хороший. Лишь усиливаю поток, отдаю больше, на грани своих возможностей, отмечая, как постепенно расслабляются его мышцы и притупляется агония.
— Пожалуйста, Дэни, прошу!
Когда остается лишь несколько капель, останавливаюсь. Слегка пошатываясь отхожу к стене и облокачиваясь на неё медленно сползаю на пол.
— Дэни! — отчаянный полухрип сдавленным шепотом вырывается из груди
— Всё хорошо, просто немного отдохну. Всё хорошо…
Мне нельзя спать. Здесь это особенно опасно. Рион не сможет предупредить меня об опасности и разбудить, если кто-то решить зайти внутрь. Впиваюсь ногтями в собственное плечо, молясь, чтобы боль помогла побороть сон. Я не имею права сдаваться. Только не сейчас. Что я там хотела? Попытаться освободить Риона от наручней?
Достаю несколько простых заколок, которыми крепила чепец к волосам. Также, опираясь о стену заставляю себя подняться. И делаю несколько нетвердых шагов к принцу. Перехватив его запястье, пытаюсь понять устройство замка. Свта едва хватает чтобы различить смутные очертания, но замок выглядит довольно обычным.
Следующие часы я трачу на наручни. Время идет, а у меня ничего не получается.
— Дэни, маленькая, оставь это. Тебе нужно отдохнуть.
Руки дрожат от слабости, в темноте я почти не понимаю, что делаю. Слезы текут по щекам, и я прикусываю щеку, чтобы заставить себя сосредоточиться на задаче. Но сколько бы я ни пыталась — ничего не выходит.
Падаю на колени, зажимая себе рот. Потому что от бессилия хочется начать выть.
— Прости, прости, не получается. — Едва шепчу. — Но я найду способ освободить тебя, у меня получится! Должно получиться!
Глава 59. Бессилие
Эдеррион.
— Вот, выпей еще. Тебе… очень больно?
Дэниэлла подносит ко мне очередную порцию воды, внимательно следя, чтобы я выпил все маленькими глотками. Ее забота и то, что она оказалась здесь, в камере со мной не укладываются в моей голове. Все женщины, которых я встречал прежде в подобной ситуации сбежали бы или, что более вероятно, радостно сдались бы на милость старшего принца. Но не Дэниэлла, которая отчаянно делает всё, чтобы найти выход. Она ни на мгновение не теряет надежды, и даже какой-то упрямой уверенности в том, что нам удастся выбраться отсюда вместе.
А мне страшно… страшно подвести ее, страшно за то, что не сдержу обещание
