Книга Все правые руки - Юрий Витальевич Яньшин

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121

Роумэн покраснел, как засидевшаяся в невестах деревенская красавица, поэтому опустил глаза перед строгой матроной, буквально прошелестел:

— Я опасаюсь, что мои парни на месте могут не разобраться со сложной системой русских РЛС, да и высадка на берег, даже при всей осторожности с нашей стороны, не останется для них незамеченной. «Подсолнухи» не дремлют ни днем, ни ночью. К тому же у ВВС могут возникнуть сложности с наведением на цель ракет. Русские «Красухи» просто забьют помехами всю нашу GPS.

— Я с удовольствием бы разделила ваши опасения, мистер Роумэн, если бы не одно «но», — хитро прищурившись, проворковала старуха. — Я не сказала собравшимся, что у нас появился агент из числа обслуживающего персонала, у которого имеется практически беспрепятственный доступ к любому объекту, расположенному на территории полигона. И мы уже даже успели снабдить его некоторым количеством радиомаячков, способствующих более точному наведению наших ракет. По нашему сигналу он разместит их в нужных местах, незадолго до совершения акции. Ко всему прочему он возьмет на себя обязанности по нейтрализации «Подсолнуха», а значит с незаметной высадкой ваших парней не должно возникнуть никаких проблем.

В знак того, что у него больше не осталось вменяемых аргументов против проведения операции, Роумэн, как бы сдаваясь, воздел обе руки кверху.

— Вот видите, господа, — вновь замурлыкала Джина, — в нашем ведомстве тоже имеются светлые головы, способные планировать масштабные операции. У кого-то еще есть принципиальные возражения против задуманного нами?

Принципиальных возражений ни у кого не было. Все, в принципе, понимали, что по большому счету, иного выхода, как применить силу у них не было. Они, не без оснований ощущали себя загнанной в угол крысой, у которой было только два варианта реагирования — сдаться на милость победителя или самим кинуться в отчаянную, может и последнюю в жизни, атаку. Единственное, что удерживало их от горячего одобрения плана ЦРУ, так это осознание последствий для карьеры каждого из присутствующих, в случае провала операции. И отставка без пенсии, в этом случае, была еще не самым худшим вариантом. Импульсивный и не всегда адекватный президент мог запросто повесить на них всех собак и инициировать расследование комиссии при Конгрессе деятельности горе-заговорщиков, а это уже грозило реальными большими сроками тюремного заключения. Осознавая реальную опасность, связанную с небывалой доселе дерзостью по отношению ко второй по величине ядерной державе, все тот же Рэтклифф, озвучив невысказанное мнение подавляющего большинства, выразил некоторое опасение:

— И все же, миссис Хассел, прежде чем приступить к активной фазе исполнения вашего плана (на слове «вашего» он сделал особое ударение, как бы отстраняясь от происходящего), было бы совсем не лишним получить санкцию от президента.

— Пока мы будем уговаривать президента, мечтающего оторвать Россию от Китая, путем ее задабривания, дать нам карт-бланш на проведение операции, русские уйдут далеко вперед. И успеют не только отладить действующую модель-демонстратор, но и запустить ее производство в серию, попутно адаптировав для размещения на разных носителях, включая воздушные и космические, — жестко парировала Хаспел потуги Рэдклиффа снять с себя часть ответственности.

— Но как часть структуры государственного аппараты мы обязаны…

— Вот именно, что государственного! — невежливо перебила она порядком надоевшего индюка. — Мы, прежде всего, служим интересам Соединенных Штатов, а не их чиновникам, хоть и высшего порядка. Президенты приходят и уходят, а интересы государства остаются, так же как и мы с вами. К тому же, все вы прекрасно понимаете, что второй срок Донни[59] не светит ни при каких обстоятельствах. И если мы удачно проведем эту операцию, у новой администрации, неважно. Республиканской или демократической, не будет особого стимула менять руководство удачливо зарекомендовавшей себя команды. У кого-нибудь еще имеются вопросы на данную тематику? — обвела она ставшим вдруг колючим взглядом гостей.

Вопросов ни у кого не возникло.

— Отлично. Тогда давайте приступим к обсуждению деталей и распределению ролей.

Совещание с перерывом длилось почти до полуночи.

III

28 июня 2020 г., США, г. Нью-Йорк, р-н Манхэттен, штаб-квартира ООН.

Как ни крути, а занимать пост Постоянного Представителя в Совете Безопасности ООН после загадочной смерти в феврале 17-го Виталия Туркина, было сродни неподъемной задаче. Хотя почему загадочной? Загадкой это было для обывателя, покорно поглощающего информацию, которую ему скармливают СМИ. Для сотрудников дипмиссии России и ее представителей при ООН эта смерть не была тайной за семью печатями. Как ни странно, но она была ожидаема, а потому — неизбежна. Уж больно Виталий Иванович был во всех отношениях неудобен местному истеблишменту своим стойким патриотизмом, блестящим владением дипломатической аргументации, неуступчивостью интересами, представляемой им страны и острым языком, не переходящим, однако, за черту грубого хамства, в отличие от своих извечных оппонентов из Пиндостана и Мелкобритании. Неспроста же ему даже был установлен памятник в Сараево с красноречивой надписью «Спасибо за Русское Нет», случай беспрецедентный в мировой практике. Но на Родине патриотизм своего сына попытались не заметить, поэтому министр иностранных дел Калантаров, хлопотавший в это время о «виде на жительство» в США для своей внучки, отказал инициативной группе в размещении на фасаде мидовского здания мемориальной таблички в честь заслуг покойного. Парадокс сегодняшнего дня заключается в том, что к нашим патриотам за границей, порой относятся лучше, чем на Родине. Вообще, положа руку на сердце, внешняя политика при последнем министре «странных» дел мало чем отличалась от козыревского «чего изволите», разве что в риторику немного добавилось упрямых ноток несогласия с «генеральной линией» мирового гегемона. Туркин никак не вписывался в эту структуру. Его неоднократно предупреждали о том, что против него готовится либо грандиозная провокация, либо покушение, но он с истинным русским фатализмом отмахивался от предостережений, считая, что лучше быть последним часовым на посту охраны чести и совести, чем первым дезертиром с поля битвы между добром и злом. Газеты тогда писали, что ему стало плохо еще в здании ООН и умер де он от сердечного приступа. Типа не выдержало сердце еще далеко нестарого человека, бешеного ритма и постоянного напряжения. И хоть первоначальный диагноз, сделанный штатовскими патологоанатомами, и был подтвержден отечественными специалистами, тот факт, что его тело несколько дней не передавали российской стороне, наводил на мысли о его отравлении летучими соединениями, для распада которых требовалось некоторое время. Эту версию, в конце концов, подтвердила следственная бригада, прибывшая из Москвы. В его кабинете (постоянные члены СБ имели свои кабинеты в здании ООН) следователи обнаружили странно потемневшую лампу настольного светильника. Экспертиза показала, что она была смазана веществом, которое при нагреве дает очень сильные ядовитые испарения,

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121