как Нага Джолокия, при определенной концентрации мог убить не хуже любого яда. Однако капсаицин обладал настолько жгучим вкусом, что совершенно не годился к использованию в чистом виде. Его невозможно было растворить в самом доступном из имеющихся в природе неорганических растворителей – в воде, так же, как и в водном растворе щелочей. Для растворения годился только этиловый спирт и некоторые виды сложных эфиров, что значительно сужало область применения этого алкалоида.
На протяжении третьего семестра Эрика тайно работала над сложнейшей формулой вещества на основе капсаицина, способного убить человека в течение нескольких минут после попадания в организм. У нее не было четкого плана – она не знала даже, жив ли Арес Вергопуло. Его могли посадить в тюрьму, он мог умереть или переехать в другую страну. Эрика собиралась его разыскать, но после успешного преодоления первой ступени своего плана. Она упорно выводила варианты формулы, последовательно добавляя к капсаицину (заполучить который ей удалось не совсем честным путем) соединения различных ядов, чьи свойства многократно усиливались в сочетании с зловещим алкалоидом.
Результатом полугодичной работы стало создание яда столь высокой концентрации, что даже при растворении в больших объемах жидкости он не терял своих смертельных свойств. Эрика провела несколько успешных экспериментов над подопытными животными и осталась довольна результатом. Испробовать яд на себе подобных она не решилась – разоблачение и последующее наказание могли стать серьезным препятствием в осуществлении поставленной цели.
Эрика завершила работу над проектом в начале апреля и сразу приступила к поискам Ареса Вергопуло. В то время Интернета и сотовых телефонов еще не существовало, поэтому ей пришлось буквально по крупицам собирать нужную информацию, прибегнув (в тайне от Персефоны, разумеется) к помощи все той же греческой диаспоры. Она узнала, что Арес Вергопуло по-прежнему живет на Косе и владеет отелем, названным в свою честь. Разыскав телефон отеля, Эрика связалась с отделом кадров и спросила, не требуется ли им сотрудник, свободно владеющий греческим и английским, а также навыками оказания первой помощи. Ей ответили, что набор персонала к летнему сезону начинается через неделю, и что она может приехать на собеседование.
За неделю Эрика успела досрочно сдать сессию, купить билет до Коса и придумать для матери правдоподобную историю – якобы ей предложили по знакомству подработать медсестрой в одном из греческих отелей: что-то вроде летней практики, на пару месяцев или немного больше.
– Но ведь ты не медсестра, – заметила Персефона.
– Я прослушала двухгодичный курс анатомии и физиологии, а по оказанию первой помощи получила самые высокие оценки в своей группе. Мне сказали, что работа несложная, и, кроме того, ее можно совместить с отдыхом. Только представь: я буду жить в отеле на берегу моря, да еще получать за это деньги! – Эрика рассмеялась.
– Где находится этот отель?
– На Нисиросе.
– Но это же совсем недалеко от… – Персефона запнулась.
– Ты же не против, что я поеду в Грецию? – Эрика пытливо взглянула на мать.
– Не хочу, чтобы ты ехала, – честно ответила Персефона. – Тебе придется лететь до Коса.
– Да, ты права. Международный аэропорт есть только на Косе. Но я не собираюсь там задерживаться и сразу отправлюсь на Нисирос. Я узнавала – паромы ходят ежедневно.
– У меня плохое предчувствие. Откажись от поездки. Может, вместе отправимся на Лазурный Берег? Мы давно хотели там побывать, и это совсем не так дорого, как кажется.
– Раз уж я решила связать жизнь с медициной и фармакологией, то должна совмещать отдых с совершенствованием своих навыков, так делают все будущие врачи.
В этом Эрика не лукавила: она действительно планировала усовершенствовать свои навыки, точнее, применить на практике результаты своих многомесячных трудов в лаборатории. Узнай Персефона об истинных намерениях дочери, она пришла бы в ужас и заперла ее дома. Но провожая Эрику в аэропорт, Персефона оставалась в счастливом неведении. Ее мучили дурные предчувствия, но совсем иного рода. Когда объявили посадку на Кос, и Эрика затерялась среди других пассажиров, хлынувших к выходу на летное поле, Персефону охватил такой сильный приступ страха, что она едва не бросилась за ней вслед, но усилием воли сдержала себя. Эрика выросла, и она, Персефона, больше не распоряжалась ее судьбой. Призраки прошлого, мучившие Персефону, не должны были отравлять жизнь ее дочери.
Оказавшись в самолете, Эрика облегченно перевела дух. Она до последней минуты боялась, что мать догадается об истинной цели ее поездки. Теперь оставалось надеяться, что посылка, которую накануне Эрика отправила на свое имя в отель, где собиралась поселиться, доедет до Коса без приключений. На дне посылки, завернутая в старый свитер и спрятанная под ворохом одежды, лежала фляга с ядовитым веществом. Его хватило бы, чтобы отправить на тот свет несколько сотен человек, но оно предназначалось только одному человеку – Аресу Вергопуло.
У Эрики по-прежнему не было четкого плана, она собиралась действовать по обстоятельствам. Из аэропорта она отправилась в скромный двухзвездочный отель, в котором заранее забронировала номер. В таких отелях обычно не проверяют, какого рода посылки получают постояльцы, и, кроме того, Эрика не собиралась разбрасываться деньгами. Если повезет, через несколько дней она будет жить в «Вергопуло».
Сидя в рейсовом автобусе, Эрика с жадным любопытством смотрела в окно. Это была ее первая поездка в Грецию, и неестественно-яркие после серого дождливого Лондона краски окружающего пейзажа казались нарисованными: лазурная полоска моря на горизонте, серебристые заросли старых олив, увитые виноградниками зеленые холмы, выбеленные солнцем дороги… Эрика пыталась осознать, что все это – родина ее деда и матери, а значит, и ее собственная. Англия внезапно отодвинулась на второй план, стала размытой и далекой. Эрика ощутила себя истинной гречанкой, в ней проснулось чувство гордости за страну, которой она совсем не знала. Но в следующую минуту она вспомнила об Аресе Вергопуло, и мимолетное ощущение исчезло, уступив место холодной сосредоточенности.
Переночевав в маленьком семейном отеле, где на завтрак подавали домашний овечий сыр и густой йогурт, утром следующего дня Эрика отправилась в «Вергопуло». Она оделась изысканно, но не броско, тщательно уложила волосы и слегка подкрасилась. Ей пришлось вызвать такси, потому что отель находился в самой отдаленной части острова, и автобусы туда не ходили. Справившись у портье насчет посылки на свое имя, Эрика узнала, что почту обычно привозят во второй половине дня. Пусть мисс не беспокоится, посылку отнесут прямо в ее номер, заверил портье.
Эрика с удовольствием поболтала по-гречески с таксистом, который вежливо заметил, что у нее приятный иноземный акцент.
– Зачем вам понадобилось в «Вергопуло»? – спросил он. – Отель еще закрыт для постояльцев.
– Хочу устроиться
