Сталине не оказалось. Поэтому репрессии в армии хоть и были, но как-то неосознанно. И даже не знаешь, радоваться или кручиниться. Самые способные все равно погибли. А остальные, пусть и опытные, но упертые в своей дурости. И что?
Глава 25
Попаданец Сергей Логинович в свое время немного поработал с военными в XXI веке (исключительно по торговле), в ХХ веке (по попаданской потребности) и уже понял, что армейские реформы ему не по плечу. Откажут ведь, упрутся, а то могут и прямо послать, если надоест. Если же надавить через самого Хозяина, то это долго, муторно и не известно, на чьей стороне тот окажется в конечном итоге.
Уже где-то больше года, практически с появления при И.В. Сталиным и стабилизации своего положения, он незаметно, но постепенно начал капать на Вождя – на всякий случай для войны надо готовить Народное Ополчение. При чем в войну ее надо подчинить в оперативном положении армейскому командованию. А вот в мирное время готовить самим. И хорошо бы, если оно напрямую подчинилось самому Сталину через отдельную неармейскую структуру.
Хозяин вначале удивлялся, потом даже сердился, но в конечном итоге согласился. Его Всеславянский комитет ведь первоначально был созданным для идеологических вопросов, в два-три месяцы был переоформлен в другие цели.
Даже Л.З. Мехлис был переброшен сюда именно с целью создания ополчения. Хотя, вроде бы, он не знал этого и даже сейчас не знает? или, все же, знает? Он ведь имел сведения о готовящейся переброску из главреда «Правды» в ГлавПУРа Красной Армии. А потом вот Сергей Александрович попросил, Хозяин дал «добро», а Лев Захарович даже не мякнул. Что-то для него это не похоже.
В любом случае надо просить Хозяина:
1. Перевести работу по Народному Ополчению в практическую плоскость из теоретических весьма аморфных вопросов;
2. Конкретизировать работу Комитета так, чтобы все направления его работы шли на пользу именно ополчению, в том числе особенно патриотическо-агитационную, в сфере культуры, техническую. И непосредственно военную сферу.
Хм, вроде бы все. Только два пункта. Правда, объемные и широкие, включающие в очень многозначащие аспекты. Причем ведь за Народное Ополчение и свой Комитет мне выходить нельзя. И эти-то направления едва выгрыз, а Хозяин, сволочь, даже прикалывался, смотря, как мы боремся. В итоге как-то победил двух наркомов. Но в итоге две силовые сферы для великого князя Сергея Александровича намертво закрыты, потому как и нарком НКВД В.П. Чкалов и, особенно, нарком обороны С.М. Буденный дико обозлились. Он-то хотел как лучше, а получилось, классически, как всегда. Наркомы решили, что он копает под них и теперь готовы мстить.
А Сталин над нами. Ему даже выгодно, чтобы не спелись против него. Мда-с, и против кого бороться?
Так, ладно, кончай, милай, лить крокодиловы слезы, грядущая, очень кровавая война приближается. Когда прольется море человеческой крови, о собственной уже и не то, что будет горевать, но и вспоминать точно не захочется.
И последнее, чтобы не позволить подозревать И.В. Сталиным великого князя в подготовке военного переворота, ведь тогда выход один – расстрел с последующей реабилитацией через двадцать лет в 1950-е годы. Избежать это в какой-то мере будет возможно, если перед этим придет негативная внешнеполитическая новость, например, из нацисткой Германии. Или, очень вероятно, из переговоров с Англией и Францией. А они обязательно сорвутся!
По сравнении с прошлой реальности К.Е. Ворошилов по причине преждевременной смерти был назначен, как и в наркомате обороны, С.М. Буденным. Наверняка, частично или полностью были изменены иностранные делегации. Суть не в этом, главное, что принцип комплектования была такой же. И Даладье, и Чемберленом кандидатами в члены делегации были насечены совершенно мелкие политики.
Разница в этой реальности была лишь в том, что французский премьер-министр Э. Даладье поначалу заартачился. Он хотел было поставить во главу делегации двух министров – обороны и обороны. Но приехал дружище Невилл (Чемберлен) и слабенький француз сразу сдался. Что и требовалось доказать.
Зато, когда стал известен персональный состав делегаций, а это произошло только по их прибытии в Москве, уровень популярности Сергея Александровича вырос в глазах И.В. Сталина неимоверно.
Разумеется, речь о прибытии и, тем более, участии в работе делегации Хозяина уже не шла. В первый день переговоров он выехал из своего кабинета, но … в Комитет!
Ажиотаж был офигенный (если официально, то большой). Ведь Кремлевский Затворник даже в Москве был редко. Кремль – дача (ближняя или дальняя) и обратно, вот и весь маршрут. Поэтому так его прозвали. Прозвище почти официальное, но в отличие от Хозяина им не любимое, а потому всеми почти не называемое.
Впрочем, разговор был не об этом. День был в разгаре, близился обед. Сергей Александрович, найдя немного времени, скрылся в часовне – молиться и думать. Можно еще медитировать, но этот термин здесь почти не используют.
Находился попаданец около любимой своей Тихвинской иконы Пресвятой Богородицы, молился, думал напряженно. А уж темы было страсть – от беременной своей жены Марии Федоровны до напряженной международной обстановке. Ну и, конечно, противоречивые отношения с И.В. Сталиным. Тот уже давно вел себя лаже не как самовластный диктатор, а как самовластный и капризный отец. Типа, я тебя родил, я же тебя и убью. И точка. Что-то Сергею эта ситуация нравилась все меньше, но что делать, он не знал, вот и молился.
А потом оглянулся и о (Ба!), а Хозяин уже здесь. И ведь никто не осмелился его предупредить. Зарою или, хотя бы, понижу в звании. Зачем мне такие подчиненные?
И.В. Сталин проходить в часовню не стал, пришел явно конкретно за мной, подошел сам, я не гордый. Зачем он здесь? В кремлевском кабинете Сергей Александрович встречался с ним не один раз, если не десятки, а вот в особняке Комитета он приехал впервые.
Хотя все это мелочи. Хозяин есть Хозяин, он в своей стране и в своем праве. Спокойно любопытствовал, все-таки индивидуальный проект дореволюционной эпохи. Сам поначалу все глаза приглядывал.
Сергей Александрович пригласил его в парадную столовую, раз уж пришло время обеда. Согласился без особого жеманства. Все же Хозяин всей страны!
Прислуге пришлось немного попутаться. Мало того, что в особняке появился сам И.В. Сталин, так еще столовые-то две и сначала было распоряжение носить все блюда в одну (рабочую на третий этаж), потом в другую (парадную на второй). Ничего, сумели разобраться.
И кухня, к счастью, на этот
