нас жаждать встречи. Мы сами, впервые столкнувшись, стали друг в друге нуждаться. Не судьба, не рок – мы создали эту связь, эту тягу, которая прорывалась даже сквозь вечное забвение новых жизней. Даже не помня друг друга, мы хранили в душе это чувство. Вот почему был несчастен композитор, вот почему так ластился тигр к циркачке! Мы привязались друг к другу с первой встречи всей душой. А родившись в это время, наконец окончательно и неотвратимо полюбили друг друга.
Влад оглянулся. Не обращая внимания на готовую к расправе банду, не чувствуя страха, я потянула его назад. Он нужен мне! Только он, через все мои жизни. Я упала в неожиданно распахнувшиеся объятия и, не помня себя, поцеловала своего принца.
Сердце пропустило удар. Мы целовались на глазах у захохотавших и засвиставших пацанов, но мне было плевать. Я любила его. Любила! Это новое, ни разу за века не испытанное чувство затопило меня, и я растворялась, таяла, чувствуя только его губы, дыхание, нежные руки. Душа трепетала; мне казалось, что она тоже соединилась в одно с его душой, образуя целое существо, когда-то разорванное пополам. Я принадлежала ему, а он – мне. Мы всегда были друг другу нужны. И если принц давно чувствовал это, то я осознала лишь сейчас.
…Гогот резко оборвался. Сначала мы не обратили на это внимание. Но потом рядом послышалось нарочитое покашливание, и знакомый голос насмешливо спросил:
– Вы оторвётесь друг от друга, или мне вернуть вас ребятам?
Я с трудом отстранилась. Влад тепло, счастливо взглянул мне в лицо, и мы вместе обернулись на голос. Рядом, сложив руки на груди, стояла рыжеволосая женщина из моего сна. Хохотавшие пацаны замерли в разных позах, не шевелясь и не моргая.
– Привет! – С другой стороны показалась ещё одна девушка, юная, с русыми волосами. Скромно улыбнулась нам, трепетно вгляделась в лицо Влада. – Мы решили вмешаться. Подруга хочет что-то вам сказать.
– Так это вы прокляли нас смертью? – проницательно уточнил Влад.
В его голосе проскользнул холод.
– Нет-нет, не мы, – вскинула ладони русая. Кивнула на вторую. – Только она.
– Всё верно, – усмехнулась та.
Рыжеволосая внимательно посмотрела сначала на Влада, потом на меня. Я замерла, чувствуя, как меня захлёстывает непонятная надежда. Ну же, говори!
– Что ж, вы меня растрогали. Поцелуй перед лицом смерти… Так романтично.
Женщина слабо рассмеялась, но взгляд её оставался серьёзным. Оборвав смех, она сложила кончики пальцев вместе.
– Итак, я могу освободить вас от проклятия. Бессмертными вас это, конечно, не сделает – когда-нибудь, хоть через семьдесят лет, хоть завтра, вы всё равно погибнете, но случайно, не по моей воле. Я вас оставлю в покое.
Влад подался вперёд. Я нащупала его руку и сжала, цепляясь за неё как за последнюю опору.
– И какова цена? – нагло спросила у то ли богини, то ли феи судьбы.
Та усмехнулась, окинула меня одобрительным взглядом.
– Верный вопрос. Цена такая: это станет вашей последней жизнью. Никаких больше перерождений, умрёте раз – умрёте навсегда. Так что выбирайте: бесконечное будущее для каждого, или непредсказуемое по длине существование вместе?
И, величественно вскинув голову, женщина замолчала в ожидании ответа.
Я повернулась к Владу, лихорадочно и требовательно заглядывая в его лицо. Наткнулась на точно такой же взгляд. Он был согласен. Жаждал этого, как я, чувствовал то же самое. Мы крепче сжали пальцы друг друга.
– Вместе, – сказал Влад твёрдо. – Только вместе. Плевать на другие рождения, я хочу быть с ней.
– А я с ним, – тихо, внушительно добавила я, глядя на женщину.
Пусть только попробует что-то ещё выкинуть. Да я до небес доберусь, чтобы ей отомстить! Рыжекосая рассмеялась, глядя на нас со странным торжеством.
– Что ж, вы сделали выбор. Довольно глупый, надо заметить, но люди вообще не очень умны. Любовь же лишает вас и последних мозгов. Я выполню слово, а вы теперь живите с этим.
И она неожиданно подмигнула мне. Этот жест так выбивался из всего её поведения, что я не поверила глазам. Рыжеволосая будто бы ободрила меня, поддержала, как давнюю подругу. Я удивлённо вытаращилась в ответ, но женщина уже повернулась к спутнице.
– Теперь ты довольна?
Та радостно закивала.
– Конечно! Можем возвращаться.
Я было подалась вперёд, собираясь то ли остановить их, то ли что-то спросить, как вдруг вокруг потемнело. Я зажмурилась, спасая заболевшие глаза, а когда подняла веки, увидела свою прихожую. Влад стоял рядом и так же тёр глаза. Успокоившись, ошарашенно и радостно посмотрел на меня.
– Мы… Мы свободны?
– Мы свободны, – повторила я и, громко заорав, бросилась ему на шею.
Влад пошатнулся, но устоял. Обнял меня в ответ, радостно расхохотался, кружа. Остановился; я подняла лицо, и мы поцеловались, страстно и нежно одновременно, пьянея от этого чувства счастья.
– Что тут происходит? – послышался голос отца и тут же запнулся.
Я отпустила Влада и взглянула на изумленные лица выглянувших родителей.
– Простите. – Я откашлялась и торжественно произнесла: – Знакомьтесь, это Влад, мой…
– Жених, – закончил Влад и с озорной улыбкой взглянул на меня, ожидая ответа.
Мама слабо ахнула.
– Да, – подтвердила я с лёгкостью. – Мой жених.
– Эм, э… О-очень приятно, – протянул отец, к которому первому вернулся дар речи. – Проходите, молодой человек.
– Боюсь, я уже пойду, – остановил их Влад. Взглянул на меня. – Мне нужно идти к своим. До завтра?
– До завтра, принц, – шепнула я. – Жду звонка.
– Обязательно. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – отозвалась я, наслаждаясь звучанием этих слов.
Влад коротко поцеловал меня в щёку и вышел на лестницу. Дверь тихо закрылась; я смотрела на неё, зная, что завтра снова увижу его, уже ничего не боясь. И у нас будет ещё достаточно времени на жизнь и счастье.
В этот раз всё и правда было по-другому. Пусть это последняя наша жизнь, меня это нисколько не пугало. Я собиралась взять от неё максимум. Выжать всё, на что она способна. И пускай мне больше не быть ни преступницей, ни гениальным композитором, ни гимнасткой, ни даже царём, я была счастлива. Впервые за все мои рождения.
Эпилог
– Как хорошо, что ты всё же их пощадила!
Подруга смерти отвела взгляд от зеркала, оплетенного серебряной паутиной, и усмехнулась. Отбросив за спину тяжёлые медные косы, повернулась к счастливой феечке
– «Пощадила» громко сказано, – произнесла она равнодушно. – Просто интереснее уже не будет. Они раскрыли свои души полностью, показали себя с лучших сторон. Продолжать нет смысла.
Молодая фея только улыбнулась на это. Она знала свою подругу. И знала, что эти слова – лишь пустая привычка держать
