Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Наконец все «дубликаты» вместе с оригиналом, выделить который не представлялось возможным, собрались возле каменного забора, к которому чуть поодаль до сих пор прижимался голый загорелый мужчина. Женщины старались держаться как можно дальше друг от друга и смотрели только на Ничу. Вид каждой из них словно говорил: «Я – единственно настоящая, остальные – ничто, мираж, недоразумение».
Нича пересчитал женщин. Их было восемнадцать – девять с «правильной» надписью на топике и девять с зеркальной. Ясно было лишь, что оригинал находился в первой половине. Но сейчас это было не важным.
А что было важным?.. Нича почесал затылок, не зная, что предпринять. Впрочем, стоило хотя бы познакомиться.
– Меня зовут Николай, – как можно дружелюбней сказал он.
– Катя, – хором откликнулись женщины и улыбнулись одинаково белозубыми улыбками.
«А они ничего… – подумал вдруг Нича. – Ничо так! Или она?.. Не важно… Но хороши, да! Получше Аброськиной. А… Сони?..» – последняя мысль царапнула, словно гвоздем по стеклу, и Нича поморщился. «Ну и гад же ты! – сказал он себе. – Гад и скотина. Кобель озабоченный». Женщины враз потеряли большую часть привлекательности.
«Что ты им там обещал? Обследование?.. Придурок! Как ты их собираешься обследовать? Раздевать по очереди? Один вон уже разделся… Зачем, кстати? Не псих он, часом?..»
«Псих» будто услышал Ничины мысли. Он оторвал голый зад от каменной кладки и направился к Ниче, смурнея с каждым шагом. Разумеется, он давно уже не выл. Зато сопел. И в этом сопении слышалась явная угроза.
Подойдя почти вплотную, так, что Ничу шибануло острым запахом пота, голый мужчина процедил:
– Че те надо? Это моя… мои бабы!
– Ничо так! – на шаг отступил Нича. – Чего ж ты так орал только что?
– От радости, – скривился мужик. – А ты топай дальше!
– Нет-нет! – заголосили женщины. – Не уходи!.. Не бросай меня!.. Это псих… маньяк… придурок!.. Он чуть было меня не…
– Стоп! – замахал руками Нича. От восемнадцатиголосого ора у него зазвенело в ушах. Когда женщины чуть попритихли, он сказал: – Чего вам сейчас-то бояться? Он всего один, а вас вон сколько!
Лучше бы он этого не говорил. До этого Кати смотрели друг на друга с отвращением и страхом. Теперь же они переглянулись, явно ища поддержки одновременно вспыхнувшей у них мысли. И не успел Нича ничего предпринять (да и успел бы?), как женщины двинулись к обнаженному обидчику и мигом сомкнули вокруг него кольцо.
– Эй, эй!.. – закричал Нича, пытаясь растащить дублей. Но куда там! С каким-то звериным (наполовину кошачьим, отчасти змеиным и даже будто бы неземным, словно из фильмов-ужасов) шипением женщины стали сжимать кольцо, звенья которого стали вдруг резко дергаться.
Если бы Нича не знал, что внутри кольца находится жертва, он бы, наверное, подумал, что перед ним исполняется некий ритуальный танец. Но он знал и эти резкие движения мог объяснить одним: женщины начали действовать. Подтверждением этому стал и дикий, тоже вполне звериный вопль, раздавшийся из центра кольца, которое походило уже на судорожно дергающийся ком. Мужчина орал так, будто его раздирали на куски. Впрочем, почему «будто»? Наверняка ведь раздирали!..
Нича снова бросился к свалке из женских тел. Он ругал себя за неосторожно сказанные слова на чем свет стоит. И определений при этом не жалел. Но помочь несчастному он так и не сумел, лишь получил по носу локтем от одной из Кать. От боли потемнело в глазах, из носа хлынула кровь, заливая халат алым. Теперь тот стал походить на униформу мясника. Под ногами захлюпало. Нича, зажимая ноздри, опустил голову. Он стоял в красной липкой луже.
Нича пошатнулся, ужаснувшись, сколько он потерял крови… Но быстро понял, что это уже не его кровь. Алый ручеек вытекал из-под ног шумно и натужно хэкающих женщин. Ничу обуял еще больший ужас. Он поскользнулся и рухнул на тротуар, попытался вскочить, но под дрожащими руками и ногами оказалась сплошная кровавая смазка, он лишь вымазался, но встать так и не смог. Тогда, подвывая от страха и отвращения, он покатился с тротуара в траву и лишь там, цепляясь за стену забора, сумел подняться на ноги.
Мужчина больше не издавал звуков. Лишь продолжали по-мясницки крякать женские дубликаты, видимо, уже довершая начатое. Не глядя в их сторону, Нича побежал. Сначала он рванул назад, но, вспомнив, что там тоже вершилась кровавая расправа, повернул в противоположную сторону и помчался наобум, лишь бы подальше от всей этой мерзости.
Он не сразу сообразил, что опять бежит по середине проезжей части, которая вновь стала самой что ни на есть обычной. Зеркало снова превратилось в асфальт. Зато справа… Ниче показалось, что поднялся ветер, так закачались вдруг росшие на правой обочине деревья, затрясли, ломая сучья, ветвями. Но в том-то и дело, что никакого ветра не было! Деревья качались сами по себе, словно норовили вырвать корни из надоевшей земли и броситься вслед за Ничей.
Не анализируя уже, мир ли окончательно сошел с ума, или все-таки спятил он сам, Нича заорал и помчался еще быстрей, не обращая уже внимания ни на боль в стертых подошвах, ни на льющуюся из носа кровь; не разбирая дороги, не глядя под ноги и уж тем более по сторонам.
* * *
Так он бежал бы, наверное, долго, но опомниться помог острый камешек, больно впившийся в пятку. То ли из-за того, что та уже была содрана, то ли попал камень в какое-то особое нервное окончание, но в ноге так стрельнуло, что Нича охнул, захромал и остановился.
Он долго не мог отдышаться, суматошно колотилось сердце, в боку кололо. И очень болели ноги. Не только травмированная пятка, обе подошвы горели огнем. А еще – жутко саднило голени; Нича их все-таки сжег. Не самолично, конечно. Ему помогло в этом солнце. Ведь халат прикрывал только бедра, а ниже колен ноги подвергались солнечным ваннам уже часа полтора, если не все два, что для белой Ничиной кожи было катастрофически неприемлемо.
Необходимо было срочно найти как минимум штаны и обувь. Да и панамка какая-нибудь не помешала бы. Не хватало только словить солнечный удар, и без того крыша откровенно поехала! Да и… Нича опустил глаза и ахнул, настолько страшен был его окровавленный халат!.. Так что рубашка или футболка – обязательно с длинными рукавами! – была ему тоже крайне необходима. Правда, с учетом, что здешние люди все поголовно сошли с ума, такой наряд был вполне подходящим, но сам-то Нича еще надеялся, что остатки разума в его мозгу сохранились, поэтому сменить халатик на что-нибудь более потребное захотел очень сильно. А может, и не разум был тому виной, а обычное чувство брезгливости, поскольку от вида кровавых пятен на и без того отнюдь не стерильном халате его откровенно замутило.
Нича завертел головой. По счастью, окружающие предметы вели себя мирно: не бегали деревья, не плясали дома. И люди в пределах видимости отсутствовали. К вящей Ничиной радости. Потому что видеть он сейчас никого не хотел. Ибо не ждал от подобных встреч ничего хорошего. Да и не люди ему сейчас были нужны, а магазин одежды. На худой конец – какой-нибудь ларек или палатка, где торговали бы курортным барахлом. Точнее, вряд ли тут сейчас кто-нибудь чем-то торговал, но сами торговые точки должны ведь были остаться!
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
