ароматом, в котором наверно какой-то афродизиак.
— Рот закрой Князев, — отодвигает стол и присаживается на него.
Вообще то это должен был сделать я, но у меня слегка шок. И возможно инфаркт, потому что я чувствую, как трещат по швам мои нервы, штаны и сердечный клапан кажется.
— Это что? — рычу все еще не веря, что она вырядилась в это и пришла в людное место.
Если абстрагироваться выглядела она охрененно. Легкий румянец и нежная улыбка. Пухлые губы, рожденные для того, чтобы я их целовал. Длинные ноги, которые я не удержал и которые сбежали от меня — все это было верхом красоты, но я не мог смирится с тем, что не только я это вижу.
Мне нужно успокоится. У меня есть план и мне пора переходить к его выполнению. В школе я не плохо играл роли в школьном театре. Сейчас пора вспомнить былые навыки и начать говорить.
Откидываюсь на спинку стула и жестом подзываю официанта.
Она получит за эту выходку, но не сегодня.
На сцене великий актер и начинается импровизация. Вдох, выдох — поехали.
— Ты великолепно выглядишь, — хриплю, тут же прочищая горло.
— Спасибо, — лыбится довольно.
Улыбайся улыбайся, недолго осталось.
Начинаю улыбаться в ответ, наконец я начинаю здраво мыслить. Все это для меня, именно меня она хотела удивить. Она готовилась к нашей встречи основательно, это точно не внезапная акция. И платья такого в ее гардеробе точно не было.
Я кажется даже трезвею от этих мыслей.
Пусть пялятся на нее, все равно она моя. Не отпущу теперь никогда.
— Ты хотел поговорить? — берет в руки меню, пытается сосредоточится на нем, — я слушаю.
— Знаешь, я голодный, может закажем, а потом и поговорим? — спокойно говорю, глядя на заразу.
Кивает головой, даже удивительно что она со чем-то согласилась со мной.
Мы делаем заказ, я добавляю к нему бутылочку игристого. Мне хочется ее напоить, в этом случае возможно мне и танец перепадёт. Очень хочется прижать ее к себе.
— Нам нужно все рассказать Макару, — перехожу к делу, — я хочу общаться с ним, воспитывать. Я, итак, многое упустил.
Говорить ей о том, что нам срочно нужен второй ребенок пока не спешу. Я не раз представлял ее пузатенькой. Не сомневаюсь, что это будут веселые девять месяцев.
— Я думаю пока на счет этого, не знаю, как сказать ему. Нельзя же так просто огорошить его.
— Меня значит можно, — усмехаюсь. — Да он сам тогда догадался, чего тянуть не пойму.
— Я не готова...
— К чему? — перебиваю.
— Не важно, — увиливает от ответа, а мне жуть как хочется узнать причину.
— Я же его не забираю, просто хочу быть в его жизни… — замолкаю на полуслове, официант в ведерке приносит шампанское и разливает его по бокалам.
Света берет свой бокал за тонкую ножку и молча делает глоток, большой, почти пол бокала. Кто -то нервничает.
— За нашего сына, — поднимаю свой бокал и опустошаю его.
Мы молчим, я наблюдаю за ней. Она же просто не знает куда себя деть, кажется ее наряд ей самой не очень по душе. Вот что за женщина, мне она нравится и в обычной одежде. Без одежды вид еще красивее, я-то помню.
Мы как на смотринах, и я готов взять ее себе хоть прямо сейчас.
Приносят еду, и я сразу начинаю есть. У меня проснулся просто звериный аппетит.
Она заказала себе салат. Зеленые листы чем-то сбрызнуты, и кажется я увидел пару кусочков курицы. Ей ничего не остается как присоединится ко мне.
— Это все что ты хотел обсудить? — ковыряя вилкой листы салата спрашивает. — Я тогда поеду. Подумаю, как устроить встречу и все сказать Макару, и все сообщу тебе.
— Нет это не все, — жуя молодого ягненка поднимаю глаза на нее, — есть еще кое-что. Дай поесть, может уже закажешь себе нормальной еды? Как на видео, чтобы стол ломился.
Злится моему отличному настроение, и опрокидывает в себя остатки шампанского.
— Я не страну напиваться, — ставит бокал на стол.
— Отлично, — улыбаюсь и наполняю ее бокал до краев.
— Зачем тогда подливаешь?
— Я стараюсь быть воспитанным, — отправлю в рот кусок мяса, — это плохо?
— Зачем мы вообще устроили эту встречу? Все это можно было обсудить и по телефону. Ты все усложняешь.
— Я хотел тебя видеть, соскучился. И не зря. Да и ты трепетно готовилась ко встрече со мной, — подтруниваю ее.
Не могу остановится, до чего нравятся ее живые эмоции.
Я вижу, как ее глаза округляются, вместе с тем она покрывается красными пятнами, не то от злости, не то от смущения. Злится и смущается одновременно.
— Да пошел ты, придурок, — рычит моя булочка, не забывая зло смотреть на меня.
Встает и кидает салфетку на стол, хватает сумочку. Собирается уйти, но я-то подготовился.
— Сядь на место, — повышаю голос, и она слушается, что удивляет.
— Что ты хочешь от меня? — кладёт ладошки на стол, наклоняется ко мне ближе через стол, — не ймется тебе, да? — она поддается еще ближе, глаза горят огнем, не страсти, но это пока. — Давай так поступим, завтра приходи и мы все скажем Макару и будь что будет. А сейчас мне нужно идти домой.
— Если ты сейчас встанешь я поеду с тобой, и мы сейчас ему все расскажем, — делаю глоток воды, — мы найдем его, где бы он ни был, иногда я бываю упорным.
Видно, я немного перегнул палку. Моя женщина хватает бокал и выпивает его залпом. Морщится, пузырьки дают не только по голове, но и в нос. Выдыхает и плюхается совсем не эротично обратно на стул.
— Как же я тебя ненавижу, — говорит тихо, но это можно прочитать и по губам. Она пытается убить меня взглядом, вложить в него всю свою злость, но получается плохо, она будто делает зарядку для глаз.
