мучительно не хватало воздуха.
– Денизе, что с тобой? Денизе!
Голос Джеральда доносился до нее как сквозь вату – глухой, искаженный. Кэйла судорожно вздохнула. Воздух хлынул в нее потоком, сшибая барьеры, выстроенные после вторжения в чужое сознание. Перестав скрести ногтями по горлу, Кэйла попыталась приподнять голову, чтобы заверить Джеральда, что самое страшное уже позади.
Тьма обступила ее и потянула назад, в пучину забвения. Последнее, что она увидела – полный тревоги взгляд ее паладина.
Глава двадцать шестая. Скверна
Вряд ли эффект от ясновидческого зелья был бы настолько сильным, если бы не добавленная в него кровь оскверненного. Придя в сознание, Кэйла еще несколько минут отходила от последствий своего опрометчивого поступка. Едва обретя способность говорить, тут же рассказала Джеральду обо всем, что успела увидеть.
– Я так и не смогла понять, кто впустил в его душу эту темноту, которая и сделала его оскверненным, – слабым голосом закончила она. – Только что он был обычным человеком, который радуется встрече с возлюбленной, а затем… все переменилось. Но не похоже, чтобы это было обыкновенным проклятием – иначе, думаю, я бы увидела того, кто его наслал.
Джеральд хмуро молчал. Кэйла думала, что паладин прокручивает в голове все, что она рассказала про оскверненного, однако он быстро ее разубедил.
– Ты когда-нибудь перестанешь рисковать собой?
– Я не рисковала. Я, на минуточку, колду…
– Например, пробуя чары, в результате которых ты не уверена? – не слушая ее, повысил голос он.
Кэйла неосознанно съежилась. Она не помнила, чтобы Джеральд хоть с кем-нибудь говорил так резко. Его лицо тут же смягчилось. Отвернувшись, он едва слышно произнес:
– Извини. Просто… ты заставила меня поволноваться.
Она отвела взгляд, чувствуя жаркий трепет внутри.
– Мы же знакомы не первый год. Ни за что не поверю, что Де… что я никогда раньше не пробовала нечто совершенно новое.
Джеральд хмыкнул.
– Пробовала. Постоянно. Удержать тебя в рамках уже освоенного невозможно вовсе. Но…
– Что? – замерев, спросила Кэйла. Голос ее от волнения почти превратился в шепот.
Паладин вдруг взглянул ей прямо в глаза, и от этого открытого взгляда Кэйлу посетило странное чувство, будто она падает в пустоту. Дыхание перехватило.
– Раньше все было иначе.
Кэйла закусила губу, не зная, что сказать. Долгие секунды они смотрели друг другу в глаза. Его взгляд скользнул вниз, на ее губы, и задержался на них. Все, о чем Кэйла жалела сейчас – что Джеральд находится так далеко от нее. Быть может, будь он рядом…
– Мне надо… идти, – хриплым, незнакомым голосом сказал паладин. – Схожу в храм и еще раз взгляну на оскверненного. Возможно, придется и вовсе защищать от него жрецов.
Кэйла, не в силах выдавить из себя ни слова, просто кивнула. Как только Джеральд ушел, она затрясла головой, словно желая насильно выкинуть из нее все мысли о паладине. И только потом, чуть успокоившись и восстановив дыхание, погрузилась в изучение дневника. В надежде, что сумеет отыскать подсказку и сможет понять, как спасти незнакомца от неведомого проклятия.
Увлекшись, она не услышала, как Джеральд вернулся.
– Прости, Денизе…
Кэйла вздрогнула. Подняв взгляд от дневника, увидела его, перемазанного в крови. Порывисто вскочила, бросилась к нему… и замерла на расстоянии полушага.
– Ты в порядке? – выдавила она.
Джеральд невесело усмехнулся.
– Кажется, мы оба сегодня заставили друг друга поволноваться. Я в порядке. Это не моя кровь. Оскверненный… Он сумел вырваться из клетки.
Кэйла отступила на шаг. Ладонь взметнулась к лицу, но на полпути замерла.
– Проел зачарованные стальные прутья собственной слюной. Она стала чем-то вроде… кислоты. Потом напал на жрецов, и мне ничего не оставалось делать, как его убить.
Рука Кэйлы безвольно опустилась. Случившееся – не только трагичный финал истории существа, что прежде был человеком , но и ее личное поражение. Она, белая колдунья, сосуд силы Несущей Свет, так и не сумела его спасти.
Однако самое страшное поджидало их впереди.
***
Незнакомец, чьего имени они так и не узнали, оказался не единственным, кто попал под власть странных и разрушительных чар. Отовсюду, со всех концов страны до Кэйлы долетали слухи о людях, которые стремительно теряли свою человечность, превращаясь в двуногих зверей, алчущих плоти и крови – тех, кого еще вчера считали своими собратьями, друзьями, родными. Даже самые смиренные из оскверненных, что не пытались нападать на людей, а лишь брели по округе, своим жутким видом пугая окружающих, походили лишь на зверей, носящих маску человека.
То, что жрецы Амерей назвали Скверной, извращало их тела и души, меняло их, не оставляя шанса на возвращение к прежней жизни. С колотящимся сердцем Кэйла перечитывала дневник Денизе от корки до корки, не теряя ни секунды драгоценного времени на обучение колдовству, но так и не нашла в нем ни единого упоминания о чем-то подобном. Вместе с Джеральдом перерыла старинные фолианты – все, которые сумели отыскать… и там пустота.
Что бы ни породило Скверну, что бы ни было ее источником, прежде люди никогда не сталкивались с ней.
Кэйла и в самом деле оказалась в начале пути. В начале конца Старого мира.
– Что нам делать?
Она ходила из угла в угол, не в силах остановиться хоть на мгновение. Паника поднималась изнутри ледяной волной, подхлестывала ее.
Джеральд мягко взял ее за руку. Кэйла замерла с прикрытыми глазами, медленно выдохнула. И лишь чуть успокоившись, высвободила руку.
– Ты говорила, что видела в том оскверненном нечто темное, сродни туману, нечто, что затмило его воспоминания о прежней жизни…
– Буквально стерло их, – кивнула Кэйла. Заметив странное выражение, появившееся на лице Джеральда, нахмурилась. – Что?
– Я думаю… – Паладин медлил, усиленно над чем-то размышляя. – Пока это лишь догадка, но я думаю, что Скверна – это обратная волна, вызванная в результате призыва слишком сильной магии, ломающей мироздание.
– То есть более масштабная версия дождей в Стоунверде – отклика мироздания на притянутое солнце, – ахнула Кэйла. Подобное ей в голову не приходило. – Если это и впрямь реакция на мощные чары, тогда, рано или поздно, мы должны услышать о них. Но что нам делать сейчас? Мы не можем позволить обратной волне превращать людей в оскверненных и дальше!
Джеральд медленно кивнул, пристально
