пришла и увидела его.
— Сдали меня, — произнёс он.
— А ты струсил? — спросила у него. Всё ещё держа в руках бутылку с жидкостью.
— Прости меня, — попросил он и сделал шаг навстречу.
— Нет, — пшыкнула я на пол, чтоб не смел протягивать свои ручки в мою сторону.
— Больше никаких инопланетных игр, — пообещал он.
Я вот на него смотрю, на такого родного охламона, с этим его завораживающим голосом. И так хочется простить. Но?
— Нет, — отвечаю я, разворачиваюсь и ухожу.
Больше никаких связей с инопланетянами! Видеть их не могу! Вот выучу график прилёта и буду сидеть в лабораториях в это время!
Вернулась в магазин. Там всё те же лица.
— Есть, что грязное? — спросила Джона и швырнула на полку бутылку с жидкостью.
— В ангаре можешь помыть корабли, — предложил он.
Я согласно кивнула и, подходя к лифту, сказала.
— Может, туалет сделаем для инопланетян? — предложила я. — Будет ещё одна комната, которую можно мыть.
Двери лифта закрылись, но я услышала, как циотопы поддержали мою идею.
Остаток дня я молча отмывала всё самолеты-корабли в ангаре. Ко мне никто не подходил. Даже Джон. Только уже поздно ночью, он не выдержал и тенью прошмыгнул к своему телевизору. Ну а я решила ему не мешать и отправилась спать.
Утром я была зла. И не удивительно. Всю ночь я пялилась в потолок. Думая, что надо было сказать «да». А потом ругала саму себя за то, что у меня отсутствует гордость. В таком раздвоенном состоянии я отправилась в столовую и о чудо, тут увидела своих мужчин в сборе.
— Что дают на завтрак? — спросила у них.
Мигель мне пододвинул миску с кашей и фруктами.
— Не густо, — буркнула я в ответ.
— Ты вчера так запугала циотопов, что они забыли оставить пищевые пакеты для нашего агрегата. Теперь жди следующего рейса и питайся кашей! — наворчал на меня Герц Акимович.
Мне стало стыдно, но виду я не подала и спросила:
— А как вообще на этой заправке все про всё знают, даже если в этом момент не присутствовали во время событий?
— Молча ешь кашу и бегом в лабораторию! — Герц Акимович повысил голос.
Больно он без кофе раздражителен. Подсел тут на заграничное пойло, понимаешь! Ну и подумаешь! Я шмыгнула носом. Молча приступила к завтраку.
Мужчины ушли из столовой первые. Джон пообещал привезти какие-то гамбургеры на ужин с картошкой. Мигель заулыбался. А вот Герц Акимович попросил какой-то «стейк». А у меня даже не поинтересовались, что я бы съела!
— Ну и ладно, — обиженно буркнула я и пошла в лабораторию.
Там на полках меня ждали колбочки с розовой жидкостью и сгустками, которые надо переложить в саркофаги. Ну не могу я их называть капсулы! Работа не сложная, но грязная, что мне и нужно сейчас. Ровно полдня перекладывала сгустки, вторую половину отмывала колбы и пол лаборатории.
Вернулась в жилой отсек. Услышала, как мужчины смеются в столовой. Заглянула. Они ели свой ужин, курили, пили и играли в карты. Не стала им мешать. Ещё настроение испорчу, они ж мне потом отомстят.
Дни потянулись за днями. Все поверхности и вещи блестели и радовали глаз. Монотонность зыбких и тягучих часов прерывалась экстремальным повышением температуры, пыльными бурями, поездками Джона в Лас-Вегас. С одной из них он привёз мне пару десятков кружек в форме зелёной головы инопланетян и ружьё. Мы устроили стрельбище на месте стоянки бурбадунцев. Ох, душу-то я отвела! Двадцать попаданий из двадцати! Джон с Мигелем с недоумением смотрели на меня.
— Как? — поинтересовался Мигель.
— Оригинал была снайпером, — ответил Герц Акимович.
— Везёт же! — присвистнул Мигель.
На следующий день началась постройка здания под туалет для инопланетян. Я наконец-то уговорила Джона, просто при разговоре с ним на эту тему пару раз перезарядила ружьё.
Ох, и нравится мне эта неспешная и понятная жизнь обычного человека!
В воскресенье, спустя неделю, после завершения стройки инопланетного отхожего места, мы с Мигелем вышли подышать свежим вечерним воздухом перед сном, уселись на нашей любимой лавочке и рассматривали пустынный пейзаж.
— Эх, хорошо то как! — сказала я.
— Скучно, — ответил он.
— Так в этом-то вся прелесть! — не согласилась я. — Радуйся!
— Не-а, скучно, — повторил он.
— Только попробуй накаркать чего-нибудь не скучного! — показала ему кулак.
Он заржал, гадёнышь! И бросился бежать. Я за ним. Так и завершился наш вечер.
Утро. Понедельник. Я спустилась в лабораторию. А там! Семь моих копий аккуратно стояли в ряд! Я знала, что они скоро созреют, но Герц Акимович не допускал меня к ним. Поэтому эту жуть я увидеть не ожидала!
Я прошла мимо них. Всё они были похожи на меня и одновременно не похожи. Как я и просила учёного. У одной оттенок волос не такой, у другой форма носа. Семь моих сестёр, но не близнецов.
— А, Нюрочка. Как прекрасно, что ты уже тут! — поприветствовал меня учёный. — Я совершенно забыл тебе сказать, что мы улетаем на конференцию к виняхинцам. Ну, ты помнишь, про торговлю? — говорил он и походу заталкивал в сумку свой микроскоп.
— Я никуда не поеду! — твердо заявила я.
— Мы так и поняли, поэтому летим втроём, — сказал мне Герц Акимович, плюнул на заталкивание микроскопа и переключился на склянки, заполненные неизвестными науке жидкостями.
— Как втроём? — закричала я. — А кто заправкой руководить будет?
— Так это, ничего сложного в этом нет, — подбодрил меня учёный. — Клонов мы заберём с собой, там их передадим архонтам. Другие, кто прилетать будут, сами заправятся, так что тебе даже выходить не надо. Только следить за поступлением денег в кассу, да за порядком.
Герц Акимович пошёл на выход, я за ним, а за нами семь моих копий.
— Ну, хотя бы Джона оставьте?! — попросила я.
Джон пробежал мимо меня, бренча бутылками в сумке.
— Не за что! — крикнул он и вылетел из магазина.
Никогда в нём такой прыти не замечала!
— Но, — начала было я.
— Не за что! — повторил проходящий мимо Мишель. — Мне скучно, тебе нет. Вот и остановимся каждый на своём интересе.
И скрылся зараза в том же направлении, что и Джон.
— До встречи, Нюра, — попрощался учёный. — Выходить не советую, за нами прилетели циотопы.
Я обиделась и показала ему язык. Герц Акимович усмехнулся и вышел.
Через пару мгновений стекла витрин легко задрожали, указывая на то, что корабль стартовал. Я же схватила с полки сладости и отправилась смотреть телевизор.
Потянулась однообразная череда дней. Первую половину дня занимала уборка, вторую половину дня в ангаре в слежении через экран за прилетающими инопланетянами. Они на удивление не
