него.
— Да чего тут? — начал оправдываться он. — Сейчас их милиция и вызовет по рации.
Машина подъехала и остановилась. Из неё выпрыгнули трое милиционеров, четвёртый остался за рулём.
— Что происходит? — начальственным голосом спросил шагавший впереди всех лейтенант.
— Вот этот зверюга, — крикнула ему в лицо женщина, — монаха до смерти убил!
— Взять его!
Лейтенант кивнул на меня милиционерам.
— Это не я, — сказал я, не двигаясь с места.
— Не дёргайся! — предупредил лейтенант.
Милиционеры больно закрутили мне руки за спину. В последний момент я успел увидеть, что от улицы в сторону собора бежит Женька.
Меня втолкнули в машину, в отделение для арестованных. От остального салона оно было отгорожено стальной решёткой.
Сквозь стекло я увидел, как подбежала Женька. Она растерянно оглянулась — видно, искала меня. Потом что-то спросила у лейтенанта. Выслушала ответ, и глаза её гневно сузились. Размахивая руками, она принялась что-то объяснять лейтенанту.
Ухо у меня горело, словно его обожгло огнём. Я прислонился им к холодному стеклу.
Главное, чтобы никто не заметил, что я снял с монаха ключ.
Лейтенант, отмахнувшись от Женьки, подошёл к машине.
— Петров, «скорую» вызови! — сказал он водителю через опущенное стекло. Тот кивнул и нажал кнопку рации.
— Диспетчер? Говорит седьмой экипаж. Срочно «скорую» на Никольскую улицу, три-бэ. Драка с пострадавшими.
Рация что-то невнятно пробурчала.
— Мы на месте, разбираемся, — сказал водитель и стал смотреть в окно.
Там двое милиционеров склонились над избитым, а лейтенант опрашивал свидетелей. Женька не отставала от него.
«Скорая» подъехала минут через десять. Санитары осторожно положили монаха на носилки и погрузили в машину.
Один из милиционеров открыл дверь отсека, в котором я сидел.
— Выходи, — сказал он, спокойно глядя на меня.
Я вылез из машины.
Вроде, и недолго был арестованным. Но сейчас искренне радовался осеннему ветерку и проглянувшему между туч солнцу.
— Горелов! — сказал лейтенант, обращаясь ко мне. — Подойди!
— Гореликов, — подходя, поправил я.
— Документы есть?
Я достал из внутреннего кармана куртки паспорт и протянул его лейтенанту.
— Расскажи, что здесь случилось.
— Мы гуляли с девушкой, — сказал я. — Увидели, как двое мужчин бьют ногами третьего. Я попросил девушку вызвать милицию, а сам попытался их разнять.
— Получилось? — с любопытством спросил лейтенант, глядя на моё ухо.
— Более или менее, — уклончиво ответил я. — Они увидели, что с улицы идут люди, и убежали.
— Куда? — спросил лейтенант.
Я показал рукой в сторону реки и колоннады Гостиного двора.
— Примерно туда. Я не проследил.
— Почему?
— Пытался помочь пострадавшему.
— Знаешь его?
— Видел несколько раз. Это здешний сторож, он всегда на крыльце сидел. Безобидный старик.
— А за что на него напали, знаешь?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Хулиганы, наверное.
— Запомнил их? Узнать сможешь?
Я снова пожал плечами.
— Наверное. Не до того было в драке.
— Понятно, — разочарованно протянул лейтенант. — сколько ещё собираешься пробыть в Новгороде?
Я посмотрел на Женьку и ответил:
— Неделю, или больше. Я здесь в командировке от университета.
— Да знаю я! — неожиданно рассмеялся лейтенант. — Мне твоя девушка все уши прожужжала.
— Это она вас сюда вызвала, — напомнил я.
— Хорошо. Молодцы, что не растерялись, проявили бдительность. Адрес ваш я знаю. Если понадобитесь — вызову.
Лейтенант обернулся к милиционерам.
— Поехали! Петров — заводи!
— Как ты себя чувствуешь? — спросила меня Женька, когда милиция уехала, а зеваки разошлись.
— Нормально, — криво улыбнулся я.
— Видел бы ты своё ухо! Оно красное и распухло!
— Ничего. Пройдёт через пару дней. А ты молодец — быстро милицию вызвала.
— Повезло, — ответила Женька. — Тут через дорогу туберкулёзный диспансер. Я сообразила туда забежать, и медсестра у стойки позволила мне позвонить. Как ты думаешь — почему на него напали?
— Пойдём отсюда, — предложил я. — Место малолюдное. Эти хулиганы убежали, но могут и вернуться.
— И правда!
Женька поёжилась и инстинктивно оглянулась по сторонам.
Мы вышли на Никольскую улицу — она была ближе всего. Несмотря на середину дня народу на улице было немного — у большинства людей сейчас рабочий день. Всё вокруг выглядело мирным и безопасным.
— Пойдём в архив? — спросила меня Женька.
В архив? Зачем?
Ах, чёрт!
Схватка и находка ключа напрочь вытеснили из моей головы то, чем мы с Женькой собирались заняться.
А теперь Женька напомнила мне об этом, и передо мной появилась проблема.
Ещё неделю я должен оставаться в Новгороде. Хотя, по существу, мне больше нечего здесь делать. Только одно — зайти в уже знакомую больницу и проведать избитого. И если удастся — поговорить с ним.
Но всю эту неделю мне придётся обманывать Женьку. Она будет думать, что мы по-прежнему ищем ключ, что мне нужна её помощь в поисках. Возможно, мы станем проводить ночи вместе.
И всё это время я буду вынужден прятать ключ, чтобы она ничего не заподозрила.
К чёрту! Что я вам, профессиональный шпион?
Никаких документов я не подписывал, и на КГБ не работал.
Я вздохнул и повернулся к Женьке.
— Нам не нужно идти в архив. Ключ у меня.
Я вытащил ключ из-под рубашки и показал ей.
Женька, широко распахнув зелёные глаза, смотрела на мою находку.
— Это точно он?
— Думаю, да, — ответил я.
Ключ абсолютно точно был тот самый. Я запомнил его под стеклом витрины в Любеке и ошибиться не мог.
— Это монах тебе его отдал?
— Да, — кивнул я.
— Так, может, у него хотели отобрать ключ? — испуганно спросила Женька.
Я был уверен, что она попала в точку. Но покачал головой.
— Вряд ли. Наверное, это были обычные хулиганы. Напились и пристали к безобидному человеку.
Лицо Женьки внезапно стало грустным.
— Значит, теперь ты уедешь?
— Нет, — улыбнулся я. — Я сказал лейтенанту, что ещё неделю пробуду в Новгороде. Кроме того, нужно навестить монаха и узнать, откуда у него взялся ключ. А всё остальное время мы сможем проводить вместе.
— Значит, сегодня идём в кафе? — хитро улыбаясь, спросила Женька.
— Конечно, — ответил я. — Но сначала мне нужно позвонить.
Мы дошли до Женькиного дома и поднялись в квартиру. Женька оставила меня прихожей и убежала на кухню — готовить обед. А я снял трубку и набрал номер, который дал мне Андрей Сергеевич.
— Андрей Сергеевич? Это Гореликов, из Новгорода. Ключ у меня.
Из милиции так и не позвонили. Поэтому через пару дней я решил навестить избитого монаха в больнице.
Женька утром ушла в институт, а я поехал автобусом в больницу. Пропустили меня без проблем. Медсестра за стойкой регистратуры равнодушно выслушала мои объяснения и подсказала, как найти отделение хирургии.
Монах неподвижно лежал в кровати. Его переодели в полосатую больничную пижаму. Голова была забинтована, повязка охватывала и
