— Присядь пока. Я быстро, — он указал рукой на низкий диванчик в гостиной, но стоило мне сделать к нему шаг, как Ресталь вновь схватил меня за руку.
— Нет! — Потерев свободной рукой грудь, он покачал головой. — Прости. Дракон против, лучше пойдем в спальню вместе. Кажется, в ближайшие дни тебе придется постоянно находиться под моим контролем, независимо от места, куда ты направляешься. Увы.
— Ну и ладно, — пожав плечами, я послушно вошла в его спальню.
Его апартаменты во дворце состояли из небольшой гостиной, спальни, ванной комнаты и гардероба. Скромно, если судить по размерам комнат у нас в домах, но ведь это лишь для временного пребывания, а не полноценного проживания.
К моему удивлению, кровать была не заправлена.
— Прости за беспорядок. Я не допускаю сюда посторонних. В последнее время дракону это не нравится категорически. Вот и приходится самому, своими руками, убирать постель, делать уборку, собирать белье для стирки и выставлять его за дверь. Хорошо еще, что чистка белья проходит без контакта, а то я бы еще и обязанности прачки на себя взвалил. А это достаточно унизительно.
Рассмеявшись, я сочувственно покачала головой. Подумать только, какие сложности у полковника вызвал его же зверь. Вот это я понимаю, мстительный сожитель.
— Ну, раз так, я могу собрать постельное белье для чистки, пока ты выбираешь вещи в гардеробной. Меня-то он не планирует выгонять, а значит, и не станет «высказывать» недовольство тебе.
— Хорошая идея, но лучше перейди на ту сторону кровати. Так мы будем тебя видеть и меньше отвлекаться.
И правда, став у левой стороны кровати, из комнатки, заполненной вещами Ресталя, я была видна, как на ладони.
Как прилежная жена, я сняла пододеяльник, простынь и наволочки с тех подушек, до которых смогла дотянуться, не переходя на правую сторону. А вот за тремя дальними подушками пришлось ползти, вскарабкавшись на кровать. При этом платье пришлось собрать руками и придерживать пышную юбку, путаясь в мешающей и неудобной для подобных маневров ткани.
— Ты сейчас так издеваешься надо мной? — охрипшим голосом спросил мой дракон, рассматривая мои оголенные по колено ноги, когда я уже пятилась обратно, удерживая слои ткани где-то на уровне бедер.
— Нет! Я мечтаю не убиться в этом ворохе ткани, хоть и красивом, но очень не приспособленном для подобного.
— Надо полагать, — Ресталь неожиданно оказался надо мной, уперев руки по разные стороны от моей головы, и навалился на меня сверху. — Эльза, милая, у меня не было женщины с нашей последней ночи. Одни воспоминания, и сны о тебе.
— Сны? — удивленно переспросила я.
— Да. Незабываемые сны. Как все могло бы быть, если бы мы с тобой стали близки до нашего приключения в горах. В одном спальнике, в пещере, где никто бы нас не потревожил…
— Это когда ты походил на отбивную с костями? Нет. В тот раз ничего бы не было. Сперва ты был не в форме, а потом я выдохлась из-за твоего лечения.
— У нас мог бы быть еще один день в том месте. Никуда бы они не делись без нас. А спасательную группу никто и не подумал присылать.
— Сдается мне, это уже не твой сон, а настоящая фантазия половозрелого мужчины. Продуманная и горячая.
— Очень продуманная и очень горячая, — согласился дракон, поглаживая мою ногу, ласкающими движениями пробираясь к нижнему белью.
— Это сейчас очень плохая идея.
— Почему? — Ресталь закаменел в одно мгновение. — Ты не хочешь меня? Или не простила настолько, чтобы разрешить мне?
— Я и простила, и хочу, но мы не в одном из наших домов, это первое, а второе, платье, и правда, очень неудачное.
— Его можно снять.
— Можно, но если его просто сбросить на пол, оно помнется, а если остаться в нем, то мы его запачкаем, сам понимаешь, чем.
— И правда. Реликвии рода нужно беречь, — тяжко вздохнув, дракон отстранился, и стащил меня, обняв за талию.
Развернув меня лицом к себе, он приподнял мой подбородок и поцеловал в губы. Сперва едва ощутимо и очень аккуратно, а потом, словно срываясь с цепи, горячо, жестко, страстно.
От всего происходящего, ползания по кровати, долгого зависания в неудобной позе и резкой ее перемены, в груди прибыло молоко и я почувствовала, как оно с болезненным ощущением в напрягшихся сосках стало подтекать.
Застонав, я отстранилась от мужа.
— Что-то не так?
— Если не хочешь моего конфуза, быстрей собирай манатки.
— Что случилось?
— Я тебе дома покажу. Не здесь, — мои щеки полыхнули стыдливым румянцем.
Как ему сейчас рассказать, к чему ведет вся наша возня? Это для него ребенок — данность, существующая вне моего тела с момента рождения, и кормление он воспринимает, как что абстрактное.
— Ты же не обиделась?
— Нет! Но обижусь, если продолжишь расспрашивать и терять ценное время. Оно, между прочим, уходит!
Кивнув, черный дракон вновь метнулся собирать свои рубашки и подштанники, а я, злая на него и на всю ситуацию в целом, содрала оставшиеся наволочки и скинула их в некрасивую кучу. Пнув кучу, страдая от дискомфорта в распирающей груди и томления внизу живота, закидав бельем кровать, я уселась на ее край. Все, что меня интересовало сейчас, это успею ли я добраться до дома, пока молоко не потекло, или выйду с мокрыми «говорящими» пятнами на лифе платья.
В этот раз мне повезло. Отправив всю будущую стирку в корзину, Ресталь выставил ее за дверь его покоев, и протянув мне руку, разрешил перемещаться прямо из его спальни.
В моем временном доме, на нас смотрели практически с умилением. Конечно, все слуги уже были в курсе нашего примирения и ожидали возвращения дракона в нашу компанию. У Ресталя среди моих людей появилось несколько фанатов. Они собирали информацию о его действиях по крупицам в свои редкие визиты в города и столицу, и потом сообщали мне. Так что, не только Ириден радел за наше воссоединение.
Узнав у первой же встреченной служанки, где малыш, я повела мужа туда.
Увидев нас вместе, мама молча поцеловала сперва меня, потом опешившего дракона, и указав мне на удобное мягкое кресло, пошла будить карапуза.
— Распусти шнуровку, пожалуйста, — попросила я, повернувшись к замершему от удивления мужчине спиной.
Хорошо еще, что переспрашивать он не стал. Недовольный пробуждением, Фальран сперва закряхтел, а потом и громко завопил. Скинув платье, я переступила через эту, так неожиданно названную Ресталем «реликвию», и устроившись с комфортом, взяла на руки голодного малыша.
— Я его искупала, массаж сделала, попоила водичкой, — отчиталась тихим голосом мама. — Сейчас распоряжусь о ужине для вас, и уйду.
— Спасибо.
Кивнув, мама помогла закутать мои ноги пледом, скрыв большую часть обнаженного тела. Так хоть не стыдно будет перед своими же людьми, если они решат принести нам еду. Хотя, очень возможно, что собранные подносы будут дожидаться нашего приказа на первом этаже.
