Некромант задумчиво замолчал, а потом вздохнул с сожалением.
— А жаль. Разговор у нас мог бы получиться весьма интересным. Узнав о том, где тебя искать, я бросился в столицу. И знаешь что, Кузнечик, я всегда думал, что ты преувеличиваешь, но твоя бабка и в самом деле сука. Она отказалась мне говорить, где находится ее летний домик, поэтому пришлось обратиться за помощью к другому источнику.
— Это к какому же? — изумилась я.
— К твоей маме, конечно, глупышка. Уж она не стала лгать, изворачиваться и тянуть время. Отозвалась сразу, как я ее призвал, и даже назвала координаты для Портального переноса. Ну, а дальше ты знаешь.
Знаю.
— Я люблю тебя, — прошептала я, пряча лицо на его шее. — Люблю.
Джона жадно поцеловал меня, а когда в наших легких стал заканчиваться воздух, отстранился и, лукаво вздернув бровь, признался:
— Помнишь, когда ты появилась в замке и заявила, что тебе надо срочно замуж выйти?
— М…
— Я обрадовался, как дурак. Собрался предложить свою кандидатуру. — Кровь прилила к моим щекам, и я смущенно застонала. — А потом в ярости заявился к Мэтру и потребовал оставить в покое мою невесту.
— Потребовал?
— Да. А он в его привычной ехидной манере лишь уточнил, точно ли невеста в курсе, кто у нее жених.
— Хватит! Не рассказывай больше!
— Он даже из замка уехал, чтобы перед твоим взором не маячить.
— О, предки, как стыдно-то!
— Я так давно люблю тебя, Кузнечик, так давно, что никак не могу поверить в то, что ты теперь моя.
Я смущенно посопела, а потом проворчала:
— Что ж ты раньше-то ничего не говорил?
— Честно? — Джона негромко рассмеялся. — До твоего приезда в замок Ордена мне казалось, что это и так очевидно. Я ждал твоего выпускного, чтобы мы могли пожениться.
Я открыла рот от изумления, просто не находя слов, но уже минуту спустя ударила некроманта открытой ладонью по плечу и прошипела:
— Знаешь, Джона Дойл, при всем своем уме, при всей своей взрослости и самостоятельности ты удивительный болван! Очевидно ему все было!
— Ну, прости! — Он попытался меня поцеловать, но я, изловчившись, вывернулась из его объятий.
— Не сказал ни слова.
— Действия лучше любых слов!
— ...на свидание ни разу не сводил.
— Да мы миллион раз ходили на свидание! Не моя вина, что ты их таковыми не считала!
— ...не намекнул, не поцеловал ни разу.
— Я хоть сейчас готов наверстать упущенное!
— А теперь...
— А теперь, у меня только один вопрос.
Джона все же сумел меня поймать, перехватил мои мечущиеся руки и крепко-накрепко прижал к себе.
— Какой?
— Когда ты хочешь, чтобы мы поженились. До твоего дня рождения, чтобы утереть нос поганке-бабке или летом, как я и планировал, сразу после выпускного?
Я затаила дыхание всматриваясь в счастливые звезды, сверкающие в глубине его глаз, обняла за шею и предложила:
— У меня есть третий вариант. Давай поженимся на завтра после моего дня рождения. Этим я бабку унижу гораздо сильнее, пусть подавится своими деньгами. Потому ждать до лета я совершенно точно не в силах.
— Мой Кузнечик, — выдохнул Джона мне в губы, и мы поцеловались. Сладко и жарко. И целовались бы так, наверное, до самого утра, прямо посреди залы ожидания Ципы, если бы за нами не приехали из замка...
— Эй, молодежь! Хватит целоваться, поехали домой.
Домой.
Я зажмурилась от счастья и чуть не разревелась. Какое же все-таки это замечательное слово — дом. Место, где тебя ждут. Место, где ты нужна. Место, где тебя любят. Место, где живет твое сердце, твоя любовь и твой лучший друг — эрхэ Джона Дойл, поймавший в свои сети вышедшего на охоту за мужем Кузнечика.
13 августа — 27 декабря 2020
Конец
