— Ну, что расписались семь лет назад. А потом поссорились и расстались. Скажем — вспоминать о прошлом не хочется, ну, сглупили по молодости, теперь жалеем…
— У Саулешки ребенок!
— Скажем — я не знал, что она его ждет.
— Тетю Галю кондрашка хватит, она так о внуке мечтала!
— Мы сегодня встретились и поняли, что должны быть вместе, — твердо закончил Женька, крепко прижимая нечаянную жену к себе и чувствуя странную уверенность, что все у них будет хорошо.
На кухне что-то полетело, громко залаял Кешка. На лоджию, толкаясь, вылетели Никита с Лизаветой и дружно затрещали:
— Бабушка всех к столу зовет!
— Гусь стынет, а ты, теть Тань…
— Сказали — чтоб сразу шли!
— Ой, мам, вы с Евгением Сергеевичем уже познакомились? Вот здорово, а я вас искал-искал, не нашел, а вы сами…
«Ничего себе. — Колыванов улыбнулся Никите. — Китеныш — ее сын, а я-то, дурак, не понял, ведь несколько раз ее в той каморке заставал… И рисунки, черт, какие рисунки! — а я-то, я… Она из Казахстана, по дому скучает, понятно… А шлепанцы сорок первого размера наверняка Танькины…»
— Значит, это и есть твой новый взрослый друг? — недоверчиво спросила своего любимца Таня.
— Почему все говорят — новый? Мы давно дружим!
Сауле слышала звонкий голос сына и не верила себе: так не бывает, это все неправда. Вот сейчас она проснется, и все кончится, они опять будут с Китенышем одни, то есть — вдвоем, ну и Татьяна, конечно, куда они без Татьяны…
— Точно, мексиканский сериал, — мрачно резюмировала Таня. — Ну, Женька, я тебе не завидую, что с тобой сейчас тетя Галя сделает… — И с натужной веселостью воскликнула: — Кстати, Китеныш, знакомься, это твой папочка! Да-да, Евгений Сергеевич Колыванов, мой дальноюродный братец, чтоб его…
— Мой… папа?!
— Ну да, папа. Он просто не знал, что ты у него есть, и такое бывает. Поссорился с твоей мамочкой еще до твоего рождения, а теперь встретил ее, и они помирились, такая вот дурацкая история, Китеныш!
Лизавета зачем-то захлопала в ладоши. Басовито залаял Кешка. Татьяна пространно рассказывала Никите о своем дальноюродном братце, прозевавшем — исключительно по молодости и сопутствующему ей легкомыслию! — рождение собственного сына. Зато теперь…
Сауле словно сквозь туман видела Никиту, его сияющие темно-карие глаза — у Жени точно такие же, надо же — настоящее чудо!
Она запрокинула голову, всматриваясь в Женино лицо: они действительно необъяснимо походили друг на друга, два ее самых близких человека, походили как отец и сын, как такое могло быть…
Или Женя прав — это судьба?
Сауле робко улыбнулась, вдруг поверив в счастье: почему нет? Она чувствовала надежные Женины руки на плечах, голову кружил запах полыни — как привет из далекого детства, — именно так пахли в июле прокаленные солнцем любимые казахстанские степи…
