— Все дело в деньгах, мисс, — оторвавшись от своей работы, философски заметил Джо. — У вас они есть, вот они и хотят их отобрать.
— Трудно представить себе такую алчность — они ведь сами владеют громадными состояниями.
— Таким людям всегда мало. Наверное, когда вы целитесь, вы воображаете себе их жирные гнусные физиономии…
— Нет, я так не могу, Джо, — покачала головой Изабелла. — Даже эта мишень меня беспокоит, хотя я прекрасно понимаю ваши доводы. По правде говоря, я вообще стараюсь о них не думать. — Она на миг закрыла глаза, словно этим простым движением век можно было вычеркнуть ее родственников из памяти. — В такой замечательный день давайте не будем говорить о неприятном, — предложила она.
Джо доставляло сейчас удовольствие даже то, что она наконец способна радоваться хорошей погоде, — не то что в первые дни их пребывания в Тейвор-Хаусе. Тогда Изабелла не выходила из своих апартаментов, почти ничего не ела, а глаза у нее постоянно были заплаканными. Появлению шпионов дядюшки Джо почти обрадовался — оно дало ему возможность выманить ее из дома и попытаться отвлечь от меланхолии. Уроки стрельбы позволяли Изабелле на время оторваться от горестных размышлении о Дермотте.
А кроме того, эти занятия давали Джо возможность больше быть с ней рядом.
В ту ночь Джо и его брат, закончив обход территории, стояли в огороде и курили сигары.
— Не надо бы тебе влюбляться в свою нанимательницу, — мягко сказал Майк. — Не обижайся — я просто хочу тебя предостеречь. Я ведь вижу, как ты на нее смотришь.
Джо выпустил изо рта облако дыма.
— Смотреть ни на кого не заказано.
— Тебе это как раз может повредить. Ведь ты все равно ее не получишь.
Выслушав своего младшего брата, Джо едва заметно усмехнулся:
— Уж позволь мне поступать так, как я хочу.
— Она очень доверчивая.
— Она всю жизнь прожила в полной безопасности. И я намерен проследить, чтобы так было и впредь. Толстяк Лесли ее не получит.
— По крайней мере, если он здесь покажется, у нее появится прекрасная мишень! — захохотал Майк.
— Или у меня. — Джо выразительно приподнял брови.
В последующие дни Изабелла всячески старалась себя чем-нибудь занять, заполняя время, кипучей деятельностью по улучшению жизни своих арендаторов. Она разрабатывала планы постройки новой школы и расширения уже имеющегося в поместье акушерского пункта, следила за ходом работ по расширению южных садов и исполняла роль арбитра на ежегодной выставке цветов. Встретилась со своим управляющим и выслушала его отчет о видах на урожай. Даже пригласила на чай местных леди — поступок, который потребовал от нее изрядного актерского мастерства, поскольку гостей нельзя было встречать с грустной физиономией.
Но когда наступал вечер, арендаторы возвращались к родным очагам, соседи отправлялись домой, и на Изабеллу вновь обрушивалось бесконечное одиночество. По ночам она плохо спала или не спала вообще, с отчаянием думая о том, как прожить жизнь без Дермотта. Каждую минуту, каждую секунду она отчаянно по нему тосковала.
Лежа без сна, она часто молилась всем богам о спасении его жизни, а каждое утро нетерпеливо ждала почту, надеясь получить весточку от Молли — радостное известие о том, что Дермотт жив и поправляется.
Но дни проходили за днями, а вестей о нем по-прежнему не было.
В тот послеполуденный час, когда ей доложили о появлении Гарольда Лесли, Изабелла вместе с Джо сидела в своем кабинете.
— Вас нет дома, — сказал он, одним движением стремительно поднимаясь на ноги. — Я так ему и скажу.
— Нет, подождите, — Она отложила в сторону бухгалтерскую книгу. — Он может что-то знать о Дермотте. — Уж кого-кого, а семейство Лесли его местонахождение должно беспокоить больше всех. — Тем не менее я не уверен, что это безопасно.
— Мой кузен приехал один? — спросила Изабелла стоявшего в дверях лакея, который дожидался ее указаний.
— Да, мисс.
Она отложила ручку.
— В его карете кто-нибудь есть?
— Он прискакал на новом коне, которого купил в Ньюмаркете, — усмехнулся молодой слуга. — Конь, видать, с норовом, так что ему пришлось изрядно помучиться. По дороге он весь вспотел, мисс.
— Наверное, рассчитывает вернуться в. Ньюмаркет в одном из моих экипажей. — Изабелла не смогла удержаться от улыбки, представив себе дородного Гарольда верхом на норовистом скакуне. — Проводите его в китайский салон и подайте чай.
— Одна вы туда не пойдете! — заявил. Джо.
— Ну конечно, нет. Я об этом даже и не думала. Вы будете пить чай вместе с нами.
— Лучше я заброшу его жирную задницу обратно на эту лошадь и стегану ее как следует кнутом.
— Возможно, он приехал по делу. — Сложив лежавшие на столе бумаги в аккуратную стопку, Изабелла встала. — Пойдемте посмотрим, чего он хочет.
— Мы прекрасно знаем, чего он хочет, — пробормотал Джо.
— Но у него могут быть новости, которые нас интересуют. — Изабелла направилась к двери. — И не удивляйтесь тому, что я скажу. Я хочу ясно дать ему понять, что больше приезжать сюда не стоит.
— Я могу и сам это сделать.
Она улыбнулась:
— Но я смогу это сделать без кровопролития.
Ожидая Изабеллу, Гарольд внимательно разглядывал элегантные китайские обои с видами Кантона.
— Вам нравятся картины, кузен? — войдя в комнату, вкрадчивым голосом поинтересовалась Изабелла. — Дедушка предпочитал эту комнату всем остальным. Он говорил, что она напоминает ему о днях его юности, когда он занимался торговлей с Китаем.
Резко повернувшись, Гарольд недовольно уставился на стоявшего позади Изабеллы Джо.
— Я бы предпочел более приватный разговор, кузина.
— Мне очень жаль, — с нарочитым спокойствием сказала она, — но я слишком привязана к Джо.
Лицо Гарольда стало багрово-красным.
— В каком смысле… э-э… то есть я хотел сказать, кузина, разве можно допускать такие вещи… со своим служащим…
— О Боже, вы неправильно меня поняли! Я имела в виду, что Джо — идеальный телохранитель. Должна признаться, — пробормотала она, — с ним я себя чувствую в полной безопасности! — Пусть Гарольд доставит своему отцу эту пикантную дезинформацию. И пусть они дважды подумают, замышляя свои подлые планы. — Могу ли я предложить вам чашку чаю? — любезно спросила она. — Джо особенно нравится любимый сорт дедушки — не так ли, Джо?
Если бы Джо не был на голову выше и не казался таким сильным, Гарольд ответил бы по-другому, но сейчас он удовлетворился тем, что посмотрел на бывшего боксера уничтожающим взглядом, и как можно вежливее сказал:
— Я буду рад остаться на чашку чаю.
