— Кто сказал, что они так не выглядят? Однако ты моя жена, и я не допущу этого. Смой сейчас же всю краску!
— Но ты сказал, я должна сделать все, чтобы быть принятой королевой… О Дэниел! — Гэрри пронзительно взвизгнула, когда он схватил ее за ухо и решительно заставил встать. До нее довольно поздно дошло, что шуткам пришел конец и ее бесцеремонно тянут к стоящему на мраморном туалетном столике кувшину и тазу.
— Если ты сама не можешь умыться, то это сделаю я, — мрачно заявил Дэниел, продолжая держать жену одной рукой за ухо, а другой намыливая ей лицо. Генриетта визжала и извивалась.
— Я сама! — крикнула она, когда он наконец отпустил ее. — Я просто пошутила.
— Я не нахожу в этом ничего смешного, — резко сказал Дэниел, стирая с ее лица красное пятно, которое пропустил. — Что заставило тебя сделать это? Я никогда не испытывал такого отвращения.
— Я только хотела посмотреть, как это будет выглядеть. — Генриетта обиженно потерла ухо. — Я хотела повеселить тебя, как клоун… Нет причин огорчаться и вести себя так грубо.
— Но мне почему-то не очень смешно, — саркастически заметил Дэниел. — Господь знает, я не пуританин, но размалеванные женщины вызывают у меня отвращение. А что касается тебя… — Он покачал головой, не в силах выразить чувство, которое испытал при виде красно-белой маски, изуродовавшей свежее, миловидное личико его жены. — Я не хотел обидеть тебя, — сказал он, заметив, что она продолжает смотреть на него с укором.
— Ты тянул меня за ухо, как нашкодившего мальчишку.
Дэниел рассмеялся на это горестное, но неоспоримое заявление.
— Давай я поцелую его.
Генриетта стояла не шевелясь, когда он коснулся губами обиженного местечка, и вдруг отшатнулась, почувствовав, как его язык проник внутрь уха.
— О, ты же знаешь, что я не выношу этого! — Она вырывалась из его рук, а он продолжал нежно водить языком, не пропуская ни одного изгиба, прекрасно зная самые чувствительные места.
— Как ты можешь быть таким жестоким? — прошептала Генриетта, когда он наконец отпустил ее.
— Неужели жестоким? Я только хотел доставить тебе удовольствие… и ты знаешь это.
Она пыталась сдержать улыбку, но губы ее расплылись, несмотря на все усилия.
— Не могу отрицать, но это какое-то странное наслаждение.
— Давай заключим мир, — сказал Дэниел, протягивая руки.
Генриетта шагнула в его объятия.
— Не могу представить, как можно жить с тобой по-другому.
— У нас нет причин для ссор, — добавил он. — Мы достаточно хорошо понимаем друг друга, моя фея.
Через несколько недель они оба вспомнили этот разговор.
Глава 14
— Мудрая женщина, дорогая донья Драммонд, всегда должна разбираться в делах мужа. — Ее католическое величество королева Испании улыбнулась молодой женщине явно доброжелательно. При этом глаза ее были прикрыты подведенными сурьмой веками и улыбка накрашенных губ казалась трещиной в красно-белой маске.
Ее величество сидела на возвышении на груде атласных подушек под роскошным балдахином. Придворные дамы также устроились на подушках, их близость к королеве определялась соответствующим рангом. Генриетте предложили место у ног королевы. Она была польщена оказанной честью, но никак не могла понять, почему ей уделили столь большое внимание сразу на втором приеме во дворце Буэн-Ретиро.
Донья Тереза Херес лениво обмахивалась веером и улыбалась, подражая королеве.
— Разумеется, донья Драммонд, это один из тех маленьких секретов, которые женщины хранят от своих мужей. Мы позволяем мужчинам считать нас пустоголовыми и не понимающими истинную важность вещей, которые они привыкли считать чисто мужской областью, но мужья не подозревают, как часто принимаемые ими решения зависят от тихих слов, мягких поощрений, тактичных маневров их спутницы жизни. — Среди собравшихся вокруг королевы дам прошелестел легкий смешок, выражающий согласие с ее словами.
Генриетта сочла это высказывание весьма привлекательным, но почувствовала себя немного неловко, так как, слушая и посмеиваясь вместе с остальными, она тем самым как бы предавала Дэниела. Безусловно, это нелепость.
— Однако трудно вникнуть в дела мужа, если он не доверяет жене, — отважилась возразить она.
— Какая наивность! — воскликнула маркиза Антона, хрустя сладким миндалем. — Милое дитя, мужья никогда не делятся своими секретами. Мы сами должны узнавать их и использовать добытые сведениями в интересах мужей.
— Хорошо известно, донья Драммонд, мужчины не всегда знают, что им выгодно, — мягко добавила королева. — Они не всегда видят подводные течения. Например, ваш муж… — Она сделала паузу, глотнув из маленькой серебряной чашечки горячий ароматный шоколад, предложенный одной из придворных дам.
Генриетта невольно напряглась, ожидая, что скажет королева, но та, к ее удивлению, не стала продолжать и повернулась к донье Терезе, о чем-то перешептываясь с ней. Затем донья Тереза встала с подушки и объявила:
— Ее величество удаляется.
Генриетта поднялась на ноги вместе с остальными дамами и присела в глубоком реверансе. Ее величество вышла из комнаты в сопровождении нескольких придворных дам.
— Что имела в виду ее величество? — спросила Генриетта маркизу Антону, которая, казалось, взяла на себя роль руководительницы и наставницы леди Драммонд при королевском дворе. — Она начала говорить что-то о моем муже.
Маркиза улыбнулась и похлопала Генриетту по руке:
— Ее величество явно благоволит к вам, моя дорогая донья Драммонд. Если она соизволит дать вам небольшой совет, не оставьте его без внимания.
Генриетта медленно кивнула:
— Постараюсь, мадам, если смогу, но надо быть уверенной, что это совет. Мне кажется, ее величество говорит загадками.
— Не совсем так. Давайте пройдемся по саду. — Маркиза выскользнула из комнаты, где оставшиеся дамы щебетали, как стайка ярких птичек. Генриетта последовала за ней вниз по широким ступеням лестницы сквозь строй кланяющихся лакеев и вышла в чудесный сад. В мраморных бассейнах тихо журчали фонтаны, декоративные пруды сверкали на солнце среди зелени, как драгоценные камни, а огромные тенистые дубы благоприятствовали уединенным прогулкам.
Солнце палило нещадно, но спутница Генриетты не спешила. По мнению беспокойной и нетерпеливой леди Драммонд, они двигались слишком медленно в направлении апельсиновой рощи.
— Умоляю, мадам, откройте мне эту тайну, — попросила Генриетта, когда они дошли до укромного местечка.
Маркиза села на каменную скамью на краю пруда с цветущими лилиями и тщательно расправила свое изумрудного цвета платье, прежде чем предложить Генриетте место рядом с собой.
— Просто ее величество имела в виду, моя дорогая, что государственные дела являются сферой не только мужчин, но и женщин. Разумеется, жена, которая разбирается в этих делах, еще более любима своим мужем. — Она незаметно взглянула на Генриетту, чтобы убедиться, клюнула ли та на приманку. Задумчивый вид молодой женщины предвещал успех. — Разумеется, — продолжала она небрежно, — часто бывает полезно расширить свой кругозор для того, чтобы оказать услугу нашим мужьям.
