— Видишь, какие должны быть охранники! — наставительно сказал Гарик. — Не то что мои охламоны!
Водила втянул голову в плечи и ничего не ответил. Гарик въехал, что за рулем не Самоха и не Степашка, однако не смутился. Сидящий за рулем — существо неодушевленное, пусть слушает да сопит в две дырочки…
— Ладно, держи. Сдачи не надо! — жестом Рокфеллера он протянул мятую сотню. Это было раз в пять меньше, чем он накрутил по центру. Но усатый возражать не стал, напротив, сказал «спасибо».
Гарик вылез из машины и перешел улицу.
Его здесь хорошо знали.
— Добрый вечер, Николай Николаевич!
Парни в черных костюмах почтительно раскланивались и улыбались.
Гарик задержался возле одного, с бейджиком «Евгений», взял его за пуговицу, дружески улыбнулся, чтобы прогнать обычное пугающее выражение. Для этого ему пришлось сделать над собой усилие, и то получилось не очень хорошо.
— Хорошая работа нужна? Тебе сколько здесь платят?
— Двадцать тысяч в месяц. Иногда премии бывают, — растерянно проговорил тот.
— Будешь меня возить и охранять. Хорошая машина, почет и уважение, оклад три тысячи долларов плюс бонусы. Что скажешь, Женя?
Коллеги Евгения внимательно прислушивались к разговору.
— Ну, я не знаю… Как-то не думал… Хотя у нас и платят нерегулярно, и сокращения намечаются…
— Вот и подумай, — веско сказал Гарик. — Надумаешь — сегодня и приступишь.
Он осмотрел остальных двух охранников, они казались весьма заинтересованными.
— И вы подумайте. Условия те же! И товарищей поспрашивайте. У меня сейчас набор новых сотрудников. Но надо будет конкурс выдержать…
Гарик вошел в распахнутую дверь, за спиной охранники оживленно обсуждали неожиданное и щедрое предложение.
В просторном вестибюле царил красноватый сумрак, пряно пахло духами и сигарами. Молодой, нарядный, как артист, гардеробщик выскочил из-за своего барьера, согнулся в поклоне, благоговейно принял барски протянутый пиджак. Это был «прикол» Гарика: он нарочно раздевался до рубахи, показывая, что пришел к себе домой.
— Тяжелый! — приятно улыбаясь, отметил гардеробщик. — Ключи, наверное?
— Ах да, забыл…
Гарик извлек из внутреннего кармана «ПМ», привычно сунул за пояс, прикрыл выпрастанной из-под ремня рубахой. Гардеробщик-«артист» напрягся и отвел глаза.
— Точно, ключи! — Гарик усмехнулся своей обычной пугающей улыбкой и прошел в полутемный зал, где заняты были только четыре столика — еще рано.
Чувственная музыка, пропитанный табаком и эротикой воздух. В ярко освещенном круге у шеста, одетые в красные ниточки и огромные прозрачные «платформы» с высоченными каблуками, работали девочки. Надя-Ромашка и незнакомая китаянка изображали страстную межрасовую приязнь. Ромашка узнала его, оскалила мелкие зубки. Появился администратор, проводил Гарика за его любимый стол в темном углу, из которого хорошо виден весь зал. Рысью подбежал официант с бутылкой «Тиходонца» и тонко напластанным на тарелке золотистым балыком: извольте-с, Николай Николаевич…
Привычное уважительное отношение и расслабляющая обстановка подействовали: он почти успокоился. В конце концов, нерешаемых проблем нет. Если, конечно, есть бабло, «пушки» и связи. И путь он наметил правильный: радикально обновить кадры. Пустить свежую кровь. И работать по-новому… Вот как Каскет… И вообще, почему бы не сойтись с Каскетом поближе? Что он лично ему плохого сделал? Да ничего! Каскету поддержка местных нужна, а ему связи с московскими ворами тоже не помешают. И потом, им на двоих денег в Тиходонске хватит. А остальные пусть сами о себе заботятся!
Неожиданная мысль понравилась. Гарик со вкусом опрокинул в себя рюмку водки, с удовольствием закусил. Обвел глазами зал. Бар «Три сестры» открыли совсем недавно два молодых москвича. Под крышей Каскета, разумеется. Зал уютный, современный, хорошие телки, качественная жратва, дорогое пойло, модный музон, все такое. Европа, одним словом. У стойки и возле сцены дежурили четверо парней в форменных черных костюмах с яркими бейджиками на груди (мода последнего времени), фильтровали взглядами зал, время от времени перебрасывались парой фраз с администратором по скрытой рации. Гарик хотел себе таких же — спортивных, трезвых, молодых. Для которых что Валет, что Питон, что Еж, что Лис, что тибетский лама — все едино. Только хозяин, и больше никто.
К парням с бейджиками подошел Евгений, они, склонив головы, зашептались, несколько раз вроде незаметно посмотрев на бригадира речпортовских. Потом Евгений направился к его столику, почтительно замер в метре, склонил голову.
— Мы согласны, Николай Николаевич! — доложил он. — И другие ребята, думаю, согласятся. Только про характер работы беспокоятся…
— Не парьтесь, разберемся. У меня разная работа есть, для разных людей, — Гарик достал телефон, набрал номер Самохи. — И оплачивается она по-разному. За самую серьезную пацаны дерутся, да не каждого я допускаю. Но у вас самая простая работа будет. Для начала. Пока сами не захотите.
— Самоха? — сказал он в трубку. — Подгони машину в «Три сестры». Прямо сейчас. Там на входе парень, Евгений, отдашь ему ключи, оставишь машину. А ты иди куда хочешь. Нет, не понадобишься. Все!
Он отключился, полез в задний карман, вынул денежную «котлету», отсчитал десять стодолларовых бумажек, протянул.
— Это аванс. Сегодня повезешь меня домой. Все ясно?
— Ясно, — Евгений вытер вспотевший лоб. Никогда еще его жизнь не изменялась так стремительно.
— Ну и хорошо. Иди, встречай «точилу». «Линкольн-навигатор», ноль-ноль восемь…
— Есть!
Новый шофер-телохранитель молодцевато развернулся и направился к выходу. Он по всем статьям превосходил Самоху, Мокея и Степашку вместе взятых.
Гарик с удовольствием выпил две рюмки подряд. Его план начал так быстро реализовываться, что он испытывал полное удовлетворение. Подозвав официанта, заказал хорошо прожаренный стейк и соленья под водочку.
Какой-то парень уверенной босяцкой походкой проплыл в полумраке мимо. В его облике было что-то знакомое. Гарик напрягся. Похоже, это Ванька Боцман! Легок на помине…
Говорят, Босой взял его под свое дряхлое крыло, в охрану, рядовым бойцом. Оба дураки. Ванька дурак, что на низкую должность согласился, хотя авторитет себе заработал, мог бы собственную «бригаду» собрать. А Босой дурак… потому что просто дурак.
Но настроение испортилось. Гарик любил расслабиться в «Трех сестрах», поглазеть на Ромашкину задницу, на Алевтинину грудь, а по настроению и подержаться за то и другое… Ну, и просто — нравилось ему здесь. Вот только встречаться с сыном Валета Гарик не хотел. Не потому что боялся… Еще чего! Гарик никого не боится — ни Боцмана, ни Босого, ни Лиса, ни Каскета. В гробу он их всех видал! Просто не хочет. Скажем так: Ванькина рожа портит ему приятный вечер. Хотя вины никакой он перед ним не чувствует, «духовитость» его ни в грош не ставит и вообще с удовольствием отправил бы его вслед за папашей. Интересно, с кем он здесь?
