Мы завороженно смотрим на небо, полыхающее пронзительными оттенками красного, малинового и золотого. Кажется, эти сменяющие друг друга небесные картины никогда не потускнеют…
Однако красочное зрелище постепенно затухает. Наступает тоскливый момент, когда день уже умер, а вечер еще не наступил. Нечто неопределенное, давящее, безнадежное, то, что надо каким-то образом пережить.
Принц снова ложится, обхватывает себя за плечи, сжимается, будто его знобит.
Мы все погибнем в этом взрыве.
Тот, кто выкинул нас сюда, просто решил снова поиздеваться, придумал еще более изощренную пытку. Как можно было доверять существу, уже сыгравшему такую злую шутку? Вывернувшему нас наизнанку. Он пообещал вернуть нас домой и оставить в покое. Гарантия? Нет никаких гарантий…
Нависшую тишину прерывает булькающий звук, от которого все вздрагивают.
— Вот и палач звонит, — объявляет волшебник. — А вы боялись.
Идет открывать, возвращается через пару минут в сопровождении палача. У того вид крайне важный, я бы даже сказал, торжественный.
— Ну что, потрахался напоследок? — интересуется волшебник, снова садясь на диван. Цинизм этого неформального лидера меня скоро доконает. Вот и думай о чем-нибудь возвышенном в такой компании.
Палач самодовольно улыбается. А волшебник не унимается.
— Прикинь, если ты оставил тут свое семя? Ты уже будешь кайфовать в Аверхальме, а здесь появится новый маленький палач…
Я не выдерживаю.
— Между прочим, палач занимается благотворительностью. Помогает бездомным.
— Что, правда?
Палач кивает.
— Надо же, как тебя перепахало. Ну, хоть какое-то наше достижение по части нравственности.
Снова нависает затяжная пауза. Никому не приходит в голову включить свет, и мои спутники уже кажутся смутными силуэтами. Наступает настоящая темнота. За окнами — бесконечное море огней. Где-то там, в своей квартире Нина сейчас продолжает уборку или ужинает в одиночестве. Или, может, сидит у окна, тоже смотрит на вечерние огни и о чем-то размышляет. Или о ком-то.
— Принц, ты с кем-нибудь в городе попрощался?
— А зачем?
Вот и весь разговор.
******
Задремавшего поэта приходится расталкивать. Пора в путь, что бы этот путь нам ни сулил.
В холле принц достает из тумбочки ключ от чердака. Серебристый ключ раскачивается на короткой цепочке… Мне сразу вспоминается ключ, который использовал приятель волшебника, сумевший разговорить поэта. И медальон с оттиском ключа на шее несчастной Колоды, уже давно умершей в подвале. И ключи к загадкам, которые мы так долго пытались отыскать. Все теперь сошлось и воплотилось в одном единственном ключе, призванном открыть нам дорогу наверх. Как чудесно, все на месте, всё совпало.
— Что ж, осталось совсем немного и после взрыва…
Принц останавливается как вкопанный.
— Эй, какой еще взрыв?! Мы так не договаривались! Я против. Ты, может, не в курсе — в этом доме полно людей живет.
Ключ исчезает, прячется в крепко сжатом кулаке принца. Вот это и называется: непредвиденный кошмар. Если принц заупрямится, путешествие сорвется. Где мне взять силы сладить с ним?
— Это метафорический взрыв.
— Чего? Что ты там лепечешь? Говори по-человечески!
— А что здесь непонятного? Если ты, конечно, в состоянии уловить смысл. Тебя же учили чему-то в детстве и юности.
— Да я слышал это слово. Но мне нужно знать, что ты собираешься творить на крыше. Тебе доверять нельзя.
Спасибо. Искреннее спасибо. Вот истинная награда за то, что я один сделал для этой кошмарной компании.
— Еще раз повторяю. Это взрыв в переносном смысле. Дом не пострадает. Я клянусь!
Могу ли я клясться? Ведь на самом деле мне ничего не известно наверняка. Но иного пути нет…
******
Последняя из дверей открывается со скрипом. Когда я в прошлый раз поднимался на крышу, царила абсолютная тишина. А сейчас слышны звуки шагов, чье-то дыхание, шуршание одежды.
Темный город распахивается свои объятья. Огромный, живущий собственной таинственной жизнью и такой далекий.
— Ну, и что нам теперь делать? — спрашивает палач. — Просто стоять и ждать, когда нас отсюда унесет?
— Или сдует ветром, — добавляет поэт, уставившись на звезды.
— Я в каком-то фильме видел, что в похожей ситуации люди встали кругом и взялись за руки. Им тогда помогло, — добавляет волшебник. — Шеф, тебе разве тот хмырь с кондиционерами никаких ценных указаний не дал?
Если он еще раз назовет меня «шефом» я взорвусь вместо склепа, которого пока не видать. Сдерживаюсь из последних сил.
— Нет. Он намекнул, что все произойдет само собой.
Они все-таки образуют круг и даже берутся за руки. Проходит несколько безмолвных мгновений… Началось! Мерцающий свет поднимается от рук каждого их них, тонкие светящиеся полосы переплетаются, сливаются воедино. Меня выносит наверх. А вокруг вьются горящие воздушные ленты, соединяются в сложный узор, закрывают темное небо и Город. Надо мной переливающийся огнями свод, внизу — мои замершие спутники. Так вот каков этот склеп! Больше похож на собор…
Стены оживают, на них словно мелькают кадры из фильмов. Будто мы находимся внутри кинозала странной формы. Я раньше заглядывал в местные кинозалы, но здесь совсем иное… Живые картины существуют одновременно, их много, но они не перекрывают друг друга, в общей мешанине можно разглядеть отдельные моменты. Черная вода и вытянутые руки человека, который отчаянно пытается вынырнуть из затягивающей его глубины… Машины мечутся по ночной дороге… Пестрые бусины рассыпаются, а шнурок, на котором они держались, затягивается в петлю. Румяные яблоки падают с ветки… Кровь течет рекой из-под лезвия кинжала, полыхает пламя, и превращаются в пепел черные крылья. Живые картины прошлого… Сколько я ни вглядываюсь, не могу разобрать ничего близкого лично для себя. Зато остальные, судя по выражениям их лиц, узнают свои прегрешения. Плеск воды, детский плач, скрип тормозов звучат не переставая…
Замечаю, что принц пошатнулся, запрокинул голову… Нет, только не это!!! Если он грохнется в обморок — все пропало. Нам уже не выбраться отсюда. Палач и волшебник одновременно подхватывают его с двух сторон, не дают упасть.
Поэт вдохновенно вопит:
— Возьмемся за руки, друзья! Мы все собрались в одном склепе…
Где-то я уже слышал что-то похожее. Или мне кажется?
Принц между ними будто живой мертвец. Ничего, он справится, выдержит. Еще совсем немного.
Свод надо мной взрывается, превращается в темное облако, стены склепа рассыпаются в воздухе. Мощная волна уносит ввысь меня и остальных. Далеко внизу остается опустевшая крыша, будто и не вырастал на ней склеп из воспоминаний.
