— Прости меня! — прозвучали в тишине слова Ростислава.
Если извиняться начал, значит, совсем надежду потерял. Печально. Чтобы хоть как-то Михая от грустных мыслей отвлечь, я расспрашивать стала, почему мы, попав в ловушке, сразу встретиться не смогли?!
Ответ лежал на поверхности. Агафья ни раз такой трюк с нами проделывала, когда к лесной ведьме гости наведывались. Вроде в доме мы, но никто словам с нами не обмолвиться, а тетушка заранее причину для ссоры находила, да не разговаривала. Мы с Владленой думали, что от обиды, а тут умысел, оказывается, имелся.
— Матрена для нас закуток соткала, приколола рядом со входом, — начал рассказывать оборотень. Настроение у него было приподнятое, не страшила Роина скорая смерть. А может, он таким образом, страх унимал.
— В изнанке мира сидели, ждали, когда помощь подоспеет, а тут вы явились, — оговорился оборотень и тут же рукой рот прикрыл. Но Даркирий все равно по затылку ладонью ударил, чтоб не смел глупости болтать.
— Сколько у тебя ключей, Кати? — спросил Ростислав, меняя тему и отвлекаясь от мыслей страшных. Он отпустил из объятий и нервно прошелся вдоль стены, изучая ее на предмет гнили. Искал способ выбраться, но в зачарованном месте не действовала колдовская магия, только напевы Дарка, но они не способны разрушать.
— Все семь! Правду о жизни и грехах Вершителя знаю…
Служитель храма мертвых руку поднял вверх, останавливая жестом мою речь.
— Не стоит рассказывать о том, что скоро сама позабудешь. Как только ключи богу передашь, так сразу памяти лишишься о знаниях тайных и опасных.
Растерянно глянула на мужчину, но тут дверь сарая отворилась и ввалилось сначала пузо, а потом и весь Дарен показался. Он был явно не в настроение!
— Значит, ты руку к смерти Демида приложил?! — глаза белого праведника сверкали, казалось, из них сейчас посыплются молнии нам на голову.
Ростислав в лице поменялся. Осунулся. Цель которой он следовал столько лет, призвал и заточил в собственном теле Вершителя, стал второстепенной причиной событий, что произошли с нами, исчезла. Месть, которую он лелеял в своей душе, не исполнилась. Злость в душе Ростислава разрастаться начала, обида ей корни подпитывала. Роин приблизиться попытался, чтобы друга успокоить, да куда там. Одной рукой в сторону Михай его отшвырнул. Следующим полетел на землю Даркирий. А колдун, меня дугой обогнув, двинулся на Дарена, решил весь гнев свой на белого праведника спустить!
В руке Дарена нож заблестел, а я слова Владлены вспомнила о том, что Ростиславу необходимо письмена на теле беречь. Присмотрелась к холодному оружию, а конец зеленью отливается. Значит, ядом пропитан. Испугалась, кинулась между мужчинами, но не успела. Бой, правда недолго продолжался, куда тучному Дарену, против упругого и юркого Лиса. Несколькими движениями Ростислав нож из рук выбил да удар нанес. Смерть открыла свои объятия давнему врагу, что обманом убить пытался, что преследовал долгие годы и чуть весь ведьмовской и колдовской род не загубил.
А я подивилась насколько хрупка человеческая жизнь и никакая магия не спасет. За зло, людям причиненное, перед богами ответ держать придется.
— Что с тобой? — хватая падающего Михая, спросил обеспокоено Роин. Зла на друга не держал, сам также поступить хотел.
Ростислав руку от живота убрал, а там полоса на животе от ножа, царапина с зелеными краями. Мое сердце замерло на секунду, я вздох попыталась сделать, а вкуса воздуха не ощутила. Даркирий по спине ударил, чтоб в себя пришла и панику раньше времени не разводила.
— Владлена сказала, чтобы ты письмена берег!
Служитель обошел меня и внимательно, осуждающе, посмотрел. Да не сказала им правду, так не знала можно ли доверять.
— Тебе велела передать, что не придет. И ты сам поймешь, что слова эти значат, — мой голос дрожал, как и руки. Душа наполнилась отчаянием. Пусть Ростислав не любил меня никогда, пусть играл колдун с сердцем девичьем, но смерти ему не желала.
Я закрыла глаза руками, чтобы слезы скрыть. А маг, улыбаясь, приблизился. Обнял, меня жаром обдало. Вода из глаз разом пересохла.
— Когда говорил, что не нужна мне, знал, что ты за деревом стоишь. Когда обижал и смеялся, то отталкивал, чтобы ты с другим счастья нашла, а обо мне забыла. Но сердце рядом с тобой биться сильнее начинало. Я и сам не понял, когда от смеха к тоске по глазам голубым перешел.
На Ростислава посмотрела, испуганно, попросила, чтобы не рассказывал больше ничего. Он словно последний разговор со мной затеял.
— Я люблю тебя, Катерина! — прошептал колдун и в губы жадным поцелуем впился. А я ответить боялась, не веря тому, о чем услышать долгие годы мечтала.
— Хорош, миловаться! — с задором начал оборотень. — Гляньте на них…
Ростислав от губ оторвался и посмотрел зло. Фраза оборвалась на языке Роина, застряла в горле, словно кость рыбья, когда он рассмотрел небольшой порез на животе колдуна.
Вызывай сюда своего бога! — приказал оборотень, меняясь в лице и становясь серьезным. И куда делать пошлость и грубость, которой до недавнего времени Роин запугивал меня с Влади?!
— Запомните, как Вершитель явиться, запреты все рухнут и магия станет доступна! Только на нее, да природный дар остается надеяться, — приободрил всех служитель, но на душе отчего-то тяжесть появилась, словно большой камень положили.
Пока Даркирий солому с пола убирать, чтобы место для рисования круга призыва освободить, я спросила, отчего вдруг оборотень дружбой воспылал. Но ответ поразил до глубины души.
— Сестра твоя, когда в одной клетке сидели, спеша на огонек к Марене, за руку взяла. Поплыл мир радужным цветом, видение из прошлой чужой жизни показала Владлена. Но чем дальше я погружался в мир нереальный, тем больше понимал, что люди близкие вокруг.
Волк нашел жену у реки, с окровавленным лицом, в уголках рта пена белая застыла, словно облако пушистое. В себя женщина не приходила, столько не звал и губ не касался оборотень. В отчаяние завыл он волчью песню, призывая дикий зверей на помощь. Но на зов откликнулся только крот, что рыв яму неподалеку. Высунув черный нос из норы, поведал о случившимся мужчине да велел спешить на постоялый двор к Марьяне — ведьме лесной. Если хорошо попросить, то даст она живой воды, глядишь и выживет женушка, но о детях забыть придется. Мертвая вода все нутро плодородное выела.
Про сына и ткачиху крот ответить не смог, поскольку, когда события страшные разворачивались, под землей ковырялся, завтракал розовыми червяками.
Отец с матерью у Марьяны приют нашли. Тетушка твоя подлечила тело и душу матери, а Волк, след взяв ткачихи, один отправился в заболотистый край. Видение на этом обрывается, потому помогаю вам и себе, заодно.
Картина, которую увидел, надежду в душу поселила, что настанет день и отыщу родню потерянную. И ключ проклятый больше без надобности.
