Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Игроки, как по команде, уставились на странного прохожего: до блеска выбритый череп, дорогая рубашка с оторванными верхними пуговицами, потные разводы на мощной груди… И совершенно шальные глаза человека, который только что пережил сильное потрясение.
– А ну, мужики, расступись, – деловито произнес самый старший и самый наблюдательный. – Не видите – гроссмейстеру надо отыграться.
Благодарно кивнув, Волошин занял его место и тут же почувствовал, как к нему возвращается былое красноречие.
– Ну, – воскликнул он, отирая о добротные итальянские штаны свои вспотевшие ладони и заговорщицки поглядывая на окружающих, – попытаем удачу в любимой игре…
– Удача – дама вероломная! Не ко всякому в руки идет, – ядовито заметил какой-то очкарик.
– Знаете, что говорил Бобби Фишер[44] по поводу женщин? – скрежетнул он зубами.
– «Шахматы – лучше».
XXXVII
Седьмая аллея
Отжав волосы, она замотала их в узел на затылке и опустилась рядом с Родионом на песок – такой же горячий, как и его ладони, которыми он тут же принялся размазывать по ее спине густой, как тимьяновый мед, солнечный крем.
Этот крохотный пляж рядом с розовым гротом Оливия помнила с детства. После того как их афинский дом превратился в пепелище, они ненадолго поселились на Корфу, и отец часто приводил ее сюда. Потом, уже совсем взрослой, она сбегала на свой «таинственный остров» с книжкой и полотенцем. Он снился ей парижскими ночами, когда неистовствовал дождь и тоска по дому становилась невыносимой. А в солнечные дни, когда от Сены долетал ленивый ветерок, Оливия садилась у воды и представляла, как накатывает на пологий берег прозрачная волна, как чертят в небе зигзаги серебряные чайки, как утробно гудят вдалеке грузные паромы…
– Я все хотел тебя спросить… – произнес вдруг Родион, протирая футболкой стекла солнечных очков. – О том, что «Итея» завещана Дорой государству, ты узнала из ее дневников?
– Конечно, нет. Просто Люпен, которому отошло ее наследство, рассказывал мне, как он вызывал оценщика из TEJEAN – хотел поскорей определить, что и за какие деньги можно продать…
Она поправила впивающуюся в кожу бретельку и устроилась на песке поудобнее.
– Ну и?
– В этом аукционном доме стажировалась Габи… В общем, я попросила ее навести справки. «Итеи» не было в списке работ мастера, завещанных Люпенам. Куратор парижской галереи Монтравеля, где хранится часть его наследия, тоже о ней ничего не слышал.
– И все же мы пошли ва-банк: не будь Дора так предусмотрительна, сейчас со всех сторон слетелись бы стервятники – шутка ли, десять миллионов!
– А разве можно выиграть не рискуя? – парировала Оливия. – К тому же ты сам предложил мне отыскать «Итею»! И, если честно, я тебе очень за это благодарна…
Небо покачнулось и выровнялось, окатив Родиона искристыми синими брызгами.
– А ведь началось все с простого наброска, – заметил он, потягиваясь. – Кто бы мог подумать полгода назад, куда он нас заведет.
– Ну, не такого уж простого, – возразила Оливия, – он все же принадлежит руке большого мастера! Так по крайней мере утверждают аукционщики…
И, опустив ладонь на его горячий живот, окольцованный плотной резинкой купальных трусов, она игриво добавила:
– А не пора ли нам… пообедать?
– Пора обедать! Вы слышите меня, месье? Уже половина первого! – голос медсестры вырвал его из сладостной дремы, которой он с упоением предавался, сидя в мягком кресле на террасе провансальского пансиона. Вяло отмахнувшись, Тристан Леру вновь смежил веки, пытаясь досмотреть свой лучший сон.
А снилось ему послевоенное детство…
Вот катится по рю Розье, подпрыгивая по неровной брусчатке, багряный шар заходящего июльского солнца. И щурится от его ядреного света сидящая на раскладных козелках старушка-старьевщица, и недовольно морщится алчный лавочник Ахмед, смахивая пыль со своих драгоценных трельяжей, и жмурится утомленный стекольщик Тома, бредущий по центральной аллее со своим хрупким товаром: «Каа-муу сте-к-лоо?! А-а каа-муу плит-куу?!»…
Ударившись об острый угол бордюрного камня, огненный шар вдруг разлетается на сотни марганцевых брызг. А те, прощально вспыхнув, угасают на крышке старого рояля, профиле мраморного бюста и жестяной коробке из-под леденцов, которые достались ему от родителей в праздник. В ней он теперь хранит свое богатство: несколько графитовых карандашей и пару палочек рисовального угля.
Перед ним, на сколоченной отцом из старых досок столешнице, лежат листы зернистой бумаги. Он потихоньку выдергивает эти пустые, никому не нужные страницы из раритетных книг, которыми торгует хромой Кристоф в своей букинистической лавке. На них рисунки выходят объемными и слегка размытыми, будто бы над ними потрудилось время…
Вчера ему подвернулся какой-то Вергилий. Бумага в этом потрепанном томе была что надо: слегка желтоватая, шершавая, плотная. С загадочной монограммой «О.М.» внизу страниц…
Словом, самое то для романтических подделок, которые так хорошо расходятся под Рождество.
Сегодня он рисует на ней восхитительную женщину. Ее изображение он увидел в газете, которую читал Кристоф. Под жирным заголовком «Утраченный шедевр Монтравеля» расположились каскадом три фотографии.
На первой – в тесной мастерской, где развешаны по стенам резцы и стамески, стоит обнаженная девушка. Она совершенно осязаема: прикоснись – и почувствуешь трепетность шеи, округлость плеча, хрупкость ключиц, нежную уязвимость яремной ямки… Удлиненная фигура, слегка опущенная голова, а руки откинуты назад, будто она входит в воду, преодолевая ее сопротивление.
Рядом – незаконченная статуя, которую невозможно отличить от оригинала.
А чуть поодаль, в тонкой рамке – нежнейший набросок к этой скульптуре: неуловимо клубятся тени, сливаются насечки штрихов, сплетаются плавные линии…
Уже который день он пытается его воспроизвести… и вот, наконец, начало получаться! Этот эскиз продавать он не станет – сохранит на память о годах своего голодного, но безоговорочно счастливого «блошиного» детства…
– Месье, пойдемте уже обедать! – раздался недовольный голос медсестры прямо у него над ухом.
Леру неохотно приоткрыл глаза. Перед ним стояла Матильда – изобильная южная красавица.
– Скажите, милая, а вы верите, что подделка может превзойти образец? – озадачил он ее неожиданным вопросом.
– Вы опять за свое, месье! Этим вашим антикварным байкам счету нет!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
