Я взяла книжку и уселась с ней на подоконник. Это было моим любимым времяпрепровождением.
На вечер я превратилась в заботливую мамочку. Ваня проснулся уже глубокой ночью, я покормила его кашей, полусонного, ничего не соображающего, раздела и уложила под одеяло. Дядя Стёпа из комнаты мамы не выходил, видно, прикинув, что я замечательно справлюсь.
Себе постелила на полу. Полежала немного, глядя в окно на затянутое тучами ночное небо. Звёзд не было.
Вздохнув, отправилась в Школу.
Я шла по тропинке, а сбоку, метрах в двадцати, за деревьями, шёл бой.
Тренировочное занятие. Мои соученики яростно и весело сражались с Моделями. Так захотелось подойти и хотя бы понаблюдать, но приказ Стефана был приказом, который нельзя нарушать.
И я отправилась прямиком к его домику.
Взбежала по ступенькам и постучала в дверь. Сердце бешено заколотилось от волнения.
— Входи, милая! — раздался голос. Такой тёплый, такой дорогой и желанный.
Я приоткрыла дверь и скользнула внутрь.
Стефан сидел за раскладным столиком, поставленным прямо у дивана, и что-то мастерил.
— Садись, Вилка, я сейчас…
Он был серьёзен, как никогда. Я осторожно присела на краешек дивана, а когда вгляделась в то, что делает Стефан — тихонечко охнула. Он собирал из мелких деталей, словно из кусочков, что-то крупное. Постепенно вырисовывались контуры.
Он словно бы работал тщательно, но и в то же время — небрежно. Словно бы для него важно было собрать наиболее чётко и похоже, но не имела значения хрупкость: рассыплется ли предмет вмиг или сколько-нибудь продержится.
— Смотри, Вилка! — он, наконец, закончил и поднял вверх свою поделку. Это был самолёт.
Я недоумённо посмотрела на него.
— Вот в этом самолёте сейчас летит из Китая наш с тобой мальчик Серёжа, из-за которого такая суматоха началась на всех слоях мира. Понимаешь?
Он сделал жест моделькой по воздуху, отдельные части самолёта держались неизвестно каким образом. Я вздрогнула.
— Подумай хорошо в последний раз Вилка, — ровно и безэмоционально сказал Учитель, — справишься ли ты с этим заданием? Всего одно моё движение — и всё будет кончено… Тебе не придётся ничего делать. Иначе — огромная ответственность, невероятно огромная. Иначе — ты не имеешь права не справиться…
Я сидела, как пришибленная, соображая, что происходит.
— Учитель… но ведь ты говорил, что его невозможно уничтожить просто так…
— Всё возможно, — ровно, стальным голосом продолжал он, — просто последствия ДЛЯ НАС будут непредсказуемыми. Возможно, наказание будет суровым, но для меня оно уже не будет иметь значения… Сейчас я готов решиться даже на это. Думай, Вилка, от тебя зависит судьба мира, Школы и лично моя тоже.
Я вскочила на ноги, но мысли метались, я задыхалась, но не могла ничего сказать.
Тогда Учитель блеснул нехорошо глазами, плавно подкинул самолёт вверх и отвернулся.
Я вскрикнула, в один прыжок оказалась рядом и подхватила падающую игрушку.
Удивительно, что она не распалась в воздухе, но ещё более удивительно, что она не рассыпалась у меня в руках.
Аккуратно, дрожащими руками, я поставила самолётик на пол и опустилась рядышком.
Ноги не держали, во рту пересохло. Учитель возвышался надо мной и молчал. Я перевела дыхание, поднялась и громко заговорила, выплёвывая слова:
— Стефан, как ты смеешь вообще сомневаться?! Я дала тебе слово! Я сделаю всё!!!
Если потребуется убить — я сама это сделаю. Тебе не нужно рисковать собой. Ты просто не имеешь права не доверять мне, недооценивать меня, почему ты во мне сомневаешься?! — мой голос дрогнул, но я не расплакалась.
Мне сейчас было наплевать, что он Учитель, а я ученица. Я готова была разорвать его от боли разочарования, раздавленная его неверием в меня.
— Браво, Вилка… — Стефан подошёл и обнял меня, — я снова убедился, что не ошибся в выборе. Я прошу тебя простить меня за этот поступок, но так было необходимо.
— Необходимо играть на моих нервах?..
— Необходимо было показать, чем я способен пожертвовать ради успеха этого дела.
В истории с Кольцом Единовластия мы много потеряли. Больше мы не можем себе этого позволить. В этот раз лучше потерять самого себя, чем проиграть в этой схватке.
— Я понимаю…всё, — кивнула я, прижимаясь к его груди, — так и будет…
А потом мы обсудили наш первый выход на сцену завтра днём, обговорили детали, и я вернулась домой, чтоб просто поспать.
ГЛАВА 30
Утром я проспала приход няни. Проснулась от лёгкого постукивания в дверь комнаты и негромкого:
— Виолетта!
— А?… — я вскочила, обнаружив, что сплю на полу, удивилась, но потом увидела спящего мальчика на своей кровати — и вспомнила.
Путаясь в одеяле, добралась до двери и открыла.
Дядя Стёпа уже одетый для выхода из дома, шёпотом проговорил:
— Прости, Вилочка, но мы уже уезжаем… Мама ждёт в машине. Как Ваня?
— Спит, — сказала я, потирая глаза.
— Тут…няня уже приехала. На кухне сидит. Так что тебе не придётся заниматься ребёнком, — застенчиво проговорил дядя Стёпа, — а мы поедем.
— Как мама? — вдруг спросила я, сама от себя не ожидая.
— Хорошо, — засиял в улыбке дядя Стёпа, — и дальше будет ещё лучше!
— Ну, здорово, — я зевнула.
— Всё, пока, опаздываем! — он махнул рукой и бросился к двери.
Быстро он освоился у нас. Как будто всегда тут и жил. Я вернулась в комнату, одела халат и пошла знакомиться с няней.
Ею оказалась совсем молоденькая девчушка, ну, лет, наверное, 16-17-ти. Она скромно сидела на краешке табуретки, с интересом разглядывая кухню.
— Доброе утро, — поприветствовала я её.
Девушка вскочила испуганно, но потом улыбнулась.
— Здравствуйте! Я Юля, Ванина няня…
— Меня можешь звать Вилкой, — я улыбнулась ей в ответ и полезла в холодильник за молоком, — а ты не слишком молода, что работать няней?
— Что вы! У меня шестеро братишек и сестрёнок, все младше меня, я с ними с девяти лет вожусь…
— Ого… Такая большая семья? — поразилась я, садясь напротив неё за стол и приглашая её сесть тоже, — молока хочешь?
— Нет, спасибо, я позавтракала, — вежливо ответила девочка, — у нас в деревне у всех такие семьи большие.
— Так ты из деревни! — кивнула я, — понятно…
— Я в Питере уже пять лет, работаю няней. Сначала у знакомых, а потом вот — у Степана Анатольевича.
