Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Мы наблюдали много примеров этого влияния. Радар стал незаменимой гражданской технологией, но был разработан для военных целей и щедро профинансирован государством. iPhone — порождение капиталистического гения и, по некоторым параметрам, самый успешный продукт в истории — опирается на государственное финансирование вычислительной техники, компьютерных сетей, GPS и Всемирной паутины.
Некоторым важнейшим изобретениям, сформировавшим современную экономику, государство не просто помогло в процессе развития, а целиком их породило. Это, например, общества с ограниченной ответственностью, интеллектуальная собственность и, самое очевидное, государство всеобщего благосостояния как таковое.
Однако, если рынки могут давать сбой, может ошибаться и государственный регулятор. Японским женщинам десятилетиями отказывали в доступе к противозачаточным таблеткам, потому что этого не одобряли власти. Одним из самых больших препятствий, с которыми столкнулся Малком Маклин при внедрении контейнерных перевозок, явилась американская бюрократия в сфере грузоперевозок: чиновникам, видимо, казалось, что единственный приемлемый вариант — никогда ничего не менять. А когда ученые разработали криптографию с открытым ключом, замечательную технологию, которая делает возможной коммерцию в интернете, правительство США попыталось заткнуть им рты.
Порой государство создает основу для новых идей. Порой оно же становится главной помехой. А порой все гораздо сложнее, как это было с M-Pesa — проектом, чью судьбу определило начальное финансирование британского правительства и легкое пренебрежение со стороны кенийских властей. Танец государства и рынка не перестает удивлять. Иногда государство ведет, иногда отстраняется, иногда буквально оттаптывает ноги.
37. Банки
На оживленной лондонской Флит-cтрит, что напротив Чансери-лейн, есть каменная арка, пройдя через которую любой может перенестись в прошлое. Всего в нескольких метрах южнее, в тихом дворике стоит странная круглая часовня, а рядом с ней, на колонне, — статуя двух рыцарей на одной лошади. Часовня — это Темпл-черч, освященная в 1185 году в качестве лондонской резиденции монашеского ордена тамплиеров. Она важна не только с архитектурной, исторической и религиозной точки зрения. Это первый в Лондоне банк[505].
Рыцари-тамплиеры были монахами-воинами религиозного ордена с построенной на теологических принципах иерархией, миссией и этическим кодексом, прекрасно вооруженные и преданные вере. Как же их вовлекли в банковские игры?
Тамплиеры посвятили себя защите христианских паломников, следующих в Иерусалим. Город был взят во время первого Крестового похода в 1099 году, и туда, преодолевая тысячи километров, начали стекаться пилигримы со всей Европы. Любой паломник неизбежно сталкивается с трудностями. Нужно оплатить пищу на много месяцев, транспорт, жилье, и при этом желательно не носить с собой крупные суммы наличными, чтобы не привлекать разбойников. Тамплиеры обо всем позаботились. Человек мог оставить свои деньги в лондонской Темпл-черч и забрать их в Иерусалиме, а вместо наличных захватить с собой кредитное письмо. В эпоху Крестовых походов рыцари-тамплиеры играли роль Western Union.
Честно говоря, неизвестно, как тамплиеры заставили систему работать и защищали себя от мошенничества. Возможно, существовал секретный код, удостоверяющий документ и личность путешественника. Остается только догадываться. Но это не единственная тайна тамплиеров. Орден окутан легендами, и даже Дэн Браун использовал Темпл-черч в одной из сцен своей книги «Код Да Винчи».
Тамплиеры не первая в мире организация, оказывавшая такие услуги. Несколькими веками ранее при Танской династии в Китае использовали фэйцянь — «летающие деньги». Они представляли собой документ из двух частей, который позволял купцам оставлять прибыль в региональной конторе и забирать деньги уже в столице. Однако эту систему обслуживало государство[506], а тамплиеры были гораздо ближе к частному банку, хотя и находились в подчинении папы римского, вступали в союзы с королями и принцами по всей Европе и представляли собой группу монахов, давших обет бедности.
Рыцари-тамплиеры не только перевозили деньги на большие расстояния, они оказывали целый спектр достаточно современных финансовых услуг. Если человек хотел приобрести остров у западного побережья Франции, как сделал английский король Генрих III в 1200-х годах, купив остров Олерон к северо-западу от Бордо, тамплиеры могли выступить в роли посредников. Король в течение пяти лет выплачивал лондонскому Темплу двести фунтов в год, а когда его люди вступили во владение островом, тамплиеры позаботились, чтобы предыдущий владелец острова получил причитающуюся ему оплату. А английские королевские регалии, которые сегодня хранятся в лондонском Тауэре, в 1200-х годах находились в Темпле в качестве обеспечения ссуды. В данном случае тамплиеры действовали как элитный ломбард.
Орден тамплиеров, конечно, не остался банком Европы навсегда. После того как в 1244 году европейские христиане полностью утратили контроль над Иерусалимом, существование ордена потеряло смысл, и после всего он был распущен в 1312 году. Кто же заполнил вакуум банковских услуг?
Ответ на этот вопрос вы увидели бы воочию, если бы оказались в 1555 году на большой ярмарке в Лионе — крупнейшем во всей Европе рынке международной торговли, история которого уходит во времена древних римлян. Именно на этой ярмарке поползли слухи. Видите итальянского купца? Он ничего не покупает и не продает, но при этом сколотил состояние. Как? Ведь, кроме стола и письменного прибора, у него ничего нет. Пока шла ярмарка, он каждый день сидел, принимал других купцов, подписывал их бумаги и каким-то образом невероятно разбогател. Местных, откровенно говоря, все это крайне настораживало[507].
Для новой международной элиты — великих европейских купеческих домов — действия итальянца были совершенно приемлемы. Он выполнял очень важную роль: продавал и покупал долги, принося колоссальную экономическую пользу.
Система работала следующим образом. Купец из Лиона, который хотел приобрести, скажем, флорентийскую шерсть, мог пойти к этому банкиру и взять взаймы нечто под названием вексель. Этот вексель был кредитным билетом, долговой распиской, выраженной не во французских ливрах или флорентийских лирах, а в экю-де-марк — частной валюте, используемой данной международной сетью банкиров. Если бы лионский купец поехал во Флоренцию или отправил туда своего представителя, тамошние банкиры признали бы вексель от банкира в Лионе и с радостью обменяли его на местную валюту[508].
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
