Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
— Надейся, надейся, — посмеялся советник. — Так они тебе и скажут! Кто ты такой?
— Скажут! — Глаза Кащея хищно сверкнули, напомнив советнику блеск волчьих глаз. — Мы их очень вежливо, но убедительно попросим.
«Ну, Господь, натворил ты дел! — сердито подумал он. — Что тебе, слишком скучно было искать сундук в нормальном мире? Зачем настолько усложнять себе жизнь — не детские игрушки, елки-палки! Ты же сам теперь без магии — зачавкают в два счета! А кому потом новую Вселенную создавать, Пушкину?!»…
— А что сразу Пушкин, что сразу Пушкин?!
— А кто, Лермонтов, что ли?
— Вы еще Некрасова позовите!
— А что? … Николай Алексеевич! Тут вас требуют.
— Создавать Вселенную?.. О Боже!
— Точно! Как мы не додумались? Господь, Вселенную создавать будем, али как?…
Карета уменьшила скорость — извозчик решил дать лошадям передохнуть после ухода с дорожной сцены волков, потому что взмыленные лошади были как никогда близки к тому, чтобы ускакать в края, откуда не возвращаются.
Грозовые тучи до сих пор не сподобились на проливной дождь, ограничиваясь обычным светомельтешением. В какой-то мере это было на руку: под проливным дождем воевать с волками было бы куда сложнее. Сами волки, если они не маньяки своего рода, тоже не большие любители охотиться под дождем, но при их количестве выбирать наиболее комфортные условия не приходится.
— Держите ваши документы и оружие, — Кащей передал советнику и царевичу спрятанные на время проверки вещи. — Будет намного лучше, если мы выйдем из кареты при полном боевом вооружении.
— Никто не спорит, — сказал Доминик, цепляя именной меч к поясу. — Я надеюсь, что волки напали именно и только на нас, а те, кто успел проехать засветло, добрались до ближайшего города? Сколько здесь хищников!
— Еще бы их здесь столько не было! — сердито ответил Ларриан. — Если воины в полном составе стоят по периметру царства и охраняют его от непрошеных гостей из ближнего зарубежья, то кто будет следить за звериной популяцией? Я готов поспорить на карету Лилит, что последнего лесника в последний раз видели самые древние старожилы этих мест и что его давно вычеркнули из красной книги и записали в книгу черную, как вымершего представителя разумной части леса.
— К сожалению, от этого спора легче не станет, — возразил Кащей, — а меня гораздо больше интересует, не вписалось ли в черную книгу вообще все население двадцать третьего царства, за исключением пограничников и стоящих на вышках лучников? Максимум, на что надеюсь я в этом вопросе, — хотя бы на грязно-красную, но еще красную книгу.
Карета основательно замедлила ход и остановилась.
— Постоялый двор! — объявил извозчик.
— Отлично! — обрадовался Доминик. — Здесь отдохнем, или другое местечко поищем?
— А чем плохо место? — удивился советник, выбираясь из кареты и застывая на ступеньках с раскрытым от изумления ртом, не в силах вымолвить ни слова.
— Вас подтолкнуть? — поинтересовался Кащей, встав в микроочередь на выход третьим и последним.
— Советник чего-то застыл! — пожаловался на непредвиденное осложнение Доминик. Он пытался подтолкнуть советника, чтобы тот все-таки довершил спуск, а не останавливался на середине, но Ларриан не реагировал на его попытки ни словом, ни жестом.
— Ну, тогда я отсюда выйду! — Кащей развернулся на сто восемьдесят градусов и вылез через противоположную дверцу. Доминик, недолго думая, последовал его примеру и выбрался из кареты следом за ним. Советник все еще стоял столбом.
— И что такого ты здесь уви… — обошедший карету Кащей застыл как вкопанный, и шедший позади Доминик врезался ему в спину.
— Начинается! — пробормотал он недовольно. — У вас что, эпидемия окамене… Мама родная!!!
«И как у кучера хватило мужества здесь остановиться? — недоуменно подумал он, разглядывая трехэтажное здание постоялого двора, и поежился от неожиданно холодного порыва ветра. Засыпанная упавшей листвой площадка перед домом создавала уверенность в том, что в последний раз здесь прибирали года три назад. — Как раз перед тем, когда Нита перестала отвечать на мои письма…»
Деревянный сруб дома выглядел до сих пор неплохо, и если бы не невиданный прежде серый налет, покрывший всё здание, можно было подумать, что и строили его не так давно.
«По крайней мере, окна целы», — подумал советник. Это означало, что здесь не было побоища с волками, и люди, хотя это и маловероятно, всё-таки здесь еще живут.
Вот только стекла ничего не отражали, и в них не было видно ни слабого отсвечивания фонарных огоньков кареты, ни сильного отражения сверкающих тут и там молний. Доминик очень быстро понял, почему окна выглядели черными провалами: стекол в рамах не было. Совсем. Ни разбитых и оставшихся по периметру острыми осколками, ни целых. Никаких.
Пустые оконные рамы напомнили ему глазницы найденного когда-то в детстве черепа, и он поежился от нахлынувших неприятных воспоминаний.
— Симпатичное зрелище! — пришел в себя Кащей. С подобными артефактами ему давненько не приходилось встречаться. Настолько давно, что удивление ненадолго выбило его из колеи.
Извозчик по-прежнему сидел на своем месте и смотрел на путешественников мрачным изучающим взглядом. Увидев, что советник всё-таки ступил на землю, он неожиданно пронзительно закричал:
— Ннооо, пошла! — и лошади рванули с места, увозя с собой карету, самого извозчика и большую кучу чемоданов со сваленными как попало вещами.
— Стоять! — прокричал советник. — Ты куда намылился?!
Уносящийся вдаль извозчик помахал им рукой и прокричал:
— Вы за меня не беспокойтесь, я с вашими каретой и чемоданами не пропаду, мы хорошо будем жить!
У советника отвисла челюсть. Поднимая за собой вихрь из высохших листьев, карета исчезла в ночной дали, и голос счастливого извозчика очень скоро стал слабым, неразличимым, пока полностью не растворился в лесном шуме.
— Вот он, типичный оборзец нахальных извозчиков! — пожал плечами Кащей, доставая из ножен меч-кладенец. Использовать шпагоплеть он поостерегся: мало ли какое состояние у здания: лишнего взмахнешь — еще пополам перережет, владельцы до самой своей смерти будут бегать за ним и требовать заплатить за поломку памятника архитектуры начала нового сотворения мира. Хотя какие теперь хозяева? Исполосуй он это здание, как свежий хлеб, на ровные вертикальные ломтики, никто и словом не обмолвится — нет никого рядом, чтобы словами сорить. Вот только домик может не выдержать острого к себе отношения и завалить резчика тоннами деревянных брусьев. Жаловаться потом придется только на себя. Так что — меч, и только меч!
— Зайдем в гости?
— К кому? — Советник спросил скорее для того, чтобы услышать свой собственный голос и определить: не сказывается ли его страх перед навалившимися на них неприятностями на его обычно спокойной речи. — К засохшим мухам-тараканам? Или к поселившимся здесь призракам?
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
