В лесу было прохладно, пахло землей. Внутри лес не был таким мрачным, каким казался снаружи. Тишина царила почти абсолютная, что вызвало у орков ощущение тревоги.
После десятиминутной езды они выбрались на небольшую поляну.
— Почему-то мне кажется, что здесь надо говорить шепотом, — прошептала Коилла.
Элфрей взглянул вверх, на лиственный полог, сквозь который просачивались солнечные лучи.
— Потому что это место кажется почти святым.
Джап согласился:
— Думаю, здесь сильна магия. Вода из залива, лиственное укрытие: все это помогает удерживать магию. Не исключено, тут один из немногих не тронутых людьми магических оазисов Марас-Дантии. Здесь все так, как когда-то было везде.
Хаскер всего этого словно не заметил.
— И что, будем ходить и удивляться, пока случайно не набредем на кентавра?
Откуда ни возьмись из-за деревьев и кустарников появились десятки кентавров. Некоторые держали длинные тонкие копья. У большинства же были наведенные на орков луки.
— Уже не будем, — отвечала Коилла.
— Спокойно! — сказал Страйк, обращаясь ко всему отряду. — Останавливаемся.
Вперед вышел один кентавр, молодой и горделивый. Шкура на нижней, конской, части его тела была шелковисто-коричневой. У него были широкие копыта и тонкий хвост. Выше пояса его тело несколько напоминало человеческое. Руки были мускулистые, а на груди обильно росли волосы. Спину он держал прямо. Лицо очень украшала кудрявая борода.
Несколько оркских лошадей испугались и попятились.
— Вы на территории клана, — объявил кентавр. Что вы здесь делаете?
— Мы по мирному делу, — заверил его Страйк.
— По мирному? Но вы же орки.
— И у нас определенная репутация, верно? Наша репутация идет впереди нас. Так же как и ваша. Но, как и вы, мы сражаемся за правое дело и не предаем флаг перемирия.
— Хорошо сказано. Я — Гелорак.
— Я — Страйк. А это моя дружина, Росомахи. Кентавр приподнял бровь:
— Твое имя здесь известно. Вы сами по себе или действуете от чьего-то имени?
— Мы здесь по собственному делу. Остальные кентавры по-прежнему держали луки натянутыми и наведенными на орков.
— Ты приобретаешь репутацию орка, который приносит с собой беду, Страйк. Спрашиваю еще раз: по какому делу вы пришли?
— Ничего такого, что может повлечь за собой беду. Мы разыскиваем кентавра по имени Кеппатон.
— Нашего главного? Вам требуется оружие?
— Нет. Мы хотим обсудить с ним другой вопрос.
Гелорак задумчиво изучал гостя.
— Ему решать, захочет ли он обсуждать с вами какие-то дела. Я отведу вас к нему. — Он бросил взгляд на меч Страйка. — Я не стану унижать вас предложением сдать оружие на время вашего пребывания здесь. Думаю, с такими предложениями к оркам обращаться не стоит. Но мы полагаемся на вашу честь. Надеюсь, вы не станете извлекать оружие, даже если разгневаетесь.
— Благодарю тебя. Мы ценим такое отношение. Наше оружие не будет извлечено из ножен, если никто не обратит против нас свое. Я даю слово.
— Отлично! Идем.
Он махнул рукой. Луки опустились.
Гелорак повел отряд глубже в лес. Остальные кентавры держались неподалеку. Наконец вышли на очень широкую поляну.
На поляне стояли здания, по виду напоминающие конюшни. Тут и там попадались обычные, крытые тростником, округлые хижины. Самое большое сооружение напоминало амбар без передней стены. Окруженные облаками дыма, в палящем жару, кентавры били молотами по наковальням и дули мехами. Другие с помощью щипцов снимали с жаровен раскаленные куски металла и окунали в бочки с водой. Металл шипел, вода мгновенно закипала, от бочек поднимался пар.
Домашняя птица и свиньи бегали свободно. В воздухе отчетливо пахло навозом, и далеко не весь он был от скота.
Десятки кентавров, молодых и старых, занимались своими обычными делами. Когда появились Росомахи, большинство оставили дела и стали рассматривать гостей. Страйка несколько успокоил тот факт, что их реакция, видимо, была скорее рождена любопытством, чем враждебностью.
— Подождите здесь, — сказал Гелорак. Легкой рысью он поскакал к оружейной мастерской.
— Что скажешь? — спросила Коилла.
— По-моему, они довольно дружелюбны, — рассудил Страйк. — И к тому же позволили нам оставить при себе оружие. Это хороший признак.
Появился Гелорак в сопровождении еще одного кентавра. Тот был средних лет, с седеющей бородой. Мощь и мускулистость, которые, судя по всему, выделяли его в молодые годы, чувствовались и сейчас, однако впечатление ослаблялось физическим недостатком. Он хромал. Передняя нога, усохшая и тонкая, похожая на веретено, при движении волочилась.
— Приятная встреча, — поприветствовал их Страйк.
— Приятная. Я — Кеппатон. Кентавр я очень занятой и действую импульсивно. Так что простите, если обойдусь без околичностей. Чего вы хотите?
— Мы хотели бы обсудить с тобой одно дело. Заключить сделку, которая может оказаться для вас очень выгодной.
— Это еще надо посмотреть. — Кеппатон смерил их оценивающим взглядом. Его тон смягчился. — Но если речь идет о деле, то дела всегда лучше обсуждать за едой. Вкусите с нами еды и питья.
— Благодарю. — Мысль о том, что придется есть, привела Страйка в ужас, однако протокол требовал принять приглашение.
Орков провели к тяжелым дубовым столам в центре поляны. Скамейки поставили только по одну сторону столов, для орков; кентавры ели стоя.
Принесли мясо и рыбу. Был и свежеиспеченный хлеб, и блюда с фруктами, и корзины, доверху полные орехами, — все как подобает угощению обитателей леса. Подали эль, а также кувшины с крепким красным вином.
Страйк, понимавший, что надо съесть ровно столько, чтобы не обидеть приглашающих, поднял тост за хозяев:
— Щедрое угощение. Мы благодарим вас.
— Я всегда считал, что мало найдется таких расхождений, которые нельзя уладить за хорошей едой и чашей доброго вина, — отвечал Кеппатон.
Он осушил собственный кубок и срыгнул. Это было яркой демонстрацией широко известной любви кентавров к чувственным удовольствиям жизни — склонности, нередко приводившей их к чрезмерности.
— Хотя, думаю, у вас, орков, это не совсем так, да? — добавил он. — Мы склонны сначала задавать вопросы, предпочтительно за едой, а не во время драки. У вас же, по-моему, все наоборот?
— Не всегда, Кеппатон. Мы способны к здравому рассуждению и спокойному разговору.
— Разумеется, способны, — добродушно отвечал Кеппатон. — Так о чем вы желаете порассуждать сегодня?
— У вас есть предмет, который мы бы хотели у вас выменять.
