Но сержант прервал их молчаливую беседу.
— Ну, парень, ты был прав! Это известные негодяи: Джордж Пирсон, он же Хват, Фредерик Ллойд — он же Чудила, Чарлз Хайланд по кличке Тумба и Эрик Уордл, прозванный Болтуном. Едут на автомобиле с номером БЛХ 98. Машину угнали вчера вечером в Лондоне у полковника Басби Хитса Симмонса из Южного Хэмпстеда.
Когда они возвращались с почты, сержант то похлопывал по спине Бена, то поглаживал голову пса, и походка у него стала бодрей.
— Да-да, эти молодчики не раз гостили в лондонских полицейских участках. Жулики, Бен! Отпетые преступники!
Бену приходилось идти вприпрыжку, чтобы угнаться за длинными ногами сержанта.
— Ну, что теперь будет, сержант? Паттерсон расправил плечи.
— Предлагаю создать комитет для встречи гостей. Мы обязаны оказать нашим лондонским друзьям теплый прием. Ха-ха, знал бы об этом констебль, он бы уже точил свой штык и чистил старую армейскую винтовку… Ладно… лучше пусть стережет груз на станции! Знаешь, Бен, что самое прекрасное в жизни? Охотничий азарт!
«Спроси его лучше, куда мы идем?» — уловил Бен вопрос Неда и тут же обратился к Паттерсону:
— А куда мы сейчас, сержант?
— К миссис Уинн, разумеется, хочется узнать, разгадали ли они ту загадку из подсвечника. Шагай быстрей, напарник!
На сердце у Бена полегчало, ведь на самом деле он плохо представлял себе, что делать с этими мошенниками. Конечно, вначале он напустил на себя беспечную уверенность, но делал это больше ради спокойствия старой леди. По правде говоря, он поступил, как типичный житель Чапелвейла: постарался не думать о лондонских негодяях, в надежде, что все это сплетни болтливой Хэтти. А теперь он благодарил судьбу за то, что рассказал все сержанту Паттерсону.
«Не слишком-то брани себя, хозяин, — бежал следом за Беном Лабрадор, — парень с собакой, конечно, не ровня четырем взрослым отпетым мерзавцам. А вот наш бравый полицейский шутя разделается с ними!»
Бен дернул Неда за хвост. «Прости, дружок, но тебе не надоело читать мои мысли?»
Лабрадор шутливо цапнул Бена за щиколотку. «А тебе мои? Скажите пожалуйста! Я не меньше тебя волнуюсь за наше дело. Так что — слава закону! Вот что я тебе скажу!»
В гостиной миссис Уинн они застали всю компанию, погруженную в глубокие размышления. Никто не отводил глаз от листка бумаги, который лежал на столе.
— Ага, что-то нашли? Верно? — с надеждой посмотрел Бен на Джона.
— Нашли, друг! Этот листок был спрятан во втором подсвечнике. Но что ты об этом скажешь?
Листок был почти чистый, только в одном углу виднелись два ряда мельчайших букв. Бен громко прочел:
«Будь сердцем добр, и чист и верен, как огонь. Пусть свет Святого Марка донесет мои слова, до тебя. Э. д. У.»
Сержант поднял листок и внимательно рассмотрел его.
— Хорошая, плотная бумага. Куда прочнее, чем тот клочок в первом подсвечнике. Вы пытались как-то сравнить эти листки?
Мистер Брейтуэйт положил первый тонкий листок на стол:
— Как раз… э… э… э… как раз собирались… да… да… именно так!
Адвокат и библиотекарь попытались соединить листочки. Следуя сыплющимся на них советам, они прикладывали их один к другому и так и сяк, во всевозможных комбинациях.
Но абсолютно ничего не получалось.
Уилл Драммонд сжал кулаки.
— Святой Марк! Слышишь ли ты нас! — в досаде вскричал он, крепко зажмурившись. — У нас у всех сердце доброе! Не откроешь ли ты нам, пока не поздно, свою тайну? А то Чапелвейлу конец!
— Уильям Драммонд, — сурово поджала губы его мать, — как можно выказывать такую непочтительность к ученикам Господа? Этак у тебя ничего не выйдет.
Бен почувствовал, что у него стало покалывать затылок, он понимал, что старушка права. Ему припомнилось другое время и другое место — далекое прошлое, когда один человек взроптал и стал упрекать небеса. Бен слишком хорошо помнил, что случилось потом.
Эйлин поспешно стаскивала со спины Лабрадора маленького Уиллума.
— Матушка права, Уилл! И вообще, я думаю, что в этой кухне слишком много поваров! Мужчины, вам что, больше делать нечего?
Тут сержанту Паттерсону пришла в голову хорошая мысль.
— Может быть, этой головоломкой займутся леди, а мистер Брейтуэйт им поможет? Я же пригласил бы мужчин пройти со мной в кухню — хочу обсудить с вами одно дельце.
Уинни украдкой улыбнулась, переглянувшись с Хэтти.
— Согласны, сержант. Не прихватите ли с собой посуду со стола? И можно ее заодно вымыть. Мы дадим вам знать, когда нам захочется еще чая.
Сержант приостановился в дверях:
— Точно, мадам! Бен, Алекс, несите посуду! Вы же тоже с нами, мужчинами.
— Пожалуйста, сэр! — вручила Эми брату чашку с блюдцем.
Алекс недовольно на нее посмотрел. Но во всяком случае, он был теперь причислен к разряду взрослых мужчин.
Начало смеркаться, и Хват вдруг резко затормозил, так что едущие в машине попадали вперед.
— Ну-ка, Чудила, дуй назад к указателю, мы его проскочили! Посмотри, что там написано, да пошевеливайся!
Чудила протер глаза, похлопал веками:
— Потише, Хват! Я только-только вздремнул.
— Я тебе вздремну, — погрозил ему кулаком Хват. — Давай, беги! Считалось, что ты наблюдаешь за дорогой!
Чудила, надувшись, поплелся по дороге обратно. Хват расстелил перед собой план Чапелвейла, который ему дал отец Мод Боу и, хотя почти совсем стемнело, силился его рассмотреть.
— Теперь уж, наверно, недалеко?
В ответ с заднего сиденья послышался мощный храп.
Хват сдернул с руки кожаную перчатку и принялся хлестать ею по обоим спящим.
— А ну просыпайтесь! Что вы дрыхнете? Один я глаз не закрываю!
От чугунных щек Тумбы перчатка так и отскакивала, но он все же открыл глаза:
— В чем дело? Приехали?
Болтун шмыгнул носом, вытер грязным рукавом верхнюю губу и, рассмотрев рукав, жалобно сказал:
— Из-за дебя, дос сдова в крови! За что ты бедя? Но его причитания были прерваны возвращением Чудилы, который снова прыгнул на свое место впереди и объявил:
— Там написано Хэдфорд. Это близко?
Хват начал водить грязным пальцем по плану:
— Хэдфорд, Хэдфорд, где же он? Сейчас увидим… Ха… ха… ха! Вот где!
В дальнем углу плана виднелась дорога, ведущая из Чапелвейла, она была помечена — «дорога в Хэдфорд». Хват с ужасом понял, что они забрались в самый удаленный от Чапелвейла пункт. Дорога в Хэдфорд проходила севернее Чапелвейла. А из Лондона самый краткий путь к деревне был с юга, где проселочная дорога шла параллельно железной. Однако Хват счел за благо не посвящать в положение дел остальных.
