Однако это возвращает нас к еще более глобальной теме – охоте на простака. Отсутствие соответствующих исследований делает нас еще более уязвимыми перед фишерами, ведь мы не знаем, насколько истинна рассказываемая нам история.
Кроме того, в этой сфере достаточно много лиц, которые заинтересованы поддерживать сомнения во вреде алкоголя, – например, винно-водочные компании, розничные торговцы, рестораны. Их уши торчат отовсюду. Одна из наиболее глобальных проблем – их уклонение от уплаты налогов. В номинальном выражении налоги на алкоголь почти не изменились со времен отмены сухого закона, когда умеренное налогообложение (не слишком высокие ставки, чтобы не стимулировать самогоноварение) алкоголя рассматривалось как средство контроля. Филип Кук из Университета Дьюка разработал эконометрическую модель, согласно которой повышение цены на этанол (вид спирта, содержащегося в алкогольных напитках) в два раза приводит к снижению спроса на него на 40 %{390}. Хотя никто не поклянется жизнью своих детей, что это действительно эффективно, обнадеживает уже то, что различные методы оценки дают примерно одинаковый результат. Если налог на алкоголь повышается, то количество проданных спиртных напитков в пересчете на этанол снижается{391}. Вселяет надежду и то, что другие показатели, например частота ДТП со смертельным исходом, смертность от самоубийств и падений, даже смертность от цирроза печени, также дают основание полагать, что повышение налогов способствует снижению потребления алкоголя не только малопьющими, но и злоупотребляющими им лицами{392}.
К сожалению, общественность так и не получила никаких выгод от этого метода контроля за употреблением алкоголя, хотя у него было по крайней мере то преимущество, что налоговые поступления могут использоваться для снижения налогов в других областях. Это практикуется как на федеральном уровне, так и на уровне штата. В 2013 году федеральный налог на банку пива составлял 5 центов, на бутылку вина – 21 цент, а на бутылку 80-градусного напитка (виски, водки или джина) – 2,14 долл.{393} Налоги штатов также вполне умеренные. В качестве примера можно привести акциз в штате Массачусетс: на баночное пиво он составляет 1 цент, на бутылку – 11 центов, а на бутылку крепкого алкогольного напитка – 80 центов{394}.
Мы выбрали Массачусетс в качестве примера неслучайно: именно с этим штатом связан недавний скандал, наглядно демонстрирующий возможности спиртопроизводящей отрасли в охоте на простака и удержании низких налогов на алкоголь. В редком приступе мужества массачусетские законодатели проголосовали за 6,25-процентный налог на спиртные напитки, направляемый на покрытие расходов на лечение от алкоголизма и наркомании, включенный в сводный законопроект, нацеленный на сокращение дефицита бюджета штата. Законопроект благополучно прошел, но налог существовал недолго. Торговцы спиртными напитками забили тревогу. Они заявили о резком падении продаж в связи с массовым выездом покупателей в соседний штат Нью-Гэмпшир для закупки там алкоголя. Уже в следующем году торговцы спиртными напитками организовали специальный референдум и вынесли на него единственный вопрос – об отмене этого налога. Основной аргумент (причем отраженный в бюллетене для голосования) состоял в том, что в штате уже действуют налоги на алкоголь, поэтому введение нового налога означает «двойное налогообложение, или налог на налог». Конечно же, там не упоминалось, что акциз, например, на пиво составлял на тот момент всего 1 цент на банку. Этот референдум наглядно демонстрирует, почему и как промышленности удавалось настолько успешно удерживать налоги на очень низком уровне (правда, одновременно нужно отметить, что торговцам спиртными напитками из Массачусетса особенно повезло: в большинстве других штатов алкоголь не освобождался от налога с продаж){395}.
Следует упомянуть о значительном успехе в деле борьбы с алкоголизмом. MADD («Матери против пьяных водителей») была основана в 1982 году Кендейс Лайтнер, чью 13-летнюю дочь убил пьяный водитель. Как ни прискорбно, ему удалось скрыться с места преступления; он оставил на тротуаре бездыханное тело девочки. В большинстве штатов к 1970-м годам минимальный возраст, в котором позволяется покупать алкоголь, был снижен до 18 лет; это происходило параллельно со снижением возраста, дающего право голосовать на выборах. MADD провела успешную кампанию за повышение минимального возраста для продажи алкоголя до 21 года. Члены организации также отстаивали требование относительно низкого уровня алкоголя в крови, при превышении которого человек считается выпившим, и выступали за создание на дороге пунктов контроля с алкотестерами{396}. Это движение получило большую поддержку. С 1982 года количество аварий со смертельным исходом на душу населения по причине пьянства за рулем сократилось на 72 %. (За тот же период количество смертельных ДТП с участием трезвых водителей тоже снизилось, но всего на 6 %{397}.)
