Книга Обмани меня красиво - Галина Владимировна Романова

Степан сильно нервничал. И не просто нервничал, а был в бешенстве. Он чувствовал: горячо! Он всегда это чувствовал интуитивно, потому и остался жив и вернулся к своему брату, не оставил его сиротой.

Он на правильном пути. Он знал это и шел почти напролом, подключая к делу всех своих друзей и знакомых, а также знакомых своих знакомых. Но, черт побери, ему снова и снова приходилось возвращаться к отправной точке. Везде — тупик!

Никто и ничего не мог вспомнить о родственниках погибшей в перестрелке девушки. Удалось узнать лишь, что она жила с матерью и сестрой на улице Краснова в доме семнадцать. Отец умер, когда девочки были еще маленькими, от почечной недостаточности. В настоящий момент в их квартире жила семья отставного военного. Муж и жена добавить к имеющимся у него скудным сведениям о бывших жильцах ничего не могли. В паспортном столе были лишь данные о том, что мать забрала девочку и куда-то уехала. Куда? Кто же знает!

Степан уже готов был начать подозревать в каждой идущей ему навстречу женщине, подходившей по возрасту, мать погибшей. Дошел даже до того, что подверг тщательной проверке анкетные данные домработницы Кирилловых — пусто! Нина Ивановна была рекомендована к ним на службу приличной фирмой, где сообщили, что женщина всю свою жизнь прожила в их городе, не отлучаясь больше чем на день. Ее возраст, фамилия и прочие сведения никак не хотели подходить под описание матери убитой кассирши.

— Слушай, а может, тебе Таське позвонить? — порекомендовал ему с кислой миной Витька Ольшанский, по чьей доверенности Степан разъезжал на мотоцикле. — Она к тебе всегда… того… Должна помочь. Отказать-то уж точно не посмеет.

— И что она мне скажет? Она всего лишь главврач райбольницы!

— Пусть просмотрит архивы. Может быть, эта девочка страдала какой-нибудь болезнью. Умер же ее отец от почечной недостаточности? Может, одна из дочек унаследовала такую бяку. В компьютерной базе данных все сведения сохраняются. К тому же, зная диагноз и фамилию, Таська может сделать запрос в соседние города.

— Станет она, как же! — Степан недовольно чертыхнулся и, сев на подоконник в квартире друга, посмотрел из окна. С высоты девятого этажа его мотоцикл казался крошечной серебристой мышкой. — А если и станет, то это все равно что искать иголку в стоге сена. Кто знает, где они сейчас? Они могли пять раз фамилию поменять и все такое.

— Фамилию, но не имя! — возразил друг и в который раз протянул ему бутылку с пивом. — Точно не хочешь?

— Да нет, я же за рулем. — Степан устало прислонился лбом к стеклу. — Телефон Полины второй день молчит. Мобильного я не знаю. Муж все время торчит дома. Машина у входа… Черт, с ума сойти можно!

— А почему телефон молчит, если машина у подъезда? — изумился Ольшанский, потянувшись к очередной бутылке с пивом и варварски разрывая пакетик с орешками. — Он что, трубку не берет?

— А вот это вопрос! Почему я сам об этом не подумал? Черт, Витек, ты молодец. Может быть, он на другой машине разъезжает, а я тут маюсь. Давно надо было к ней наведаться.

— Хотя телефон может молчать и по причине его отключения. Так что ты уж от визитов-то воздержись. Не нужно так подставлять порядочную женщину. — Виктор звучно отхлебнул из бутылки, долго тряс хмельной головой, а потом вдруг без переходов сказал: — Так ты Таське все равно позвони. Она будет рада тебе помочь, вот увидишь!

Таисия — их общая с Виктором знакомая, долго и безнадежно симпатизировавшая Степану, — звонку его обрадовалась и удивилась одновременно.

— Вечно ты, Новиков, заморачиваешься на чем-то таком… — Она помолчала в трубку. — Зачем хоть тебе эта девушка, скажи на милость? Жениться, что ли, собрался, боишься, что уродов расплодишь?

— Нет, не собрался.

Новиков погрозил Ольшанскому кулаком. Сейчас начнется вечное нытье, что ее никто не любит, что она прозябает в одиночестве и совсем бы даже не против провести с ним вечер. А оно ему надо?!

— А я вот собралась, — сообщила ему Таисия, чем несказанно удивила и обрадовала. — Через месяц свадьба. Так что… опоздал ты, Степка!

«И слава богу!» — хотелось ему сказать ей в ответ, но в интересах дела он смолчал.

— Так что, поможешь?

— Ладно, подумаю, что можно сделать, но обещать ничего не могу. То, что девочка унаследовала болезнь отца, еще не факт. К тому же она могла пять раз выйти замуж и поменять не только фамилию, но еще и имя, и уехать могла бог знает куда…

«Но ведь кто-то же звонит! И опять же записки эти! Ухитрились подложить под „дворник“ ветрового стекла, значит, этот человек был где-то рядом», — быстро пронеслось в голове у Степана, но не объяснять же всего Таське.

— Ну и ладно, она могла болеть чем-то сама по себе! — проорал Виктор в трубку, прислонив свою голову почти вплотную к Степкиной. — Дети же непременно чем-то болеют. Может, у нее оспа была или фурункулез, к примеру! Или у нее голеностопы росли как-то не так, и мы по этой самой примете ее быстро отыщем!

— Начинается, — с пониманием хмыкнула Таисия. — Ребятки хлебнули в достатке, да, Витек?

— Ага, но Степка не пил. Век свободы не видать, не пил! Как тачку у меня купил, так и закодировался.

Беспредметный треп продолжался еще минут десять, а то и больше. Потом друзья с Таисией попрощались, сорвав у нее обещание отзвонить сразу, как только она что-то узнает.

Степан оставил Виктора допивать его пиво в компании заглянувшего на огонек соседа, а сам поехал колесить по городу.

Надежда наткнуться где-нибудь на припаркованный «Пежо» Полины была очень призрачной, но все же была.

Почему не отвечал их телефон? Она же все время бывала дома. Если не она, то домработница, эта, как там ее, Нина Ивановна, кажется. Муженьку, в конце концов, тоже не мешало бы время от времени появляться под крышей родного жилища. И если они все же дома, то почему вечерами в их окнах нет света? Виктору Степан ничего не сказал, но сам которую ночь дежурил под окнами их дома в надежде рассмотреть там хоть какие-нибудь признаки жизни. Дом казался необитаемым.

Почему тогда машина стоит у гаражных ворот? Куда подевался ее деловой супруг? Да и вообще: живы ли они?! Подумав так, Степан почти с облегчением вздохнул. Наконец-то у него нашелся очередной оправдательный мотив для визита к их дому. Сейчас вон у того фонтана он сделает крюк, обогнув сквер, еще раз посмотрит на ворота фирмы, где трудится муж Полины, и сразу двинет в сторону шоссе, которое выведет его на поселок, где она живет. Или жила… Черт! Нельзя так думать! Нельзя ни при каких обстоятельствах, чтобы не накликать беды. Все будет хорошо! У Полины и у него все будет хорошо, непременно. Недаром же он так долго и безнадежно любил ее!